Жан Кормье - Че Гевара
В октябре 1966 года Коко Передо, Тума и Рикардо снимают скромную ферму в Ньянкауасу, деревушке департамента Санта-Крус, в маленьком ущелье, окруженном вершинами, покрытыми обильной растительностью. Здесь должна закрепиться база герильи и школа по обучению новобранцев разных национальностей, по предположениям около двухсот пятидесяти человек, шестьдесят из которых — боливийцы, больше аргентинцев, перуанцев и бразильцев. Подготовка освободительного отряда должна начаться 15 ноября и закончиться 20 декабря, то есть за тридцать пять дней нужно сделать из них опытных бойцов.
Теперь все готово для приезда Че. Бывший агент ЦРУ Филип Агее, который сменил ориентацию, став про-Че, вспоминает в своем вступлении к книге «ЦРУ против Че», что управление знало, как после его экспедиции в Конго-Киншасу он был госпитализирован в СССР в результате того, что он принял просроченное лекарство от астмы. Агее был обязан весной 1966 года организовать новую систему контроля паспортов в Монтевидео со списком имен и фотографий нежелательных лиц.
«Зная о кубинских операциях, мне необходимо было принять специальные меры контроля путешественников, чтобы предотвратить всякую попытку со стороны Че проникнуть в район. Конечно, никто не думал, что он будет путешествовать с бородой, но не было найдено ни одного фото, где он без бороды. Тогда был приглашен художник, который сделал его портрет, разосланный на все пограничные посты Латинской Америки. В аэропорту Монтевидео я раздал копии всем полицейским и людям из эмиграционной службы».
Че выезжает из Гаваны в Париж, через Москву и Прагу, затем добирается до Сан-Пауло в Бразилии. При посадке в Орли он берет трубку, подносит ко рту, и прежде чем вернуть ее обратно, слышит цену «двадцать два доллара». Его жест вызывает реакцию у продавщицы; чтобы избежать инцидента, Пачо сам покупает трубку за сто десять франков и подает ее Эрнесто. Что заставит последнего позднее сказать:
— Я курю, потому что большой хитрец посчитал достойным дорого заплатить за нее.
3 ноября он появляется в аэропорту Ла Паса. Из Мадрида и Сан-Пауло. Он носит имя Адольфо Мена и имеет уругвайский паспорт № 130748. Интеллигент, лысый, в темных очках, темном костюме, галстуке, у него документы с заданием, исходящим от Организации американских государств, подтверждающим, что он осуществляет изучение экономических и социальных отношений в Боливии.
5 ноября 1966 года в шесть часов тридцать минут утра он покидает Ла Пас в «джипе» с Альберто Фернандесом де Ока и Карлосом Куэлло[46], чтобы добраться до Ньянкауасу. Через несколько часов из города выезжает второй «джип» с Помбо, Тамайо и Хорхе Васкес Вианьей[47]. 6-го утром они продвигаются по лощинам Кочабамбы, затем пересекают Сиберию, название сюрреалистического влажного леса, необитаемого, всегда покрытого облаками, который ведет в пустынный район, поросший кактусами. На выходе из этой пустыни на куске доски написано имя, дорогое сердцу кубинцев: Гавана, простая деревушка, затем переправа широкой, глубокой, иногда с водоворотами Рио Гранде.
На дороге из Санта-Крус мелькают названия Кома-рапа, Матераль, Самаипата, затем Камири, нефтяная столица страны. Переправившись через реку Секо, доступную в это время года, и пройдя Ипати, оба «джипа» проезжают последний поселок Лагуниллас, прежде чем достичь конечного пункта Ньянкауасу — «Голова реки» на кечуа. Там они располагаются в бараке, подготовленном Рикардо и названном Ла Каламина из-за цинковой крыши, которой он покрыт. Старое раздвоенное дерево и печка около двери.
Глава XXVIII
БОЛИВИЙСКИЙ ДНЕВНИК
7 ноября 1966 года Че начинает рассказ о своей новой одиссее в красного цвета записной книжке немецкого производства. На этикетке, приклеенной на задней стороне обложки, можно прочитать: Карл Клиппель — Кайзер Штрассе, 75, Франкфурт. Ниже мы даем краткий обзор этого дневника, переведенного на французский Франсом Бинаром и Франчитой Гонсалес Баттле и опубликованного в июле 1968 года Франсуа Масперо (переиздана издательством Декуверт в сентябре 1995 года).
(…) Недалеко от фермы мы остановили машины и сюда прибыли на одной, чтобы не вызывать подозрений у соседа-крестьянина, который поговаривает о том, что мы наладили здесь производство кокаина. Смешно, неутомимый Тумаини считается химиком в нашей шайке… Биготес дал понять, что готов сотрудничать с нами, что бы ни предприняла партия, но, кажется, он остается верным Монхе, которого он уважает и, возможно, даже любит. По его словам, Родольфо придерживается примерно той же позиции, а также Коко, но нужно постараться, чтобы партия включилась в нашу борьбу (…)
8-е.
День мы провели в джунглях, менее чем в ста метрах от дома, рядом с источником. (…) До сих пор мы встречаем различного рода насекомых: ягуаса, жежен, маригуи, кузин и тик (…)
9-е.
(…) С Тумаини мы разведали течение реки Ньянка-уасу (…) Она стиснута берегами, и, кажется, район ма-лопосещаем. Дисциплина на высоте и будет долго такой оставаться. (…) Я вытащил шесть впившихся в меня насекомых (…)
12-е.
(…) Выбранная зона (для лагеря располагается…) на небольшой возвышенности и рядом с расщелиной, в которой можно сделать погреба для хранения продуктов и других вещей (…)
14-е.
Неделя в лагере. У Пачунго грустный и непривычный вид, но нужно, чтобы он взял себя в руки. Сегодня мы начали рыть пещеру, чтобы хранить в ней все, что может быть компрометирующим (…)
16-е.
Туннель закончен и замаскирован (…) План туннеля под номером 1 находится в документе 1 (…)
17-е.
Нет новостей из Ла-Паса. Москиты начали раздражать раны. (…)
20-е.
В полдень прибыли Маркос и Роландо. Теперь нас шестеро (…) С ними прибыл Родольфо. Он произвел на меня хорошее впечатление. Кажется, более чем Бигото, он готов порвать со всем. Папи, в нарушение полученных им инструкций, сообщил ему о моем присутствии, а также и Коко. Кажется, это из-за ревности, связанной с престижем. (…) Родольфо вернулся на рассвете.
23-е.
Открыли наблюдательный пункт, который возвышается над фермой (…)
Анализ месяца.
Все довольно хорошо прошло; мое прибытие — без происшествий; так же было и с половиной людей, которые здесь, хотя и опоздали. Основные соратники Рикардо выбирают маки, несмотря ни на что. Дела представляются хорошими в этом изолированном районе, где все указывает на то, что мы сможем оставаться столько времени, сколько сочтем необходимым. Наши планы: дождаться прибытия остальных по крайней мере до двадцати и приступить к действиям. Нужно посмотреть, какова будет реакция Монхе и как поведут себя люди (Моиса) Гевары.
