Пит Шоттон - Джон Леннон в моей жизни
Семь дней своего медового месяца новобрачные провели в постели в отеле «Амстердам Хилтон», устроив свою первую антивоенную «лежачую демонстрацию». За этим «хеппенингом» последовало молниеносное путешествие в Вену, где Джон и Йоко посмотрели по австрийскому телевидению свой экспериментальный фильм «The Rape» и провели пресс-конференцию, во время которой прятались в большом мешке, возвышавшемся на старинном столе. «Мы просто об… со смеху, — рассказывал мне потом Джон, — провозглашая «мешкизм» «новой формой коммуникации». И все репортеры внимательно записывали все это.»
Даже «лежачая демонстрация» за мир, поведал он мне позднее, была не более, чем большим розыгрышем. «Ну кто еще мог бы проваляться в постели целую неделю, ничего не делать, и пользоваться при этом таким вниманием прессы, воспринимающей все это всерьез? — риторически спросил он. — Нас просто распирало со смеху — это было невероятно забавно!»
Но это вовсе не значит, что Джон не был искренним, выступая в защиту мира. Он просто считал, что ничто в мире, сколь бы важно это ни было, не следует принимать СЛИШКОМ серьезно. Серьезность, как мы оба знали, приводит к фанатизму, а это в свою очередь еще больше отдаляет людей друг от друга. Но в то же время Джон, как всегда — в своей причудливой манере, решил дать всему миру понять, ЧТО ИМЕННО думает он о публикациях, касающихся его. «Запомни, Пит, — сказал он, и эти слова теперь преследуют меня, — тебя не могут убить за высказанные тобой мысли.»
За лежачей демонстрацией в Амстердаме через два месяца последовала вторая, в Монреале, которая продолжалась уже целых десять дней и дала Джону возможность выдать свою версию «Радио «Свободная Америка», пуская в эфир Штатов по соседству свои антивоенные призывы. И как-то раз один репортер, как и многие другие до него, спросил у лежащей супружеской четы: «Что вы тут делаете?» Первыми словами, сорвавшимися с уст Джона были: «Мы говорим одно: дайте миру шанс.»
Захваченный этим импровизированным лозунгом, Джон не замедлил положить его на музыку и тут же записал при помощи передвижной студии и таких знаменитостей, как Тимоти Лири, Томми Смузерса, Мюррея Кэя и местной общины храма Радха Кришны — то есть всех, кто тогда частенько бывал у Леннонов. Впоследствии Джон решил выпустить «Дайте миру шанс» как дебютный сингл своей новой «концептуальной» группы «Плэстик Оно Бэнд», в состав которой входили все, кто в этот момент оказывался в одной комнате с Джоном и Йоко.
Вскоре после возвращения из Канады, Джон и Йоко наконец нашли себе постоянное жилье близ Эскота, в Титтенхёрстском парке — в сказочном имении за 150.000 фунтов, занимавшем 74 акра. К величавому 16-комнатному особняку в георгианском стиле «прилагались» еще 4 коттеджа, тюдоровская чайная и теннисные площадки. Одним из первых приобретений Джона для дома стал огромный ковер из чрезвычайно мягкого белого меха, покрывавший большую часть первого этажа. Сделанный по заказу, один только этот ковер обошелся ему, во всяком случае, так он мне сказал, почти в 100.000 фунтов.
Однако, следуя своей давней привычке, Джон быстро устроился у кухни, в маленькой смежной комнатке, которую покидал, только когда шел спать или работать в студию звукозаписи, под которую переоборудовал большую гостиную. Одной из наиболее странных черт жизни Джона в Титтенхёрстском парке, по крайней мере, несколько недель, было постоянное присутствие предыдущего мужа Йоко Энтони Кокса, которого Ленноны теперь использовали в качестве посыльного.
Когда я нанес в Титтенхёрст свой самый первый визит, Джон приветствовал меня словами: «Поразительно, Пит! Ты всегда приезжаешь вовремя!» Он как раз только что закончил микширование «Дайте миру шанс» — и удостоил меня чести быть первым, разумеется, помимо приглашенных артистов и инженеров звукозаписи, слушателем того заразительного припева, который вскоре подхватили антивоенные демонстранты всего мира.
Именно в тот период я также узнал, что Джон и Йоко балуются героином. В то время «Г» воспринимался большинством «подпольной» контркультуры со страхом и отвращением, тем не менее, Джон долгое время испытывал благоговейный страх перед Йоко за ее эксперименты с этим наркотиком еще до их первой встречи. «Мы вдыхали его понемногу, когда нам было совсем плохо…, — заявил Джон позднее. — Мы принимали «Г» из-за того, как вели себя по отношению к нам Битлы и их приятели.» А Пол и Джордж, со своей стороны, конечно же, обвиняли Йоко за то, что это ОНА «просветила его» в отношении этой штуки.
Но и в противоположность некоторым утверждениям, Джон никогда и никоим образом не был пагубно пристрастен к героину, по крайней мере, в течение двух последних лет проживания в Великобритании. У меня нет сведений из первых рук о его пристрастии к наркотикам, или отсутствии таковых после его переезда в Штаты.
Но, несмотря на все противоречия и раздоры, разрывавшие БИТЛЗ, Джон, Пол, Джордж и Ринго все же согласились собраться в студии звукозаписи для последней героической попытки забыть свои разногласия, чтобы создать еще один шедевр. В итоге появился «Abbey Road», один из наиболее впечатляющих и коммерчески успешных из всех альбомов БИТЛЗ. Впервые за несколько лет Джона, Пола, Джорджа и Ринго можно услышать играющими ВМЕСТЕ — и как! — почти в каждой вещи. Кроме того, «Эбби-роуд» содержал больше трехсложных гармоний, чем любой другой альбом БИТЛЗ.
Вкладом Джона стали три наиболее характерные его композиции: «Come Together», «I Want You /She's So Heavy» и «Because», в то время как Джордж создал две свои самые популярные по сей день мелодии: «Something» и «Here Comes The Sun». А Пол, в свою очередь, вложил большую часть своих талантов в сочинение (с некоторым вкладом Джона) амбициозной песенной сюиты, занявшей большую часть второй стороны.
И все же «Эбби-роуд» суждено было войти в историю в качестве «лебединой песни» БИТЛЗ. 13 сентября 1969 года, за 13 дней до официального выхода в свет этого альбома, Джон и «Плэстик Оно Бэнд» Йоко дали свой первый публичный концерт на стадионе «Вэреити» во время фестиваля «Возрождение рок-н-ролла» в Торонто. Как ни иронично, это было как раз тем «возвращением» на сцену, на которое Пол так долго подбивал остальных Битлов — но безуспешно. Организовав свой концерт простым уведомлением за 24 часа, Джон был обязан придать своей группе для такого случая подходящую форму. Вместе с Джоном и Йоко в Канаду полетели гитарист Эрик Клэптон, басист Клаус Вурман (Форман) и ударник Элан Уайт. И когда «Плэстик Оно Бэнд» вышла на сцену под бурное приветствие десяти тысяч экстатичных фанов, Джон вдруг осознал, что Пол, Джордж и Ринго ему просто больше не нужны.
Вскоре после этого, во время одной особенно сварливой встречи, Джон ошеломил Пола словами: «Всё, я ухожу из группы! Хватит с меня! Я хочу развода, как с Синтией.» Пол, однако, тут же вместе с Алленом Клейном убедил Джона держать свои намерения в тайне. Контракты с И-Эм-Ай и «Кэпитол» еще не были заключены, и известие о неминуемом распаде серьезно ослабило бы позиции БИТЛЗ в борьбе за улучшение условий и гонораров.
