Зоя Воскресенская - Тайна Зои Воскресенской
Во время моей работы в органах государственной безопасности мы с Зоей Ивановной встречались только мимоходом. В то время разговоров на служебные темы сотрудники между собой не вели. Помню только, когда она приехала из Швеции и стройная, красивая шла по коридору, вслед ей неслось: «Как она не гнется под тем количеством заданий, которые ей дают». А Зоя Ивановна входила в кабинет начальства (что там докладывала, мы не знали) и вновь появлялась та же милая, улыбающаяся женщина.
Могу сказать, что она очень мужественно перенесла смерть Бориса Аркадьевича. А потерять любимого мужа (с первым супругом у нее не сложились отношения), да еще после войны – трагедия. Борис Аркадьевич оставил о себе впечатление симпатичного, выдержанного и очень вежливого человека.
Много лет спустя после его смерти она сама мне говорила: «Я не только писательница Воскресенская, я вновь воскресла».
Зоя Ивановна не приняла ареста Павла Анатольевича Судоплатова, но что говорила на партийном собрании – не знаю. Очевидно, после этого ее направили на работу в Воркуту, после чего она ушла на пенсию и, кажется, не как сотрудник КГБ, где она проработала 25 лет, а по линии МВД. Зоя Ивановна и Борис Аркадьевич поддерживали добрые отношения с семьей Судоплатовых, хотя я уже говорила, что в органах госбезопасности дружба семьями между сотрудниками не поощрялась. После ареста Судоплатова Зоя Ивановна часто навещала его жену – Эмму Карловну.
В 1979 году я работала директором нашей выставки в США. На этой выставке в качестве представителя Комитета советских женщин присутствовала Любовь Кузьминична Балясная, которая в то время была то ли секретарем ЦК ВЛКСМ, то ли заместителем министра просвещения РСФСР. Когда мы вернулись в Москву, Балясная посетила Зою Ивановну, с которой она была дружна, и сказала ей, что в США она познакомилась с интересной женщиной, ее тезкой и мечтает познакомить их. Зоя Ивановна тут же спросила: «Зарубина, что ли?!» Балясная была потрясена. Еще больше она удивилась, когда в ее присутствии мы встретились с Зоей Ивановной и долго трясли друг другу руки.
Глава 10. Разведчик, резидент, дипломат
Швеция, по европейским меркам, одно из крупнейших государств Европы, вот уже более 150 лет неуклонно проводит политику нейтралитета и благодаря ему сумела достичь больших успехов в своем экономическом, социальном и политическом развитии.
Для этой страны характерен весьма неодинаковый уровень экономического и культурного развития. Море и множество озер соединяли, а горы и дремучие леса отделяли различные области Швеции друг от друга и от соседних стран. Поэтому в течение многих столетий хозяйственные центры Швеции находились либо на берегах Балтики и проливов, ведущих из нее в Северное море, либо в озерном крае, лежащем между обоими морями.
Высоким темпам развития экономики Швеции соответствовал быстрый рост внешней торговли. Накануне первой мировой войны главными статьями шведского экспорта были лес и лесоматериалы, руда и металлы. Экспорт машин в эти годы был невелик и уступал экспорту мясомолочных продуктов.
Главным покупателем шведских товаров в начале XX века, как и раньше, продолжала оставаться Англия, но главным импортером для Швеции стала Германия. По мере индустриализации Швеции быстро возрастали ее торговые связи с царской Россией, куда сбывались машины в обмен на сельскохозяйственное сырье. Еще быстрее росли шведские капиталовложения в русскую промышленность. В экономике Швеции главную роль играл частный капитал, а в нем не последнее место занимал промышленно-банкирский клан Валленбергов.
В годы первой мировой войны Швеция становится не только основным экономическим партнером Германии, но и центральным исходным пунктом разведывательной работы Германии против России. Это положение объясняется рядом конкретных причин, и прежде всего тем, что правительственные и общественные круги Швеции были предрасположены к Германии. Германо-шведские и шведско-русские границы (в то время Финляндия принадлежала России в результате русско-шведской войны 1808 – 1809 гг.) были весьма удобны, в силу однородности населения для заброски агентуры и эмиссаров из Германии в Россию, а самый короткий путь из России в Европу шел через Швецию. Шведско-русская довольно активная торговля, в свою очередь, позволяла использовать этот канал в разведывательных целях. Этому способствовала и контрабандная торговля между Германией и Россией, которая также велась через шведскую территорию. Для разведывательных агентурных целей активно использовалась вербовка шведов, финнов, евреев и русских, особенно из числа прогермански настроенной молодежи. Особой активности в этом плане достигла германская военная разведка против России, которой на территории Швеции руководил немец капитан Хэлдт.
Поэтому в целом в предвоенные и военные годы традиционный шведский нейтралитет можно назвать прогерманским нейтралитетом. Что касается промышленно-банкирского дома Валленбергов, то один из них К. А. Валленберг в период войны 1914 – 1918 годов был министром иностранных дел Швеции.
В конце 20-х и начале 30-х годов нашего столетия буржуазная печать Скандинавских стран возобновила обсуждение планов уже не антироссийского, а антисоветского блока, в котором Швеции отводилась ведущая роль. В декабре 1929 года в Стокгольме состоялась конференция на тему «Обороны Северной Европы», которая прошла под знаком необходимости военного сотрудничества стран Северной Европы перед лицом «русской опасности».
Советская дипломатия противодействовала этим планам путем дальнейшего укрепления своих отношений с Прибалтийскими странами. Улучшению, в частности, советско-шведских отношений способствовало и назначение в июле 1930 года новым полпредом СССР в Швеции Александры Михайловны Коллонтай. Первая в мире женщина-посол – прекрасный знаток Скандинавии, она как нельзя лучше подходила для дела дальнейшего сближения советско-шведских отношений. А. М. Коллонтай проработала в Швеции сначала Полномочным Представителем, а затем Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР с 1930 по 1945 год. До этого она в 1923 году была полпредом и одновременно торгпредом в Норвегии, в 1926 году в Мексике, а затем вновь с 1927 по 1930 год в Норвегии (родилась Коллонтай в 1872 году, а умерла в 1952 году).
Начиная с 1934 года вопросы внешней торговли между Швецией и Россией отошли на второй план по сравнению с растущей опасностью новой мировой войны. Пришедшие к власти гитлеровцы развернули в Швеции интенсивную пропаганду, играя на традиционных симпатиях к Германии в этой стране. На шведов обрушилась целая лавина высокопоставленных докладчиков (Гесс, Фрик, фон Папен, Гаусгофер и др.) и соответствующей литературы из рейха, в частности, о мнимой советской угрозе Северу. Гитлеровская пропагандистская организация «Нордише гезелынафт» («Северное общество») нашла в Швеции ценного пособника в виде «Шведско-германского объединения» в Стокгольме. Наряду с открытой пропагандой гитлеровцы воздействовали и другими методами: субсидированием отдельных газет, подкупом журналистов и литераторов, изданием своей литературы через шведских подставных лиц, организацией встреч молодежи, писателей и т. д. Шведская печать все чаще сигнализировала о случаях германского шпионажа в Швеции. Германские власти то и дело заявляли официальные протесты шведскому министерству иностранных дел по поводу антинацистских выступлений в шведской печати.
