Константин Ривкин - Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем
Разбирательство нашего дела явно сказывалось на здоровье Данилкина. Это было порой написано на его лице – как настроение, так и самочувствие. Он крайне редко повышал голос на участников судопроизводства, хотя эксцессы случались – от него доставалось, как уже сказано, даже прокурору Лахтину. Впрочем, накопившееся напряжение он позволял себе выплеснуть на иных присутствующих в зале. Как правило, это были нарушавшие, по его мнению, порядок граждане, заполнявшие зал, или ненадлежаще их опекавшие судебные приставы. А однажды одна из коллег ранее всех приехала в суд, когда еще в зале никого не было. Из председательского кабинета раздался такой крик, что едва не затряслись стекла на окнах. Это Данилкин распекал кого-то из подчиненных.
Кстати, такого рода обращение с присутствовавшими в зале людьми из числа наших сограждан не осталось незамеченным для иностранцев. Кроме очевидного попустительства прокурорам, они отмечали в действиях судьи недопустимое поведение. Один из как-то присутствовавших в зале американцев сказал затем в интервью, что Данилкин «орал на людей, чтобы они заткнулись». Очевидно, это касалось тех, кто позволял себе обмениваться мнениями в ходе представления сторонами доказательств.
Но в целом, повторюсь, все выглядело благопристойно. В сентябре 2011 года появился отчет о наблюдении за процессом представителя Института прав человека Международной ассоциации юристов (International Bar Association), постоянно присутствовавшего на суде. Таким представителем был гражданин США, магистр права Роберт Тите. В разделе отчета, названном «Руководство заседаниями суда судьей Данилкиным и его манера поведения», было сказано, что на всех стадиях судебного процесса «судья чрезмерно снисходительно относился к подаче сторонами многочисленных ходатайств, возражений и заявлений, которые часто занимали большую часть дня». Атмосфера в зале суда была, как правило, вежливой, почти радушной. Судья Данилкин и состязающиеся стороны вели себя вежливо и профессионально. Иногда прорывались эмоции и несдержанность. В таких случаях суд назначал пятиминутный перерыв для успокоения. Несколько раз судья делал выговор прокурорам, адвокатам или обвиняемым, которые всегда приносили извинения.
Соглашусь, что манерой ведения процесса Виктор Данилкин отличался от среднестатистического российского судьи, особенно московского. Это не ускользало от внимания многих, в том числе журналистов. Вера Челищева, направленная для регулярных репортажей «Новой газетой» и находившаяся в суде едва ли не каждый день, потом изложила свои наблюдения в книге. «…Он внешне был необычный судья. Вежлив, доброжелателен, предельно внимательно выслушивал подсудимых, с нескрываемым, как казалось, интересом на лице. Старался их понять, мучился, когда не понимал сложных финансовых вопросов… На его лице была гордость за себя, за профессию, за них, за свою причастность ко всему этому. Он чувствовал уникальность их обоих… Еще казалось, что он хочет реально разобраться в деле. Он внушал нам маленький, но оптимизм. Надежду»1. Впрочем, иллюзии молодой женщины были напрочь развеяны, когда пришло время вынесения приговора. И здесь взору предстал совсем другой Данилкин. «Обычный чиновник, обычный председатель районного суда Москвы, судья, каких тысячи по всей России… Он был бледный, невыспавшийся, затюканный работой, начальством… И четыре дня дублировал в “приговоре” обвинительное заключение»[72] [73].
А несколько ранее, столкнувшись с явными проявлениями нескрываемой солидарности судьи со стороной обвинения, выразившейся в том числе в активном препятствовании нормальной, полноценной защите, мы в июле 2010 года заявили уже не первое, полностью поддержанное Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым заявление об отводе Виктора Данилкина. В нем была изложена квинтэссенция нашего отношения к тому, что происходило в Хамовническом суде под руководством данного судьи. Здесь же имелись ссылки и на мнение иных наблюдателей о поведении председательствующего. Составляя этот процессуальный документ, адвокаты решили не сильно стесняться в эпитетах, выбирая из них наиболее подходящие для точного описания нашей позиции. Итак, в нем говорилось: «Необъективность и предвзятость председательствующего на данном процессе судьи Данилкина Виктора Николаевича является очевидной не только для стороны защиты, уже не в первый раз заявляющей ему отвод, но также для многочисленных российских и иностранных граждан, включая журналистов, политиков, общественных деятелей, писателей, художников, актеров и просто неравнодушных людей, высказывающих свое мнение в средствах массовой информации и в интернете. Чтобы не быть голословными, приведем с некоторыми сокращениями ряд свежих примеров (сокращения сделаны прежде всего в целях избежания защитой упреков в использовании в общественном месте ненормативной лексики): 1. Отзыв на события в суде от за 30 июня: Судья Данилкин лукавит, когда говорит, что принимает решения, выслушав мнение участников процесса. На самом деле он хотел сказать: “Суд, выслушав мнение Лахтина, а оно для меня является главенствующим, отказывает во всех ходатайствах защиты. Для этого меня и поставили”. 2. Отзыв от 1 июля 2010 года: Господин Данилкин сегодня окончательно расписался в своей ангажированности. Больше доверять этому человеку нельзя. Необходимо немедленно отстранять его от данного судебного процесса. К слову, отстранение Данилкина – это самый оптимальный выход для властей сохранить хоть какое-то лицо в этом вселенском позорище. 3. За ту же дату: Видимо, судья не видит, да и не хочет видеть дальше границ обвинительного заключения. Удивительно близорук господин судья! Его решения прямо капают на жернова Европейского суда. О каких инвестициях и инновациях можно говорить, когда с помощью лахтиных и данилкиных можно в любой момент поломать и забрать не только успешный бизнес, но и жизнь». Более сдержанно, но не менее красноречиво оценивает настоящий суд иностранная пресса: «абсурдный процесс» – немецкое издание Berliner Zeitung за 25 июня 2010 года; «происходящее на суде больше напоминает фарс» – французский LeNouvel Observateur от 26 октября 2009 года; «процесс считается примером сговора политической и судебной властей» – испанская газета El Pais от 31 мая 2010 года».
Впрочем, возможностью устраниться из дела Данилкин не воспользовался и, посовещавшись некоторое время сам с собой, как это предусмотрено для судов с единоличным разбирательством, заявление об отводе не удовлетворил, сочтя, что безупречен и сомнений в его беспристрастности быть не может. Итог судилища известен. И ответом на оглашенный Виктором Данилкиным дикий обвинительный приговор был раздавшийся в зале суда женский вскрик: «Будьте вы прокляты – вы и ваши дети». Эти слова принадлежали Марине Филипповне Ходорковской – матери Михаила Борисовича. Реакции судьи не последовало…
