Александра Юрьева - Из Харькова в Европу с мужем-предателем
В 1931 году архиепископ Русской православной церкви в Китае признал брак с Квислингом недействительным на основании того, что муж бросил Александру в 1924 году, и она имела право выйти замуж за доктора Я. П. Рябина — врача с хорошей репутацией в иностранной общине в Шанхае. Получив образование в российских университетах и в Мюнхене, он в то время был главой Муниципального медицинского управления в Шанхае. Рябин был на несколько лет старше Александры, но еще молодым, и его гибель в автокатастрофе через три года совместной жизни была огромным ударом для Александры.
Александра осталась вдовой с маленьким сыном Арсением, который родился в декабре 1931 года. Несмотря на то, что ее финансовое положение было теперь более стабильным, она переживала по поводу своей дальнейшей судьбы и судьбы своего ребенка. До начала Второй мировой войны Александра могла переписываться с матерью, но не могла поехать к ней в Крым или перевезти ее в Китай. Снова одна со своими бедами и переживаниями она жила, как и во Франции — в окружении друзей, веселая и оптимистичная, но при этом не имевшая рядом никого, с кем могла бы разделить свои тревоги.
Александра продолжала писать Квислингу. Во второй половине 1929 года она сообщила капитану, что ее американские друзья предлагают отправиться с ними в кругосветное путешествие и затем поселиться в Америке, которая была страной больших возможностей по сравнению с большинством стран Европы, где экономическое положение продолжало ухудшаться. Знакомые тети Жени сказали, что еще большие возможности в Китае, и Александра хотела начать что-то делать в этом направлении. В Китае было много русских, особенно после 1917 года, и она писала Квислингу, что, возможно, отыщет людей, которые знали ее и ее родителей. Александра просила у мужа денег на билет.
Либо Квислинг все же пожалел ее, либо был рад отослать ее подальше, но он прислал деньги. В его записной книжке за 1929 год записано, что 20 февраля, 21 марта, 4 апреля и 11 июля он выслал Александре 260 долларов и 5 фунтов стерлингов. Эта же записная книжка фиксирует информацию о регулярных денежных переводах матери Марии. Это были последние контакты Александры с Квислингом. Она продолжала писать ему, совершенно не зная о его отношениях с Марией.
К тому времени Мария вновь жила вместе с Квислингом в Москве и, видимо, нашла некоторые письма, написанные ему Александрой. Эти письма, как и все остальные, были отправлены дипломатической почтой без опаски, что их может прочесть кто-либо, кроме Квислинга. Александра никогда не получила длинное письмо Марии, в котором та отреагировала на письма Александры[143]. Сложно сказать, намеревалась ли Мария отсылать это письмо или же просто написала его для самоуспокоения либо в качестве письменного подтверждения ее брака с Квислингом. Последняя причина наиболее вероятна, так как Мария очень хотела, чтобы было письменное свидетельство, подтверждающее, что она и Квислинг были женаты уже шесть с половиной лет.
Наконец, сумев купить билет на грузовое судно, Александра сообщила своей матери, что уезжает в Китай, поскольку это единственный способ попытаться устроить свою жизнь. Она писала, что не намеревается оставаться в Китае навсегда, но жить так, как сейчас, не пытаясь ничего изменить, она больше не может. Александра не знала, читают ли ее письма советские власти, поэтому не могла смело говорить матери о беспокойстве за нее, а также не могла объяснить ей, почему не может потратить эти деньги на дорогу в Россию, чтобы они снова смогли быть вместе. Причиной этой осторожности было недавнее предупреждение, которым Александра не могла пренебречь.
Среди ее знакомых в Париже и в Ницце было много русских эмигрантов, включая тех, кто бежал совсем недавно из СССР в связи с усиливающимся тоталитарным сталинским режимом. Эти люди потеряли веру в то, что советское государство было новой надеждой на лучшую жизнь.
Хотя Александра не проявляла особого интереса к политическим событиям, она была хорошо осведомлена об условиях жизни в России и продолжающихся попытках советских властей «заслуженно» наказать инакомыслящих и бывших аристократов. Мы упоминали, что это было основанием для создания «Треста», который к этому времени уже не существовал.
Поэт Владимир Маяковский разыскал Александру в Париже, чтобы передать письмо от ее старого друга Йоси Борца. Письмо на первый взгляд было ни о чем. Йося вспоминал об их старой дружбе, рекомендовал Маяковского, поэзию которого Александра очень любила. Однако в этом письме был глубокий подтекст: тонко и завуалированно Йося пытался предупредить Александру о существующей для нее опасности. В 1923 году он уже писал Александре по поводу Марии, ее связи с «Трестом» и намерений завести отношения с Квислингом. Но в этот раз Йося настолько осторожно излагал свои опасения, что Александра не могла понять, о чем он говорит. И только в день своего отъезда из Парижа (поздней весной 1929 года), когда поезд уже тронулся, Маяковский прямо озвучил ей то, о чем пытался предупредить Йося. Маяковский сказал: «Что бы ни произошло, не возвращайтесь в Россию. Даже если я Вам напишу, что надо возвращаться — это будет ловушка. Не слушайте меня. Не возвращайтесь. Прощайте». (Версия из дополнительной личной записи Александры: «Как бы я сам ни просил и ни умолял Вас в письме или в телеграмме вернуться — никогда не приезжайте в Россию, никогда!»).
Почти годом позже, 14 апреля 1930 года, Маяковский покончил с собой в Москве. Александра была уже в Китае, когда узнала о его смерти. Для нее это было ударом. Позже она получила письмо от него, отправленное на ее адрес в Ницце, которое тетя Женя переслала ей в Шанхай. Александра не решилась прочесть его. Она боялась узнать что-то страшное о его судьбе или увидеть просьбы приехать на родину, о которых Маяковский ее предупреждал. Кроме того, зная о непрекращающихся зверствах в СССР, Александра очень тревожилась о судьбе своей матери. Она долго носила запечатанное письмо в своей сумке, и, наконец, отдала его русскому православному священнику в Циндао. Священник скончался через несколько дней, и Александра так никогда и не узнала, что написал ей Маяковский в конце своей жизни.
Рассказ Александры
Капитан прислал мне деньги на дорогу в Китай. Сперва мы поехали к деду Андрея. Он жил с его матерью в своем доме в Баденхаузене в Германии. Мы жили там около месяца, было весело и хорошо. Когда, уезжая в Китай, мы сели в поезд до Гамбурга, в вагоне мы пустились с Андреем в пляс по коридору вдоль купе. В молодости с радостью отрываешься от стариков. Но с тетей Женей мне было грустно расставаться. И она грустила, хоть и не подавала вида. В Гамбурге мы пересели на пароход, который около месяца медленно плыл в Китай, останавливаясь по дороге во всех портах. Приехав в Шанхай, я отправилась в консульство Норвегии, чтобы зарегистрировать свой паспорт. Оказалось, что консул был в Москве, когда мы с Квислингом расписывались там.
