Дмитрий Язов - Карибский кризис. 50 лет спустя
Мы не думаем, что все проблемы будут легко разрешены. Мы знаем, что предстоит трудный путь, но мы оптимисты, и нам не привыкать преодолевать сложные препятствия. Народ может быть твердо уверен в том, что хотя мы можем ошибаться, но чего мы никогда не сделаем – это никогда не предадим движения».
Следующим этапом Кубинской революции стал победоносный поход на Гавану. Военная колонна в составе тысячи «барбудос», бородачей-повстанцев, и двух тысяч перешедших на сторону революции солдат и офицеров бывшей армии Батисты выступили во главе с Фиделем Кастро в поход на запад, через всю Кубу. Это была не военная акция, а политическая и пропагандистская кампания, целью которой являлось донести правду о революции до народа, утвердить победу новой власти во всей стране.
8 января население Гаваны восторженно встречало повстанческую армию во главе с ее лидером. Революция победила на всей территории страны.
В связи с победой Кубинской революции хотелось бы особенно подчеркнуть один принципиально важный момент. Советский Союз ни в какой форме не участвовал в этом процессе. На Кубе не было ни советских советников, ни тем более каких-либо наших войск. Более того, между СССР и Кубой в то время даже дипломатические отношения были разорваны. Революция имела всенародный национальный характер и была организована и проведена силами героических сынов и дочерей Кубы.
Победа повстанческой армии Фиделя Кастро показала силу духа революционеров и гнилость режима Батисты. Отряды повстанцев, численностью всего в полторы тысячи человек, победили 40-тысячную армию диктатора, имевшую на вооружении танки, самолеты, пушки и пулеметы. С отрядом в полсотни человек Эрнесто Че Гевара взял Санта-Клару. На железнодорожных путях стоял воинский эшелон, в котором находились 4 тысячи солдат войск Батисты, и все они сдались горстке смельчаков. Солдаты сами были сыновьями крестьянской бедноты, которая жила впроголодь, за гроши работая на крупных землевладельцев.
Новое политическое руководство Кубы во главе с признанным национальным лидером Фиделем Кастро на начальном этапе своего существования было неоднородным. Никто в нем не знал, куда и как двигаться дальше в развитии страны. Одни деятели стояли на относительно умеренных позициях, призывая сосредоточиться на выборах демократического правительства, справедливом перераспределении земель и национализации природных ресурсов и богатств страны. Другие лидеры повстанцев во главе с братом Фиделя Раулем Кастро и Эрнесто Че Геварой выступали за революционную диктатуру, союз с кубинскими коммунистами, за проведение аграрных реформ по советскому образцу и за развитие тесных отношений с СССР.
Сам Фидель Кастро тогда еще колебался в выборе путей развития страны. Однако в одном кубинский лидер был последователен: он обещал народу лучшую жизнь и от своих слов не отступил. Проблема была только в одном – как, за счет чего обеспечить лучшую жизнь населения. Природных богатств на острове немного, золота нет, промышленная база отсутствует. На острове имелось 162 небольших сахарных завода, но они производили только сырец. Окончательная переработка сырца производилась в США, и прибыль оседала там же.
Фидель понимал, что не дать землю народу – значит не решить никаких проблем. В мае 1959 года был принят Закон об аграрной реформе, положивший конец крупному помещичьему землевладению – латифундизму. Это не могло не вызвать резко негативной реакции местной буржуазии. Одним из первых экспроприированных имений стало владение семьи Кастро в Биране, родительском доме Фиделя Кастро. В стане недоброжелателей Фиделя оказались даже его родственники, в том числе старший брат и младшая сестра. Но народу он дал землю, и кубинский народ пошел за ним.
Во второй половине того же года кубинские власти утвердили Закон о контроле над полезными ископаемыми, в соответствии с которым компании США облагались 25-процентным налогом от стоимости вывозимых металлов и минералов. Затем был принят еще ряд актов, серьезно ограничивших американское всевластие в экономике Кубы. Наконец, 6 июля 1960 года был утвержден Закон о национализации предприятий и имущества американских граждан.
В Вашингтоне видели, что Куба все отчетливее занимает антиамериканскую линию. Этого США, естественно, не могли допустить. Типичное имперское мышление американской администрации не позволило Вашингтону объективно оценить создавшуюся ситуацию и принять необходимые гибкие меры.
В каком-то смысле американцы тогда упустили свой шанс. Они вполне могли бы «подстроиться под Кастро», поддержать новую власть кредитами, еще сильнее привязать экономику Кубы к себе.
Но в Вашингтоне пошли на принцип: там обиделись на Фиделя. В США не понимали глубину отвращения кубинского населения к марионеточным антинародным правительствам прошлых лет, не до конца оценили серьезность и профессионализм правительства Ф. Кастро. В Вашингтоне игнорировали силу и притягательность революционных идей, идей свободы и независимости.
Фактически американцы сами подтолкнули Ф. Кастро в сторону Советского Союза. В феврале 1960 года во время визита в Гавану члена Политбюро ЦК КПСС А. И. Микояна было подписано первое советско-кубинское торговое соглашение. СССР брал обязательство закупить на Кубе 5 миллионов тонн сахара в течение пяти лет, обеспечивать Кубу нефтью и нефтепродуктами и предоставить заем в 100 миллионов долларов на 12 лет.
В Вашингтоне ответили на это введением экономического эмбарго и подготовкой военного вмешательства. 17 марта 1960 года президент Эйзенхауэр подписал секретную директиву о создании из кубинских эмигрантов отрядов для вооруженного вторжения на остров.
Привыкшие хозяйничать на Кубе как им заблагорассудится американцы просто не могли поверить, что страна уходит из сферы их влияния. Это была даже не пощечина, это был вызов основополагающим принципам американской внешней политики. В Вашингтоне «кубинская эпопея» рассматривалась как акт настоящего «национального унижения».
На мой взгляд, «потеря» Кубы является самым серьезным провалом американской внешней политики XX века, может быть, даже более значимым, чем война во Вьетнаме. Поражение в Юго-Восточной Азии с геополитической точки зрения было поражением на далекой периферии, причем вовсе не в критически важном для США регионе мира. Во Вьетнаме нет таких огромных запасов нефти, как на Ближнем Востоке.
Остров Куба – это пистолет, направленный в самое сердце Америки. Куба – это Карибский кризис, когда Вашингтон вдруг обнаружил советские баллистические ракеты, направленные на американские города. «Красная» Куба – это кошмар, который для американцев длится уже более четырех десятилетий.
