Виктор Островский - Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад)
Психологический отдел Моссад очень тщательно изучил состояние, в котором пребывал д-р Булл и проанализировал все, что было известно о его характере. Они пришли к выводу, что в случае угроз он не откажется от своей работы, а будет продолжать ее, не думая о собственной безопасности. Но это вовсе не означало, что его оставили в покое. Наоборот, было решено, что путем угроз его можно запугать и привести в состояние сильного стресса. Но, как сказано, он не сдался бы.
Из всего этого Моссад хотел получить только преимущества. Глаза всего мира, повернутые к трупу Джеральда Булла, обязательно бы обратили внимание и на его работу – проект гигантской иракской пушки «Вавилон». Время акции должно было быть подобрано верно: сразу за террористическим актом багдадского режима должно было последовать преступление, которое нельзя было бы объяснить провокацией или несчастным случаем. Этим сигналом к старту должна была послужить казнь репортера газеты «Обсервер» 15 марта.
После казни команда «Кидон» приехала в Брюссель, где она тщательно проверила многоквартирный дом, в котором жил Булл. Задание должно было быть выполнено в таком месте, где его результат невозможно было списать на несчастный случай или нападение уголовных преступников. Одновременно был подготовлен путь к отходу группы, для чего были восстановлены некоторые старые контакты с правыми элементами в бельгийской полиции, чтобы действовать наверняка, зная, что они будут на дежурстве во время ликвидации Булла группой «Кидон», чтобы в экстренном случае позвать на помощь «своих», «дружественных» полицейских. О причине их перевода в состояние готовности им ничего не рассказывали: об этом они узнали позднее и молчали.
Несколько членов «Кидон» сняли квартиру возле квартиры Булла, но не въехали туда, а удовлетворились наличием ключей от дома. Через восемь дней после убийства репортера (когда британской разведке оставалось совсем немного времени до срыва молниеносной операции иракцев, собиравшихся контрабандно вывезти из США электронные схемы для ядерных устройств, подобные схемам, на контрабанде которых Израиль попался семь лет назад) один киллер Моссад разместился в свободной квартире и ждал сигнала человека «Кидон», который перед домом наблюдал за входом. Третий человек прикрывал лестничную клетку, а еще двое сидели за рулем двух машин, предназначенных для бегства.
Когда д-р Булл в 20.30 вошел в дом, наблюдатель снизу подал сигнал готовности человеку в пустой квартире на шестом этаже. Стрелок покинул квартиру и оставил в ней лишь пустую пачку сигарет и упаковку спичек с адресом одного из брюссельских отелей. Он спрятался в нише. Как только за д-ром Буллом закрылись двери лифта, киллер в упор выстрелил ему в затылок и в голову. Затем он подошел к упавшему, как подкошенному, человеку, и вытащил из его сумки кипу документов и прочих бумаг, переложив их в полиэтиленовый кулек для покупок. Затем он собрал стреляные гильзы и, вместе с револьвером, засунул их в тот же кулек.
Вместе с партнером по лестничной клетке он покинул здание. Их машины для бегства были запаркованы в подземном гараже, откуда их на следующий день забрал местный «сайан», продавец автомобилей, который их им и сдал в аренду, никак это не зарегистрировав. Затем они поехали в Амстердам, откуда вылетели в Израиль на грузовом самолете авиакомпании «Эль-Аль», замаскированные под членов экипажа. Таким же путем они и прилетели.
За следующие недели миру стало известно все больше подробностей о «супер-пушке» и других элементах военной машины Саддама. Моссад заваливал разведки горами пугающих сведений о злых намерениях «Саддама Грозного».
Было ясно, на что метил Моссад. Он хотел, чтобы Запад выполнил его указания точно так же, как в Ливии, которую американцы разбомбили в таком масштабе, в каком израильтяне никогда не смогли бы. В конечном счете, Израиль не обладал авианосцами и такой сильной воздушной мощью, как американцы. Израильтяне, правда, были в состоянии разбомбить лагерь беженцев в Тунисе, но это было не совсем одно и то же.
Для руководства Моссад было понятно, что если они представят Саддама Хусейна достаточно злым, к тому же сделают из него угрозу нефтедобыче в Персидском заливе, защитником которой он был до сих пор, то американцы и их союзники уже не дадут ему спуску и примут меры для разгрома его армии и разрушения его военного потенциала, особенно, если они поверят, что это их последний шанс, пока Саддам еще не получил в свои руки атомное оружие.
Я записал эту историю и решил позвонить на следующий день в бельгийскую полицию и все рассказать ей. В конце концов, это все равно будет опубликовано в моей книге. Ури никогда не был так счастлив, покидая какое-либо место, как во время своего отъезда в тот же день из Оттавы.
На следующее утро я позвонил в бельгийскую полицию и провел у телефона почти целый час, потому что мне пришлось снова и снова рассказать им эту историю. Я не сообщил им ни моего имени, ни источника моих сведений, но, кроме этого, я ничего не умолчал. Когда я повесил трубку, я был убежден, что они подкрепят мою историю доказательствами и покажут пальцем в верном направлении.
На следующий день должен был зайти Клэр для работы со мной над новой главой. Но мне позвонил Эфраим: «Вычеркни эту историю, которую тебе рассказал Ури.» Я протестовал, но его нельзя было переубедить. Он сказал, что я должен довериться ему в этом деле и он все расскажет в следующий раз. И бельгийская полиция тоже так никогда и не раскрыла убийство. Но что в любом случае меня особенно удивило, так это столь малый интерес канадской прессы и народа (равно, как и канадского правительства) к убийству одного из своих сограждан.
Глава 28
В середине марта мы с Клэром закончили книгу. Эфраим одобрил ее большую часть, а остальное сердито принял.
Нельсон Дусе, наш партнер по переговорам в издательстве «Стоддарт», рассказал нам, что он поручил работу одной даме – редактору со стороны. Но она, тем не менее, связана с издательством и поэтому надежна и будет хранить тайну. Ее звали Френсис Ханна, и она была женой Билла Ханны, который в «Стоддарт» отвечал за иностранные лицензии.
Она сказала нам, что она уже работала в качестве редактора с другой книгой на ту же тему и что она охотно услышала бы мое мнение о ней. Книга называлась «Vengeance» («Месть»).
Я сказал ей, что прочел только начало книги, которое показалось мне невероятно смехотворным, и поэтому не стал читать до конца. Она отреагировала довольно немилостиво, но с течением времени, узнав, что действительно происходит в мире разведок, она, несомненно, поняла мою точку зрения.
