Александр Владимирский - Роксолана и Сулейман. Возлюбленные «Великолепного века» (сборник)
За год турки построили новый флот, и в июле 1554 года он отправился в Индийский океан. На этот раз им командовал «адмирал-писатель» Сиди Али (или Кятиби Руми), который, однако, оказался не более удачлив, чем его предшественники. Раньше он служил под началом Хайреддина Барбароссы, и султан надеялся, что он будет действовать столь же успешно.
Сиди Али захватил Бахрейн и оставил там турецкий гарнизон. Но 25 августа 1554 года в сражении у Маската португальцы опять уничтожили турецкую эскадру. Лишь с несколькими кораблями Сиди Али ушел в Индию, откуда с немногими людьми после многочисленных приключений вернулся в Стамбул через три года.
К тому времени Сулейман наконец понял, что португальский флот в Индийском океане османам не по зубам. Поэтому незадачливого адмирала не только не казнили, но даже выплатили ему и его уцелевшим подчиненным жалованье за три года. Султан смирился с тем, что португальцев в Персидском заливе ему не одолеть.
Для того чтобы усилить турецкий флот в Индийском океане, турецкие адмиралы неоднократно предлагали построить канал между Средиземным и Красным морями. Так, в 1556 году после поражений Пири Рейса и Сиди Али один из преемников Барбароссы капудан-паша Ульдж Али вновь поднял этот вопрос о строительстве канала. Его поддерживал последний великий визирь Сулеймана Тавил Мехмед-паша Соколлу. Он даже добился, что строительство канала было начато, но из-за технических и финансовых проблем (империя уже начала ощущать оскудение потока военной добычи) работы вскоре пришлось остановить.
Фактически произошел раздел сфер влияния в бассейне Индийского океана между Османской империей и Португалией. Португальцы сохранили свой контроль над Персидским заливом и большей частью Индийского океана, а османы утвердились на Красном море и в Баб-эль-Мандебском проливе. Турецкому флоту, не располагавшему крупными океанскими судами, трудно было бороться с португальцами, и Сулейман Великолепный вынужден был это признать, отказавшись от дальнейшей экспансии в бассейне Индийского океана.
Турецкий красноморский флот в конце XVI века еще несколько раз пытался оспаривать господство португальцев в Индийском океане и в регионе Персидского залива. Так, в 1581 году турки напали на занятый португальцами порт Маскат на Аравийском полуострове, южнее входа в Персидский залив. А в 1585 году турецкая эскадра захватила город-порт Момбаса (Занзибар). Однако через четыре года португальский флот разгромил турецкий и отбил Момбасу. И после 1589 года турки окончательно смирились с существующим положением вещей и больше не пытались оспаривать португальское господство в Индийском океане, однако удерживали контроль над Красным морем.
Сулейман Законодатель
В царствование Сулеймана была произведена кодификация османского права. В этом отношении он подобен византийскому императору Юстиниану и французскому императору Наполеону I, в честь которых названы соответствующие кодексы.
У султана не было полномочий изменить или проигнорировать принципы шариата, священного закона, данного от Бога и посланного через пророка, который тем самым ограничивал божественную власть султана. Но, как у правоверного мусульманина, у Сулеймана никогда и не возникало намерений реформировать шариат.
Сулейман повелел кодифицировать те законы и указы, которые не относились к шариату. Первым законодателем Османской империи был Мехмед Завоеватель. Именно на заложенном Завоевателем фундаменте развернул свою законодательную деятельность Сулейман.
Все население было разделено на неподатные и податные сословия (райя), со своими правами и обязанностями, а внутри райя было еще произведено разделение на мусульман и немусульман. По повелению султана были созданы соответствовавшие шариату законы, которые действовали еще много веков спустя после его смерти. Сулейман упорядочил Канун – свод законов, не относящихся к шариату, т. е. кораническому праву. Канун состоял из законов, изданных всеми османскими султанами. После Сулеймана в свод законов не было внесено изменений. Он был назван Кануни Османи, или Османскими законами. Тем самым Сулейман как бы законсервировал турецкое общество, по крайней мере в юридическом смысле. С одной стороны, он сохранил реалии эпохи расцвета Османской империи. Ведь многое из его свода законов благополучно дожило вплоть до начала XX века. Но, с другой стороны, уже в период царствования Сулеймана Великолепного Османская империя во многом отставала от Европы. Кануни Османи также консервировал эту отсталость. И действительно, в течение трех с половиной веков после смерти Сулеймана, прозванного турками Кануни, т. е. Законодатель, в Османской империи мало что изменилось. И феодализм остался почти таким же, как в XVI веке, и рыночная экономика если и развивалась, то стараниями иностранцев, и армия и флот недалеко ушли от тех, кто побеждал под знаменами Сулеймана, тогда как уже через полтора-два века после его смерти османским воинам о победах пришлось забыть.
Сулейман был не только выдающимся полководцем, как говорят турки, мужем меча, какими до него были его отец и дед. Сулейман был еще и человеком пера, великим законодателем, ставшим в глазах собственного народа высокомудрым правителем и судьей. Правосудие он часто отправлял лично, сидя верхом на коне во время своих многочисленных военных походов. Правоверный мусульманин, с годами он только укреплялся в своей приверженности идеям и институтам ислама. Султан старался показать себя мудрым, гуманным отправителем правосудия. Вот только с гуманизмом не всегда получалось.
В консервативной Османской империи, уже обладавшей не только шариатом, но и большим количеством законов, изданных его предшественниками, Сулейману нельзя было быть радикальным реформатором или новатором. Он стремился не ломать существующую правовую структуру, а только слегка подправить ее и устранить имеющиеся противоречия между различными законами.
Сулейман, как и любой другой правитель обширного государства, нуждался в достаточно развитом аппарате управления. На вершине управленческой пирамиды находились сам султан со своей семьей. Далее шли султанские фавориты, затем чиновники султанского двора и члены правительства (дивана).
Далее в иерархии стояли высшие командиры постоянной армии и флота. Еще ниже находились янычары и другие молодые люди, которые еще только готовились к государственной службе. Подавляющее большинство этих людей было христианского происхождения, и, таким образом, их благополучие всецело зависело от милости султана.
Как отзывался о них венецианец Морозини, эти люди «были очень горды тем, что могли сказать: «Я являюсь рабом Великого господина», – потому что они знали, что это есть владения господина или республика рабов, где именно им будет предоставлена возможность командовать».
