KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Валерий Поволяев - Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина

Валерий Поволяев - Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валерий Поволяев, "Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

За водой ходили на колонку, брали ведра и шли, в цинковых ведрах ее так и хранили — в каждом доме обязательно на лавке стояли два-три полных ведра.

Уже прошла война, и восстановление хозяйства осталось позади, и много речей о светлом будущем было произнесено, а Марьина Роща продолжала жить по старинке, ничего в ней не менялось.

Но потом дело как-то сдвинулось, потихоньку, полегоньку пошло — с кухонь исчезли керосинки, в старые дома стали привозить баллоны с газом. Уже сделалось легче. Вскоре объявилась новая напасть, ставшая модной, — баллоны начали воровать. И делали это очень лихо — видать, появились специалисты, которые промышляли только этим.

Украденный баллон для каждой семьи — это несчастье. Надо было составлять акт, кому-то что-то доказывать и, в конце концов, распахивать свой кошелек и выгребать оттуда содержимое… Иначе газа не видать, как собственных ушей.

Наверное, не было семьи, которую бы миновала эта беда.

Но потом и газовые баллоны ушли в прошлое — марьинорощинский быт понемногу начал преображаться.

Все-таки, повторюсь, счастливая это была пора, в ней осталось столько радостных минут — и это несмотря на голод, холод, раздетость и разутость, тяготы быта и никудышные дома, в которых жили мальчишки сороковых годов.

Из мальчишек и девчонок непростых сороковых годов выросли очень хорошие люди, имена многих из них стали известны всей стране.

Леонид Шебаршин — один из этих ребят. Мне кажется, когда-нибудь на месте старых кривобоких домов района, который кое у кого до сих пор считается бандитским и это проскальзывает в печати, — поднимется стела, на которой будут высечены славные марьинорощинские имена. В том числе и имя Шебаршина.

Дружба Савицкого и Шебаршина продолжалась до последнего дня жизни Леонида Владимировича: встретились они в последний раз двадцать пятого марта 2012 года, а в ночь с двадцать девятого на тридцатое Шебаршина не стало.

Объединяло их многое, не только Марьина Роща и послевоенное прошлое. Шебаршин похоронил дочь Таню, которой был двадцать один год, Савицкий — сына Сашу, двадцати пяти лет… Дети их ушли из жизни очень молодыми.

В один и тот же день они отмечали именины своих бабушек — бабы Дуни и бабы Тони, — обязательно собирались и поднимали поминальные чарки.

Оба любили классическую музыку и русские народные песни, из певцов боготворили Шаляпина. Савицкий признается, что Шебаршин из всех своих поездок привозил «изумительную, великолепно записанную, “чистую” музыку» — даже старые, хрипучие от несовершенства, дореволюционные записи. Кроме Шаляпина очень любили ансамбль, в который входили певцы братья Светлановы и балалаечник Пустыльников — Шебаршин откуда-то привез пластинку, и они наслаждались, слушая ее: ох, какие это были песни, мороз по коже бежал от удовольствия! Потом пластинка эта куда-то пропала.

Иногда вместе выбирались на малую родину Шебаршина — в Калининскую губернию (ныне Тверская область), рыбачили на реке Медведице и на Волге — особенно хорошо рыба клевала на слиянии этих двух рек, — обязательно варили уху и пели песни, самые разные — от тягучей «Средь высоких хлебов» до бравурной «Броня крепка и танки наши быстры», — и все у них получалось. Слова сами по себе возникали в памяти, всплывали на поверхность. Шебаршин потом даже удивлялся: надо же! Вроде бы слова специально не заучивали, а слова находились в них…

Иногда ездили в те тверские края с семьями, эти маленькие праздники остались с ними на всю жизнь — их вспоминали с теплом: очень уж светлые они были!

А теперь ничего этого уже нет.

Голуби

В Марьиной Роще не было, наверное, ни одного мальчишки, который не мечтал иметь бы своих голубей. Хотя бы пару — всего лишь пару пернатых… А голубятен в семнадцати проездах Марьиной Рощи было много. И какие голуби в них жили — мечта!

Самые редкие и, надо полагать, самые ценимые (не только пацанвой) были турманы. Изящные, с круто выгнутой грудью и маленькой головой, украшенной задиристым гусарским хохолком, турманы могли устраивать показательные полеты, побивали многих других голубей и в скорости, и в красоте, и в легкости; они могли, как жаворонки, подниматься в небо вертикально, иногда изящным винтом, и это было так захватывающе, так красиво, что дыхание останавливалось от восторга не только у мальчишек, еще не научившихся вытирать мокредь под носом, но и у взрослых.

Хороши были чистари — кипенно-белые роскошные голуби с двумя полосками на крыльях; когда они поднимались стаей ввысь и начинали парить, кувыркаться там, то казалось, что в небе играет, резвится большое белое облако, прилетевшее к людям из горних далей.

Очень ценились, так называемые немцы — крупные статные голуби, необычайно послушные — по одной только команде хозяина, очень короткой, срывались с голубятни и стремительно уходили вверх, точно так же по одному короткому слову, по взмаху снятой с тела рубахи садились.

Сизарей — голубей, которые ныне обитают по всей Москве, их найдешь в любом углу столицы, — не было или практически не было. Так будет точнее. Считались сизари птицами низшей пробы, в голубятнях их не держали, они жили сами по себе. Наверное, именно поэтому их развелось так много ныне в Москве.

Поскольку голубятен в Марьиной Роще было не счесть, то между владельцами их заключались соглашения. Все дело в том, что иной голубь, — либо заблудившись, либо из любопытства, либо заметив нарядную самочку, — порою садился на чужую крышу. Его, естественно, ловили, а дальше уже события развивались по заранее расписанному сценарию.

Соглашения между владельцами голубятен были устные, никто никаких бумаг не составлял — голубятники хлопали по рукам, как богатые купцы начала двадцатого века, тем дело и ограничивалось: такое рукопожатие было много крепче разных бумаг, печатей и регистраций в больших важных журналах.

Существовало у голубятников два понятия: «ловимся» и «не ловимся». Если «не ловимся», то владелец голубятни, на чью крышу сел чужой голубь, возвращал птицу без всяких разговоров, если же «ловимся», то такой голубь становился уже добычей — он уже принадлежал новому хозяину, и его надо было выкупать либо выменивать на что-нибудь… Например, на другого голубя. Правило это — «ловимся — не ловимся» — соблюдалось в Марьиной Роще беспрекословно.

Когда в небе появлялся чужак, то немедленно поднимались все стаи — всем хотелось захватить его и совершить какую-нибудь маленькую коммерческую сделку.

Для того чтобы заманить чужака на свою крышу, существовали карнатые голуби. Карнатые — значит с выдранными перьями в крыльях, не способные совершать красивые демонстрационные полеты. Но для поимки чужой птицы карнатый голубь был просто незаменим.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*