Лидия Фотиева - Как работал Владимир Ильич Ленин
В. И. Ленин обладал в высшей степени чувством юмора. Он любил смех, часто смеялся, раскатисто и заразительно. Когда на заседаниях смеялся Владимир Ильич, — невольно смеялись все. Часто слышался его смех из кабинета во время приема кого-либо из товарищей. Всегда Владимир Ильич был бодр и жизнерадостен. Это создавало огромный подъем в работе, и, несмотря на строгую требовательность Владимира Ильича и крайнюю, иногда до предела, напряженность рабочего дня, работа около Владимира Ильича всегда была для нас праздником.
Став председателем Совнаркома, Ленин остался таким же простым и скромным, каким был живя в эмиграции. Так же скромен был его быт. Никогда не существовало противоречия между личной жизнью Ленина и теми идеями, которые он проповедовал. Личное и общественное гармонически в нем сочеталось.
Ленин был человеком с кристально чистым сердцем, глубоко принципиальный и строго требовательный к себе в большом и малом. Надежда Константиновна рассказывала, что даже при решении сугубо личных вопросов Владимир Ильич спрашивал себя: «Что скажут об этом рабочие?»
Ленин был очень привязан к своей семье и с большой нежностью и заботливостью относился к своей жене Надежде Константиновне и сестре Марии Ильиничне.
После Октябрьской революции, с переездом Советского правительства в Москву, Мария Ильинична жила в квартире Владимира Ильича, которого безгранично любила, и была ему близким другом. В эти годы мы ежедневно виделись с ней. Мария Ильинична рассказывала мне, как заботился о ней Владимир Ильич. В сырую погоду проверял, надела ли она калоши, если видел ее утомленной, спрашивал, не очень ли она «переустала». Однажды во дворе Кремля я встретила Владимира Ильича и Марию Ильиничну на прогулке. Мы с Марией Ильиничной затеяли игру в снежки. Веселая игра продолжалась до тех пор, пока мои снежки не засыпали воротник Марии Ильиничны. Владимир Ильич подошел к ней и заботливо стряхнул снег, чтобы он не попал ей за воротник. Когда Надежда Константиновна болела, Владимир Ильич сам наблюдал за ее лечением. Иногда во время заседания Совнаркома Владимир Ильич просил меня навестить Надежду Константиновну, узнать, не нужно ли ей чего-нибудь, и, чтобы не беспокоить ее звонками, давал мне ключ от квартиры.
Ленин очень ценил дружбу и умел сильно привязываться к людям. Но никакая привязанность не могла помешать ему навсегда и резко порвать с теми, кто изменял делу рабочего класса и становился ему идейно чужд. Так порвал он с Мартовым, с которым дружил с юности, с Плехановым, Потресовым и другими. Но неправильно было бы думать, что это давалось ему легко. Тяжело переживал Владимир Ильич разрыв с ранее близкими ему людьми.
* * *Летом 1918 года иностранные военные интервенты при поддержке русских белогвардейцев захватили три четверти территории Советской России. К августу Советская республика была окружена огненным кольцом фронтов. В эти тревожные дни внешняя и внутренняя контрреволюция, в бешеной ненависти к Советской власти, организовывала заговоры и террористические акты против ее вождей, пытаясь обезглавить революцию и тем погубить ее.
30 августа утром в Петрограде был убит председатель Петроградской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией тов. Урицкий. В тот же день вечером в Москве был ранен В. И Ленин.
Летом 1918 года Московский Комитет партии каждую пятницу организовывал митинги на фабриках и заводах, на которых обыкновенно выступал и Владимир Ильич. 28 августа В. И. Ленин получил две путевки от МК РКП(б) для выступления в Басманном (ныне Бауманском) районе Москвы в здании Хлебной биржи и в Замоскворецком районе на заводе бывш. Михельсона (ныне завод имени Владимира Ильича) В связи с получением сообщения об убийстве Урицкого Московский Комитет партии вынес решение о том, чтобы Владимир Ильич временно воздержался от выступлений на митингах. Но В. И. Ленин все-таки поехал на массовые собрания; выступив в Басманном районе, Владимир Ильич сразу же направился на завод бывш. Михельсона.
Ленин выступал в большом гранатном цехе завода. Митинг был многолюдным. В своей речи на тему «Две власти (диктатура пролетариата и диктатура буржуазии)» Владимир Ильич призывал рабочих мобилизовать все силы на разгром контрреволюции, прикрывающейся лозунгами свободы и равенства и расстреливающей сотнями и тысячами рабочих и крестьян, и закончил словами: «У нас один выход: победа или смерть!»[30]
Когда по окончании митинга Владимир Ильич вышел из цеха, во дворе завода он был тяжело ранен террористкой Каплан, стрелявшей в него по поручению ЦК партии правых эсеров. Каплан стреляла в Ленина тремя пулями: две ранили его, третья прошла рикошетом, задев и разорвав лишь пальто Ленина на спине.
В этот вечер очередное заседание Совнаркома было назначено на 9 часов, вместо 8 1/2. Собравшиеся ждали Владимира Ильича. Когда ровно в 9 часов его еще не было, всех охватила тревога. Время шло, тревога нарастала. И вдруг чудовищная весть: Ильича привезли домой раненым. С непреодолимой силой потянуло к нему. Обычно запертые двери в квартиру раскрыты настежь. Часовой растерянно стоит в стороне у окна. Вместе с членами Совнаркома я вошла в квартиру Ленина. Он лежал в постели и громко стонал. Владимир Ильич не знал об опасности, он чувствовал боль только от пули, которая попала в руку. Но другая рана угрожала жизни Ленина.
Когда Владимира Ильича привезли в Кремль, он отказался от предложения шофера Гиля внести его в квартиру на носилках и, попросив снять с него пиджак, пешком, тяжело, раненный, поднялся на 3-й этаж в свою квартиру.
В. Д. Бонч-Бруевич организует медицинскую помощь. Около Владимира Ильича собрались врачи: Винокуров, Величкина, Вейсброд, Обух, Минц, позднее Розанов, Мамонов. Врачи явно встревожены. Они опасаются распространения кровоизлияния в легком, — тогда неминуемо должна наступить смерть. Молча, в смертельной тревоге, мы бродили по комнатам. Их три, кроме той, где лежит Владимир Ильич: столовая, маленькая проходная комната — кабинет Надежды Константиновны и комната Марии Ильиничны. Надежды Константиновны еще нет дома. Кто-то из товарищей напоминает о плохом состоянии ее здоровья и о том, что ее надо подготовить к случившемуся несчастью. Один из членов Совнаркома идет ей навстречу и вскоре возвращается вместе с ней. Как всегда в критические минуты, она внешне каменно спокойна, спрашивает о степени опасности.
Ильич громко стонет, дверь к нему открыта. Стараясь не шуметь, заглядываем в нее. И тут, в минуту такой муки и боли, Ленин, понимая тревогу товарищей и верный себе, говорит: «Это ничего, это только рука».
