Грэм Робб - Парижане. История приключений в Париже.
ДЖУЛЬЕТТА (останавливается, тянет его за руку, указывает на его лицо). La trompette… tu fais comment?[27]
ДЭВИС делает вид, что играет на трубе; ДЖУЛЬЕТТА встает на цыпочки и целует его в губы.
Долгий кадр: они идут вдоль Сены. Людей мало – никто не обращает на них внимания (используйте статистов), кроме рыбака, беспокоящегося за свои баночки с приманкой.
Музыка: едва узнаваемая импровизация мелодии «Париж весной».
Они доходят до ступеней, которые ведут наверх, на улицу неподалеку от площади Шатле. ДЭВИС смотрит вдоль реки, потом бежит, чтобы догнать ДЖУЛЬЕТТУ.
ДЭВИС (беря ее руку). Скажи, что такое экзистенциалист?
ДЖУЛЬЕТТА загадочно улыбается.
Музыка продолжает играть, пока они идут к оживленной улице.
32. Кинохроника
Убыстренная смена кадров, зернистое изображение.
Пустой экран, идет обратный отсчет: 7, 6, 5, 4, 3…
Голос за кадром: приятный, становящийся саркастическим.
ДИКТОР. Квартал Сен-Жермен-де-Пре…
Площадь и церковь. Крупным планом: осыпающиеся, увитые плющом стены.
«Остатки самого старого аббатства в Париже. Провинциальный уголок в сердце города. Здесь время течет медленнее».
Дворец Фюрстенбергов; прогулочные коляски; пожилая женщина кормит голубей, другая вяжет, сидя на парковой скамейке.
«На этой тихой маленькой площади можно посетить мастерскую, в которой Делакруа совершил коренную ломку искусства своего времени. Иногда кажется, будто ничего не изменилось…»
Тротуар перед кафе. Респектабельные мужчины и женщины читают газеты, помешивая кофе в чашечках.
«Здесь есть кафе «Флор»…»
Мимо проходят подростки, девочка и мальчик: на ней надет свитер, брюки-капри, сандалии, зашнурованные выше щиколоток, хвостик из волос. На мальчике рубашка с расстегнутым воротником, бородка, сигарета во рту. Камера дает им пройти, затем быстро разворачивается и следует за ними. Долгий кадр: девочка в центре экрана. Она разрывает обертку шоколадного мороженого и роняет ее на тротуар.
«Я сказал, что ничто не изменилось?… Кафе «Флор» теперь храм верховных жрецов, которых зовут Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар».
Столик в кафе с пустой кофейной чашкой, переполненной пепельницей и двумя книгами «Второй пол» и «Грязными руками».
«А как называется этот культ? ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ!»
Неистовые звуки трубы и цимбал.
Книжный магазин: молодые люди выбирают книги; написанные от руки плакаты «Ты за или против?» и т. д.
Клуб «Сен-Жермен», подземная танцплощадка. Мужчины в солнечных очках, женщины в юбках с разрезами. Быстрая джазовая музыка.
Крупным планом: грубый рисунок на стене в стиле Дуанье Руссо.
Муза вдохновляет поэта: Сартр в смокинге с трубкой во рту рядом с длинноволосой фигурой, напоминающей Джульетту Греко.
«Некоторые говорят, что эта туманная философия, которую никто не понимает, даже ее сторонники, по своей сути немецкая; другие – что Сартр и его последователи – это троянский конь «американского образа жизни». И кто может это отрицать?»
Сцены с танцующими людьми.
«Джаз… джиттербаг… американские сигареты».
Расслабленные смеющиеся лица, жевательная резинка.
«Эти солдаты чувствуют себя совсем как дома в клубе «Сен-Жермен»!»
Крупным планом: молодой человек в кепке, солнечных очках, улыбка во весь рот.
««Гомо экзистенциалис» носит солнечные очки и живет под землей. Его книжные магазины, бары и – да! – его «дискотека» находятся на несколько метров ниже уровня моря – вероятно, из-за его нездорового влечения к атомной бомбе. И конечно, он – и она – носят черное… Черный (легкий кашель) – его любимый цвет…»
Черный американец наслаждается музыкой и танцами.
Кадр: Сартр идет по тротуару, разговаривая со своим поклонником.
«Кто этот человек, который похож на ожившую горгулью или бакалейщика, возвращающегося в свой магазин? Вы не знаете? Да это же человек, с которого все началось! – Жан-Поль Сартр. Он тот, кого эти длинноволосые подростки называют «учитель». Автор… «Бытие и ничто», «Тошнота», «Грязными руками» – ну, вы получили представление…»
Новостной ролик: Сартр разговаривает с Симоной де Бовуар на литературной вечеринке.
«Спросите любую молодую женщину, которая была приглашена в комнату «учителя»… Из надежного источника я знаю, что от Жана-Поля Сартра исходит явный запах камамбера…»
Самодовольный ДИКТОР, читавший текст к документальному фильму, сидит за столиком кафе: клетчатый костюм, очки в черной оправе, – пытается выглядеть старше, чем на самом деле. Официант убирает чашку. Диктор говорит в камеру: кадр сделан с противоположной стороны улицы – транспорт и пешеходы проходят перед ним неясными очертаниями.
«Ну, не это я привык считать французской литературой… Единственная вещь, напоминающая идею, которую я смог найти во всей этой «философии», кажется такова: мы все вольны делать то, что захотим… Что ж, тогда… (Берет книги со стола.) Я тоже экзистенциалист… (Встает, швыряет книги в мусорный контейнер и уходит по улице.)
Джазовая музыка.
Неясные очертания окон: камера быстро проносится вдоль фасадов магазинов по направлению к…
33. Кафе «Флор»
(Кинопленка хорошего качества, как перед документальным фильмом.)
САРТР, БОВУАР, ДЭВИС, ДЖУЛЬЕТТА. Непрекращающийся поток слов. Разговор продолжается, он слишком быстр, чтобы за ним можно было проследить поверх голосов других посетителей (включая режиссера); официанты выкрикивают заказы, кружат с подносами; шум мопедов, автомобильных клаксонов, свистки полицейских и т. д.
ДЖУЛЬЕТТА следит за разговором и смотрит по сторонам на другие столики и жизнь на улице. Ее молчание и выражения лица являются контрапунктом разговора.
САРТР разговаривает с ДЭВИСОМ по-английски. Он говорит грамматически правильно, но с ужасающим акцентом. Сигарета всегда где-то поблизости от его рта. (Никаких субтитров.)
САРТР. Потому что в вашей музыке есть политический резонанс…
ДЭВИС. Я просто дую в трубу, дружище. Я дую в эту трубу, и она издает звуки, и кошки приходят от нее в восторг… или не приходят; мне все равно. (Дрожат длинные пальцы.) Политика – это то, от чего я стараюсь быть подальше.
САРТР. С моей точки зрения, это политический акт.
ДЭВИС (наклоняется вперед). Это всего лишь музыка, дружище.
САРТР. Да, джазовая музыка, которая является выражением свободы.
ДЭВИС (откидывается на спинку стула – с вынужденной улыбкой). Это слово белого человека – джаз. Белые люди всегда и на все навешивают ярлыки. Это просто мелодии. Я разбираю мелодии на части и собираю снова по-разному, безо всяких клише…
![Элизабет Ленхард - Свидание со смертью[Date With Death]](/uploads/posts/books/68879/68879.jpg)
