Аркадий Арканов - Вперёд в прошлое
Какие еще факторы кроме фарта способствуют достижению успеха в нормальном восприятии этого понятия? Для меня одним из необходимых условий является честная конкурентная борьба. При этом главным конкурентом может быть только тот, кто выступает с тобой в одной весовой категории, кто делает то же, что и ты, только лучше, чем ты... Но в случае победы не следует забывать еще об одном важном вопросе: а судьи кто?
Вторым фактором я считаю честолюбие. Принято в это слово вкладывать отрицательный смысл. Но я не вижу ничего порочного в желании ЛЮБИТЬ ЧЕСТЬ. Настоящий солдат с удовольствием (не по статье Устава) отдает настоящему офицеру «честь», и настоящий офицер с удовольствием отдает ответную «честь» настоящему солдату. Приятно, когда тебе отдают честь или оказывают честь. Если псевдоскромности в вас больше, чем естественного честолюбия, то, добившись даже объективного успеха, вы не испытаете никакой радости. Толпа станет носить вас на руках, а вы будете недоумевать, за что, и только бояться, чтобы вас не уронили. Я это называю эффектом либо блаженного, либо Моцарта. Но подозреваю, что даже Моцарт догадывался о том, что он – гений...
И еще один, сугубо личный момент. Я в какой-то степени суеверен. У меня есть свои приметы на удачу и на провал. Это те «маячки», которые природа подарила мне лично. И то, что может принести удачу лично мне, другому может принести несчастье. Но эти свои «примочки» я держу в тайне и никому не рассказываю. И другим не советую. У каждого есть только СВОЙ внутренний мир. Тот, кто с этим не согласен, может немедленно приступать к написанию сонников, примет, гороскопов... Но знайте, что потратите время впустую и хорошо еще, если не принесете вреда, ибо гороскоп не может быть рецептом для всех, для многих, для двух... Гороскоп у каждого свой и составлен, кстати, не вами и даже не Павлом Глобой. Обретя успех не без помощи собственных «маячков», радуясь этому успеху, не забывайте, что еще большего успеха добился тот Ангел Хранитель, который эти «маячки» ВАМ подкинул...
И еще. Мы живем в век беспардонной, все развращающей массовой информации. Поэтому никому даже не приоткрывайте двери своего внутреннего мира и личной жизни. Заклейте замочную скважину, чтобы никто не смог подглядеть, как вы там в своем внутреннем мире живете. При этом и себя не искушайте любопытством заглянуть в чужой внутренний мир: вам обязательно захочется либо что-то слямзить, либо навязать что-то свое. В первом случае вы разрушите СВОЙ внутренний мир и превратитесь в рабствующего эпигона. Во втором случае вы разрушите ЧУЖОЙ внутренний мир, будучи убежденным в своей правоте. Но до конца прав только один Бог. Человек же, навязывающий свой образ жизни другому, либо наивный дурак, либо законченный фашист...
Рассуждать на эту тему я готов сколько угодно, причем – с большим удовольствием. Большое удовольствие для меня и жить по той формуле высшего уровня свободы: не делать того, чего делать не хочется. Но самое большое наслаждение для меня – это состояние ничегонеделанья после того, как ты с успехом завершил дело, которое хотел сделать... У меня такое ощущение, что, заканчивая эту книгу, я приближаюсь к заветному состоянию. Не знаю, правда, сколько оно продлится...
Многих интересуют подробности моей личной жизни. Свое отношение к этому я уже постарался высказать. Но прежде чем поставить точку, кое-что добавлю. Мой старший сын Василий живет и работает в США. У него большие литературные способности, позволяющие ему делать блистательные переводы на русский язык современных произведений американской литературы. И это – не только моя оценка. По мнению многих высокопрофессиональных переводчиков, уровень его переводов двух сложнейших романов молодого американского писателя Джонатана Сафрана Фоера таков, что он вполне может считать себя соавтором. Российское издательство «Эксмо» выпустило в свет два эти произведения – «Полная иллюминация» и «Жутко громко и запредельно близко». Надеюсь, что наступит момент, когда Вася создаст какое-то свое произведение, которое будет интересно не только русскому, но и американскому читателю.
Младший сын Петр (от другой мамы) с малолетства живет в Париже. Он – гражданин Франции. Окончил Парижский университет и занимается административной деятельностью. Благодаря ему и его жене Люсиль я стал дедушкой. У меня внучка по имени Мадлен.
Ìîè äåòè – Âàñÿ è Ïåòÿ.
Моя третья жена – Наталья Алексеевна Высоцкая. В течение почти тридцати лет она работала в музыкальной редакции Центрального телевидения и «пробивала» эфир для не соответствовавших на тот период советскому идеологическому формату Аллы Пугачевой, Михаила Боярского, Ларисы Долиной, Игоря Талькова... Многие из «неформатных», кто в те времена называл Наташу Высоцкую своей подругой, после ее ухода с телевидения утратили к ней всякий интерес. Обычное явление нашей жизни...
Но, к счастью, есть те, которые будут любить и помнить ее всегда... Трудно представить, что Наташи уже больше нет...
Многим свойственно чувство грусти по мере приближения окончательного ухода ТУДА. Человеку трудно представить, что все так же будет светить солнце и так же будут ежедневно проходить по его улице люди, что будут такие же пробки, что состоится в России, наконец, чемпионат мира по футболу... А человека уже не будет, и крайне сложно бывает примириться с этим фактом. Но не надо эгоистично жалеть, что нас не будет. Ведь не жалели же мы о том, что в течение тысячелетий нас на этом свете не было... И вообще, я иногда сравниваю время пребывания на Земле с предоставленной возможностью провести положенный срок в каком-нибудь доме отдыха. Родившись, каждый из нас получает своеобразную путевку в жизнь. Но один роскошествует в апартаментах, а другой ютится на съемной койке. А срок проживания заканчивается, и надо уезжать. Куда? Туда, откуда мы прибыли. Вернее, не мы, а наши души... И не хочется, а надо... Но ведь кто-то покинул «дом отдыха» раньше нас, и по кому-то мы будем скучать, а про кого-то скажем: «наконец-то он уехал – житья от него не было!»
И все-таки я верю в реинкарнацию, в возможность очередного возвращения на полюбившуюся нам Землю, пока эта Земля существует. Иначе само понятие «жизнь» становится бессмысленным... Материалист убедительно вам докажет, что ТАМ никакой жизни нет и не может быть. И самого ТАМ нет и не было. Свято верящий в загробную жизнь не менее убедительно изложит свое понимание бессмертия души. Беда в том, что ни тот, ни другой не располагают последним звеном решающих доказательств. А мне почему-то кажется, что, подобно земным «лототронам», выбрасывающим «счастливые» числа, ТАМ тоже есть гигантские «душетроны», и «счастливые» души получают долгожданную путевку в земную жизнь, но в какую форму они материализуются, от них не зависит. Одна одушевит человека, другая – собаку, третья – акулу, четвертая – попугайчика... И возникнут необъяснимые ощущения, именуемые «дежавю». И потянет кого-то к своей единственной в мире половине, и они сольются в экстазе, не подозревая, что это уже когда-то было в начальном периоде существования, допустим, Римской империи... А кто-то будет испытывать чувство ненависти к евреям или к кошкам, не ведая о том, что он уже был когда-то Геббельсом или собакой... И вполне вероятно повторение ошибок, приведших в свои времена мир к катастрофам... Я не отношу себя к ясновидящим и не считаю себя Нострадамусом, но бывают моменты, когда я словно пробиваю пространство и время, исходя из собственного анализа явлений, происходящих сегодня. Горжусь тем, например, что во второй части фантамистического романа «Jackpot подкрался незаметно», написанного приличное количество лет тому назад, я в гротесковой форме предугадал картину определенной деградации общества. Попытаюсь пояснить... События развиваются в некоем городе Мухославске, который является по сути своей моделью нашей страны. В Мухославске, неизвестно откуда, появляется странный русоволосый мальчик по имени Никак и по фамилии Ничей. Он ироничен, он грустен, он поражает своими знаниями математики, литературы, истории. Он цитирует Ивана Алексеевича Бунина, утверждая, что в 1940 году в Париже Бунин лично, сидя в кафе, прочитал ему свой рассказ. Он подкалывает малообразованных лицеистов – детей современных нуворишей, которые, как говорит сегодняшняя молодежь, «не врубаются» – им «до фени» какой-то Бунин. Они знают, что такое «Бентли», и им этого достаточно... В конце романа мухославский электорат отмечает состоявшиеся демократические выборы городского мэра, назначенного высшей властью... И неожиданно на городской площади в разгар праздничного сумасшествия появляется Никак... Позволю себе процитировать финал.
