Джон Фуллер - Военное искусство Александра Великого
Используя основной путь с запада на восток в качестве главной магистрали, Александр поделил свои коммуникации на секции, за каждую из которых отвечал отдельный военачальник. Самая западная секция включала Малую Азию и была передана в руки Антигона со штаб-квартирой в Келенах во Фригии. Восточная часть – возможно, Месхед и Герат – сначала управлялась Парменионом, а затем – Клеандром со штаб-квартирой в Экбатанах. Вероятно, была и бактрийская часть, и восточноиндийская, но о них не сохранилось никаких сведений.
Хотя в нашем распоряжении нет подробных сведений об организации коммуникаций Александра, но, судя по тому, что он постоянно получал подкрепления, их нетрудно было обеспечить. Пункты, где собирались запасы из ближайших местностей и перевалочные лагеря, находившиеся в одном дне броска друг от друга, были основаны или отбиты у персов на каждом отрезке основной магистрали. Далее, можно предположить, что персидская почтовая служба сохранялась в неприкосновенности или даже была усовершенствована, поскольку Плутарх пишет, что, когда Александр находился в Самарканде, «пришли несколько человек, которые доставили Александру фрукты с побережья» (Александр. 50) – расстояние примерно в 3 тыс. миль. К несчастью, эти фрукты стали причиной смерти Клита, поскольку Александр, очарованный их красотой и тонким вкусом, предложил Клиту разделить их с ним во время того рокового ужина.
Лишь однажды за всю Азиатскую кампанию Александр утратил связь со своей главной базой, и то лишь на сутки, перед сражением при Иссе; имеется лишь одно сообщение о том, что его подвела система снабжения, когда он совершал переход через пустыню Гедросии[235]. Это ли не доказательство превосходной работы его тылового персонала?
Отсутствие карт компенсировалось существанием отлично организованной разведки. Александр всегда стремился собрать максимум сведений о стране, которую он намеревался покорять, и никогда не действовал на авось. Как и Наполеон, и Веллингтон, он всегда просчитывал возможные варианты, и из его поступков видно, что он действовал в соответствии с высказыванием Наполеона о том, что «генерал, который видит глазами других людей, никогда не сможет как следует командовать армией». Он также мог сказать вместе с Веллингтоном: «Истинной причиной моих побед является то, что я всегда был на месте. Я все видел и делал сам». Когда это было невозможно, как случалось нередко, он вставал на точку зрения своего врага, оценивал ситуацию его глазами и просчитывал его намерения. Хотя он был одним из самых смелых полководцев в истории, риски действия, которые он принимал, редко оборачивались против него, поскольку они всегда точно просчитывались и взвешивались.
Тактик
В смысле тактическом самым большим приобретением Александра была армия, которую он унаследовал от отца; без нее, даже несмотря на его гениальность, его завоевания вряд ли состоялись бы – это был инструмент, как нельзя более соответствовавший его умению. Ее организация разбиралась в главе 2, здесь мы лишь кратко ее напомнили, поскольку именно исходя из этой организации Александр выработал свою тактику.
На первой странице своего великого труда «О войне» Клаузевиц делает очень простое, но глубокое замечание: «Война есть дуэль, только более масштабная», и он связывает ее с поединком борцов; хотя сравнение с поединком двух боксеров– профессионалов кажется более уместным. Таким образом, простейшие тактические принципы можно выявить на примере борьбы двух безоруженых людей. Эти принципы состоят в том, чтобы думать, обороняться, наступать и наносить удар.
Прежде чем начать борьбу, каждый участник должен обдумать, каким образом лучше всего поразить противника, и, хотя в ходе борьбы он может поменять тактику, он никогда не откажется от своей цели. Поначалу он должен занять оборонительную позицию, чтобы оценить возможности соперника. Далее он начнет наступать, чтобы в конце концов нанести удар. На военном языке четыре основных тактических элемента таковы: цель, или объект, безопасность, мобильность и наступательная мощь.
Если оба боксера примерно равны по мастерству, им придется почувствовать значимость еще трех принципов. Они будут экономить силы, чтобы не выдохнуться преждевременно; они сконцентрируют удар в той точке, которую они выберут, – в левой или правой челюсти противника или в солнечном сплетении – и будут пытаться застать противника врасплох, сделав что-либо, чего он не ожидает или против чего не может защититься. На военном языке это означает: экономия сил, концентрация сил и момент неожиданности.
С этой элементарной картиной в голове можно оценить тактическую организацию армии Филиппа. Она состояла из трех элементов, не просто фаланга с конным отрядом для защиты флангов, как это было принято, но фаланга, состоящая из двух подразделений, каждое из которых было более мобилью, чем целая фаланга, могла использоваться и для обороны и для наступления; правая часть фаланги была мощнее, поскольку Филипп решил сосредоточить там свою ударную силу. Его армия – то ли намеренно, то ли случайно, то ли из опыта – не важно – была гигантским боксером, и в руках умелого полководца могла сражаться как таковая.
Также следует обратить внимание, что если в войнах между полисами роль главной ударной силы исполняла пехота, то у Филиппа ее взяла на себя конница; и не только потому, что конница более мобильна и, следовательно, могла быстрее оказаться в намеченной точке удара, но потому, что всегда в истории в кавалерийской атаке виделось нечто устрашающее: пехота всегда боялась быть раздавленной всадниками – отсюда и преимущество конной полиции. Другими словами, психологический эффект, производимый двумя живыми существами – конем и всадником, – был больше, чем от простого пехотинца.
В большинстве учебников по военному делу можно найти основные принципы ведения войны. Пять из них, сформулированные Клаузевицем, мы уже привели. Есть еще несколько версий, так называемых предписаний, но они не более чем опоры, за которые цепляется тактическая мысль. В них нет ничего застывшего или окончательного; иногда ими можно безнаказанно пренебречь, но, как показывает опыт, ими можно пренебречь, лишь тщательно взвесив последствия. Это скорее полезные рекомендации, чем правила, и, по мнению автора, простейшие и наиболее важные из них выводятся из семи тактических элементов, приведенных выше, – цель, или объект, безопасность, мобильность, наступательная мощь, экономия сил, концентрация сил и внезапность. Далее, они применимы как к стратегии (планирование операция), так и к тактике (проведение самой операции); эти два элемента ни в коем случае нельзя отделять друг от друга, поскольку их компоненты, смешиваясь друг с другом, составляют искусство ведения войны, которое, как метко заметил капитан Когрю, состоит в том, что: «В больших сражениях он всегда старался наносить удар, а не получать его, и это есть и всегда будет единственной проблемой, которую надо решать на войне»[236]. Интересно оценить военную деятельность Александра, держа в голове перечисленные выше семь принципов.
