Уинсли Кларксон - Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера
Дома Стинг и Труди продолжали, казалось, решительно доказывать всему миру, что они были самой крепкой парой в шоу-бизнесе. Они все еще обнимались в автобусах и на скамейках, как школьники, и ходили повсюду, наподобие сиамских близнецов, сросшихся бедрами. Они редко ссорились, но когда это происходило, то было это обычно по поводу предметов менее земных, чем те, которые вызывают стресс и страдание у менее знаменитых людей.
Самой большой проблемой, лежащей между Стингом и Труди, была разница во взглядах: что такое известность, знаменитость и звездность. Стинг объясняет: «Она не обязательно смотрит на это так же, как и я. Иногда быть знаменитостью — означает быть таким же, как и просто человек, но иногда, просто ради собственного выживания, мне приходится быть настоящей знаменитостью и защищаться по всему фронту. А ей это не нравится».
Однако к 1994 году Стинг серьезно начал пересматривать свой имидж и даже признавался одному коллеге, что те дни, когда он счастливо снимал перед фотографами рубашку, скоро канут в вечность.
Тем временем интерес Стинга к натуральным галлюциногенным веществам не ослабевал. Он предпринимал прогулки за город, искал, а затем съедал «псилоцибин» (гриб) и даже шутил по этому поводу с одним из своих друзей: «Они замечательны! Основой языческой религии было почитание гриба. Для меня Стоунхендж выглядит как гриб. Он так выглядит, когда вы его принимаете».
Стинг никогда не забывал те ощущения, которые он испытывал, принимая кокаин много лет назад. Он никогда не считал себя зависимым от наркотиков, но он достаточно попробовал их, чтобы знать, что они заставляют его испытывать агрессию. Ему более нравилась идея приема натуральных компонентов, содержащихся в растениях. Они обладали более мягким, разумным действием.
Его также беспокоил криминальный аспект незаконного приема наркотиков. Он чувствовал, да и теперь ощущает, что все наркотики должны быть легализованы, а их торговля регламентирована, чтобы уличные торговцы наркотиками навсегда были устранены из общества.
* * *В марте 1994 года Стинг доказал, что он все еще главная звезда, получив награду «Лучшего поп-певца (мужчины)» в Соединенных Штатах на награждении «Грэмми» за свое утверждение силы любви в песне под названием «Если я когда-нибудь потеряю веру в тебя». Работа Стинга также привела к победе в номинациях «Лучший альбом» и «Лучшее видео».
В следующем месяце Фонд Стинга по спасению тропических лесов выступил в «Карнеги Холл» в Нью-Йорке с напоминанием общественности, что она должна помочь сохранить не только ту область, которая стала столь близка сердцу певца, но также и другие тропические леса, лежащие за пределами Бразилии.
Стинг и Труди совместно организовали шоу, в котором участвовали Лучано Паваротти, Тэмми Виннет, Элтон Джон и Джеймс Тейлор. Атмосфера была непринужденной, и полный зал наслаждался «звездным» исполнением музыки.
Дома Стинг определенно замедлял темп жизни. Его эгоцентричная сторона исчезла, хотя всегда правдивая Труди полагала, что все-таки некоторые привычки все еще остались. Она объясняет: «Он все еще примеряет на себя прежнюю звездность. Фактически он живет в зеркале. Втягивает щеки.
У меня довольно-таки крупный рот, и он выворачивает губы и придает себе карикатурный вид, становясь похожим на меня. Я нахожу это забавным. Если я злюсь на него, то как следует ударяю его по голове».
Труди определенно ни в коей мере не была полна благоговения к своему мужу. Стинг никогда не поднял на нее руку и даже сказал одному другу, что иногда чувствовал желание поколотить ее, но только шутил.
«Труди иногда может впадать в страшную ярость, и лучше всего в таком случае оставить ее в покое», — объяснял он своему другу. Но обычно Стинг принимает на себя всю силу удара, и всё заканчивается поцелуями и настоящим примирением.
* * *Стинг точно не знает, когда это произошло, но он начал осознавать, что что-то не так со слухом во время записи своего альбома «Ten Summoner's Tales». Доктора заявили, что состояние было на грани тинита (звон в ушах). Куда бы он ни пошел, он начинал слышать в голове пение птиц, как будто возникала звуковая преграда из щебечущих воробьев, и ему иногда даже было трудно отличать одну запись от другой. Стинг даже нанял человека по имени Боб Людвиг, который наблюдал за накладкой дорожек для альбома, потому что он боялся, что сам не сможет этого сделать.
Стинг объясняет: «Я потерял значительную часть «среднего восприятия» в ухе. А «средняя» часть — именно та, где воспринимается речь, и мне приходилось очень внимательно слушать или же притворяться, что я слышу людей».
Сначала Стинг направился к специалисту во Францию на трехнедельный курс лечения, который включал прослушивание музыки Моцарта через специально настроенные наушники с тщательно отфильтрованными частотами, чтобы мозг мог заново потренироваться в чистом восприятии. Однако поставленный диагноз был зловещим. Он мог в конце концов стать глухим, хотя, возможно, и не навсегда.
Усугубляло дело то, что Стинг хотел приостановить гастрольную деятельность, но Майлз Копленд, боящийся упустить любую блестящую возможность, предупредил звезду, что продажи его записей будут снижаться, если он не поддержит их выступлениями. Майлза очень беспокоили интервью Стинга по поддержанию его недавних альбомов, потому что он считал, что слова Стинга, высказанные прессе, выставляли некоторые из его записей в мрачном свете, а это могло сильно сказаться на продажах.
На протяжении этого периода Стинг продолжал вести сражения с самим собой. При том, что оба его родителя умерли от рака, он озабочен, что у него тоже может возникнуть рак, и он проводит анализ крови на всевозможные недуги по крайней мере раз в шесть месяцев.
«Этому парню просто необходимы какие-нибудь вещи, из-за которых он должен волноваться. Он одержим идеей поддержания хорошего здоровья. Он редко ест мясо и убежден, что он умрет молодым, как его родители, если не будет осторожен», — объясняет его друг.
Тем временем занятия йогой быстро стали главным занятием Стинга. Он проводит по крайней мере по три часа в день, расслабляясь при помощи различных упражнений с наклонами.
Всего несколькими годами ранее его отношение к йоге было совершенно иным. «Я думал, что йога немного слабовата, ведь многие пожилые леди в трико сидят и спокойно медитируют, но это оказалось вовсе не то. Это фактически очень тяжелая физическая работа, как супер-аэробика. Когда я впервые начал, то был вымотан через пятнадцать минут».
Обращение Стинга к йоге вызвало и неординарный интерес к тантрическому сексу, поскольку Стинг и Труди получали удовольствие от эротических экспериментов. В начале девяностых годов они открыли тантрический секс через йогу и в результате могли иметь связь до десяти часов подряд за один раз.
