Армин Пройсс - Ханна Райч - жизнь немецкой летчицы
Ей еще хватило сил, чтобы открыть «фонарь» кабины. Осторожно она ощупывает лицо. Там, где раньше был нос, сейчас широкая кровавая щель! При каждом вдохе у нее темнеет перед глазами. С напряжением своих последних сил она принимается записывать в свой блокнот причину и ход падения. Это долг летчика-испытателя — не дать пропасть опыту, полученному во время испытательного полета. Только теперь она перевязывает себе лицо носовым платком, чтобы подбегающие солдаты не увидели жутких последствий травмы. Затем она теряет сознание.
Рентгенограммы в больнице показывают четыре перелома основания черепа, два перелома в лицевой части, сдвинутую верхнюю челюсть, ушиб головного мозга и расколотый нос. На следующее утро ее мать стоит на коленях у ее кровати. Врачи оценивают ее состояние как крайне тяжелое, но при взгляде на любимую мать она чувствует себя в безопасности.
Следующие недели и месяцы становятся самыми мучительными в ее жизни. Не из-за болей, а из-за того, что ей приходится беспомощно лежать, в то время как сводки с фронтов постоянно ухудшаются. Без матери она была бы в полном отчаянии. Она проводит более пяти месяцев в этом военном госпитале. И благодаря самоотверженным усилиям врачей и сестер, и не в последнюю очередь благодаря любви своей матери, она медленно, для нее слишком медленно, выздоравливает. Через несколько дней после катастрофы ей был вручен Железный крест первой степени.
Так как она ни за что на свете не хочет отказываться от своих испытательных полетов, она с железной энергией принуждает себя преодолевать сильные головные боли и приступы головокружения. Осторожно она влезает на крышу дома. Ей приходится держаться за дымовую трубу, чтобы не потерять равновесия. Она повторяет это упражнение изо дня в день. Сначала она полностью истощена этими альпинистскими упражнениями. Все же, постепенно головокружение ослабевает, и месяц спустя ей удается, не боясь высоты, скользить над коньком крыши. Затем она переносит свои альпинистские упражнения на деревья по соседству, как она делала это в детстве. Однажды — врачи ни в коем случае не должны этого знать — она убеждает командира военного летного училища в Бреслау-Шёнгартене, чтобы он позволил ей полетать на планере. Это переживание, сердце, полное благодарности за то, что она снова может почувствовать высоту, помогает ей заново родится. Вскоре она снова делает все фигуры высшего пилотажа, как в старые времена.
«Все же моей целью было вернуться на службу. Неопределенность дальнейшей судьбы Германии ежедневно росла ввиду ослабевающего немецкого фронта и лежала на мне как тяжелое бремя. Эти мысли волновали меня день и ночь. Никогда я не занималась стратегическими или политическими вопросами. Я только лишь хотела до последнего часа помочь моей родине, так как проигранная война означает страшную беду для народа. Поэтому я также не спрашивала о том, можно ли было еще существенно ослабить превосходство противника. Я спрашивала свою совесть. И согласно моей совести я действовала, когда прилагала все силы чтобы снова вернуться на службу».
Часть 7: С Риттером фон Граймом в России
После того, как она своими испытательными полетами непрерывно служила родине в тылу, генерал-полковник Роберт Риттер фон Грайм просит ее посетить его на Восточном фронте. Грайм в это время был командующим воздушным флотом на центральном участке фронта. После выздоровления Ханна доложила Герингу о своем возвращении. Он приглашает ее в Оберзальцберг. Их беседа касается ракетного самолета и катастрофы Ханны. Ханна в ужасе от того, что Геринг, абсолютно недооценивая реальное положение, ошибочно думает, что этот тип самолета уже выпускается серийно. Он хочет с его помощью отбивать террористические атаки англо-американских бомбардировщиков. Когда Ханна поправляет его, Геринг в гневе покидает комнату. Он предпочитает обманывать себя, чем смотреть в лицо фактам!
Подавленная его очевидной некомпетентностью Ханна расстается с Герингом. Какая разница между страдающим манией величия Герингом и фон Граймом! Фон Грайм — это воистину рыцарь без страха и упрека, которого очень уважают как его солдаты, так и офицеры. Он объединяет в своем лице смелость и ясность мысли. Он никогда не требует от своих солдат такого, что он не готов делать сам. Он никогда никого не посылал на бессмысленную смерть.
В ноябре 1943 года Ханна попадает в штаб фон Грайма вблизи от Орши. Положение на фронте в высшей степени серьезно. Фон Грайм надеется, что посещение женщины, которая награждена почетной солдатской наградой, укрепит мораль его фронтовых войск.
Первой ночью Ханна долго лежит без сна под впечатлением беспрерывного грома орудий с близкого фронта. На рассвете следующего дня она с фон Граймом летит на его самолете «Storch» к стоящим на самой передней линии батареям зенитных пушек. Предстоит наступление советских войск. В ледяном холоде Ханна испытывает войну непосредственно с точки зрения немецкого солдата, воюющего в России. В броневике они едут от места посадки прямо до главного командования ВВС. Как только они достигли цели, начинается ураганный огонь Советов. Гремят попадания русских снарядов, немецкая зенитная пушка вмешивается в оглушительный шум. Советские летчики-штурмовики подавляют немецкие траншеи бомбами и бортовыми пушками. Повсюду слышны крики раненых. Ханне кажется, что здесь никто не может остаться в живых. Страх душит их. Все же, мысль о солдатах, которые должны испытывать все это почти ежедневно, позволяет ей предолеть свой страх.
Наступление Советов отбито. Во время последующего затишья на фронте Ханна помогает ухаживать за ранеными. К соседним огневым позициям зенитной артиллерии Ханну больше не хотят брать с собой. Все же, она читает в глазах мужчин, что дало им ее присутствие. Она настаивает на поездке на позиции вопреки опасностям. Человек может привыкнуть ко всему. И таким образом она, проинструктированная одним унтер-офицером, скоро может различать по шуму вид артиллерийского огня, выстрелы, вой приближающихся снарядов, затем ближние и удаленные попадания, и вести себя в соответствии с этим.
Неизгладимым останется для нее совместное пребывание с ее «фронтовыми товарищами», которые рассказывают ей о своих заботах и надеждах. Как охотно дала бы она им хоть проблеск надежды! Но ей противно повторять пропагандистские лозунги с родины, которые все больше и больше расходятся с действительностью. Она пытается найти правильные слова о смысле стойкости. Также английский народ не отчаялся после Дюнкерка (и еще меньше — Сталин после тяжелых поражений летом 1941 года), а боролся дальше с еще большей решимостью.
