Игорь Зимин - Императорская кухня. XIX – начало XX века. Повседневная жизнь Российского императорского двора
При Императорском дворе ежемесячно подводились итоги расхода спиртных напитков за месяц. Так, за первую половину января 1886 г. (с 1 по 17 января) выпили 808 бутылок различных напитков. Из них «Шато-Лафита» – 39, мадеры «Крони» – 49, очищенного вина (проще – водки) – 118 бутылок и пива – 602 бутылки. Как свидетельствуют беспристрастные документы, абсолютными лидерами среди подаваемых напитков при Императорском дворе времен Александра III были «простонародные» водка и пиво. Или водка с пивом. За это же время израсходовали 39 бутылок 95-процентного спирта. Спирт шел на хозяйственные нужды, в основном на спиртовки, на которых подогревались кушанья. Ну и, наверняка, даровой спирт не обходила своим вниманием прислуга.
Основная часть императорских винных подвалов опустошалась на больших официальных церемониях и праздниках. На большом балу в Зимнем дворце 30 января 1886 г. хозяева и гости выпили 818 бутылок, в основном – шампанского и вина.
Шампанское пили разных сортов. Но если за «Собственным столом» в 1880-х гг. преобладало отечественное шампанское «Цесаревич», то на публичных балах преобладали французские марки. Император Александр III не стремился навязывать свои вкусы утонченному столичному бомонду. Шампанское носило марку «Цесаревич» неслучайно. При дворе Александра II пили в основном иностранные вина и шампанское. Александр III, еще будучи цесаревичем, всячески поддерживал отечественных винопроизводителей. Он поддержал идею разведения виноградников в Причерноморье и Крыму и опыты по выделке шампанского. Став императором, он буквально насаждал в своем окружении употребление отечественных вин и шампанских. Поэтому шампанское, названное в честь наследника Александра Александровича «Цесаревичем», постоянно присутствовало на его «Собственном» столе. Так, на больших балах в январе 1886 г. выпили 351 бутылку французского шампанского: «Генри-Гуле» – 112, «Генри-Гуле Сек» – 180 и «Руинар» – 59. А отечественного шампанского «Цесаревич» – только 16 бутылок. Можно предположить, что это шампанское выпили именно за царским столом.
Из вин предпочитали мадеру разных сортов («Мадера № 3» – 14 бут.; «Мадера № 1» – 87; «Мадера» – 29, всего 130 бут.) и различные вина «Шато» («Шато-Лафит Сегеж» – 6 бут.; «Шато Розин» – 204; «Шато Икем» – 1 и «Эрмитажное» белое вино – 91 бут.).
Крепкие напитки на столах во время «больших императорских балов» были, но их подавали немного. Видимо, их ставили на столы в расчете «на любителя». На все многолюдные балы в Зимнем дворце в первой половине января 1886 г. выставили на столы всего 12 бутылок коньяка и водки (рома – 3 бут., коньяка – 3 бут., «Английской горькой» – 2 бут., «Столовой водки» – 1 бут. и даже «очищенного вина» – 3 бут.). Пиво на балах пили тоже только любители, поскольку его на столах было всего 5 бутылок[44].
Примечательно, что по традиции, существовавшей с незапамятных времен, все «недопитое» поступало в полное распоряжение дворцовой прислуги. Даже если бутылка оставалась не вскрытой. С этим даже не пытались бороться. Можно представить себе «доходы», которые дворцовая прислуга, в соответствии со своей «табелью о рангах», распределяла после многотысячных придворных балов. Поскольку эта традиция носила устойчивый характер, и при внушительных объемах спиртного, «проходившего» через царские столы, тогда наверняка существовали отлаженные схемы перепродажи «списанного» алкоголя «на сторону».
Есть и мемуарные свидетельства «бизнеса на бутылках», которым занимались слуги, работавшие в том числе и в винной части. В 1911 г. во время пребывания семьи Николая II в Ливадии из Петербурга в Крым отправили вагон Гофмаршальской части. Так случилось, что по дороге он сгорел. Во время следствия обнаружилось, что: «Среди обгоревших ящиков нашли очень много ящиков с пустыми бутылками. Гофмаршал граф Бенкендорф был очень удивлен, зачем это вверенная ему часть прислала в Крым столько пустых бутылок? А оказалось, что это лакеи везли тайком эту пустую посуду для того, чтобы сдавать ее за полную в придворном погребе.
Еще со времен Екатерины II в силе оставался особый статус, по которому каждой фрейлине или чину двора полагались к каждому завтраку или обеду, если они не принимали участие в высочайшем столе, полная бутылка водки, бутылка белого вина, красного и т. д.
Очевидно, что в наше время фрейлины не пили по бутылке водки за обедом и завтраком, равно как и такого количества вина, а лакеи после этих завтраков сдавали в погреб пустые бутылки, привезенные из Царского Села, а полные брали себе, или для личного использования, или же тайком продавали.
Граф Бенкендорф очень рассердился такому открытию и хотел принять жестокие меры, но их величества, по своей доброте, только смеялись такой проделке и хитрости своих слуг»[45].
В конце года обязательно составлялась общая ведомость наличия спиртных напитков в императорских винных погребах. Таблица 1 показывает, что там находилось на 1 января 1886 г.
Таблица 1
Из приведенной таблицы совершенно очевидно следует, что наибольшей популярностью пользовались бордоские красные и пенистые вина. Среди бордоских красных вин чаще всего встречаются «Медок», «Сен-Жюльен», «Шато-Марго», «Шато-Лафит», «Шато-Леовиль», «Бран-Мутон», «Бран-Рояль». Из бордоских белых вин чаще всего пили «Шато-Икем». Очень мало пили десертные вина и херес. Не были популярными и крепкие напитки.
В императорском погребе хранились и отечественные вина, и шампанское, но мало. Есть отдельные указания на бутылки, поставленные из погреба князем П. М. Волконским из Ливадии, вина, «переделанные из крымского, собственного разлива», «Крымское простое». Среди шампанского 22 сортов упоминается и шампанское «Цесаревич». Кроме него, три сорта шампанского поставлялись из виноградников Ливадии[46]. В начале царствования Александра III качество этих напитков оставляло желать лучшего, но к началу 1890-х гг. они на равных конкурировали с лучшими марками европейских вин.
Как правило, все, что производили виноделы в удельных имениях, потреблялось в императорских резиденциях. Отчасти это было связано с большой политикой. По свидетельству великого князя Александра Михайловича, «министерство уделов всегда воздерживалось делать надлежащую пропаганду удельному шампанскому „Абрау-Дюрсо“, так как опасались, что это могло бы вызвать неудовольствие во Франции, которая была союзницей России»[47].
Наряду с благородными винами, шампанским и различными крепкими напитками, при Императорском дворе пили много пива. На поставки элитных сортов пива заключались контракты сначала с Абрахамом Кроном, родоначальником современного пивоваренного предприятия им. Степана Разина, а после его смерти – с его сыном, Федором Абрамовичем Кроном. На некоторые марки пива, кваса и меда заключались контракты с И. М. Глушковым, Е. С. Шпилевым, Платоном Синебрюховым и Артамоновым. Мед и лимонад предписывалось подавать преимущественно на маскарадах[48].
