Евгений Полищук - «Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1
Время патрулирования истекло, и шестерка ушла на свой аэродром. Молодые пилоты были раздосадованы, но Покрышкин только улыбался – для первого раза было вполне достаточно, что они осмотрелись в районе боевых действий и освоились с новой, непривычной обстановкой. Даже опытным истребителям нужен вот такой «холостой» пролет, чтобы они уверенно чувствовали себя в новой машине.
– Слетали нормально, – отметил майор на разборе вылета. – Только ты, Клубов, чего ради болтался то назад, то вперед. Самолет в паре должен идти как влитый. Смотри, чтобы больше этого не было. Понял?
– Есть идти как влитый! – бодро отрапортовал Клубов, и в его карих, глубоко посаженных глазах блеснули лучики смеха. Об этом замечании он вспомнит через несколько дней, когда в первом боевом вылете Николай Карпов, перестраиваясь, врежется в его «кобру» и обоим летчикам придется спасаться на парашютах.
На следующий день нетерпение Клубова было вознаграждено. Во время учебного вылета они с Покрышкиным отрабатывали один из боевых маневров, а ребята находились в сторонке и наблюдали. В этот неподходящий момент на них напали «мессершмитты».
Покрышкин дал команду всем рассредоточиться, а сам вступил в бой с ведущим немецкой группы. Схватка продолжалась недолго. Очень скоро немец закувыркался к земле.
«Где вы? – запросил своих по рации Александр. Оказалось, Клубов находится над ним и ведет бой с «мессершмиттом». – И кто бы мог подумать, – с удовольствием наблюдая за решительными действиями ученика, улыбнулся Покрышкин, – на земле такой спокойный, даже флегматичный, а тут словно его подменили. Какие сильные, резкие движения!»
В этот момент немец кинул свою машину в пике. Клубов повторил его маневр. «Ме-109» попытался уйти, взмыв свечой вверх, Клубов сел ему на хвост. Теперь каждый маневр немецкого пилота он повторял чуть быстрее и чуть точнее. Наконец при очередном пикировании Александр поймал немца в прицел и при его выходе из пике точным ударом поджег. Это был бой зрелого мастера, другого слова не подберешь!
15
После десятого июня обстановка на фронте стала заметно меняться. Немцы начали понемногу отводить свои разбитые и потрепанные авиационные подразделения, готовя их к предстоящему сражению на Курской дуге. Становилось ясно: превосходство в авиации на Кубани переходило на сторону советских вооруженных сил.
Отказавшись от попыток завоевать на Таманском полуострове господство в воздухе, гитлеровцы решили сделать ставку в районе Курской дуги. Напряжение в воздухе спало, и хотя столкновения происходили, количество их участников было гораздо меньшим, чем пару недель назад.
Четырнадцатого июня черед получить боевое крещение настал для Голубева, Цветкова, Жердева и Сухова.
Ранним утром в составе восьмерки они вылетели в район Темрюка на прикрытие наших штурмовиков. В таких случаях встречи с немецкими истребителями были неизбежны, поэтому Покрышкин приказал: внимательно следить за каждым маневром командира группы и ни в коем случае не отрываться. Ведомым с майором шел Чистов. Пару прикрытия вел капитан Лукьянов.
Над Темрюком восьмерка набрала высоту четыре тысячи метров. День был солнечный, ясный, видимость отличная. Летчики отчетливо видели Таманский полуостров, Новороссийск, Керчь и даже юго-восточный берег Крыма.
Противника обнаружить не удалось, поэтому пара Лукьянова осталась на высоте, а Покрышкин с молодыми пилотами снизился на две тысячи метров. Вскоре они заметили отдаленные зенитные разрывы, что указывало, что немцы находились где-то поблизости. Ведомые регулярно докладывали об обстановке в воздухе, указывали, где находятся наши «Ил-2». Вдруг в эти спокойные переговоры вмешался голос со станции наведения. Полковник Дзусов, по привычке немного растягивая слова, сообщил:
– Выше вас «мессершмитты»!
Покрышкин не реагировал. На верхнем ярусе Лукьянов – он свое дело знает. Молодежь насторожилась, но спокойствие ведущего передалось и им. Внимательно наблюдая за «соткой», они четко следовали в строю. Все понимали, что с секунды на секунду должны развернуться события, к которым они так тщательно готовились. «Ага, голубчики, караулят в стороне, выжидая, когда «Илы» начнут отваливать от цели, – подумал Покрышкин, заметив в стороне группу «мессершмиттов». – Это для них самый выгодный момент для нападения, ведь боевой порядок штурмовиков в этот момент нарушается».
– Пошли вниз! – скомандовал майор.
Шестерка «кобр» спустилась вовремя. Два «Ме-109 Г-4» на бреющем, как ужи, заползали в хвост «ильюшиным», закончившим штурмовку. Немцы норовили всегда подкрадываться к штурмовикам снизу, ибо там, в районе масляного радиатора, у этого самолета было самое уязвимое место.
– Пропустим! – предупредил Покрышкин.
Ему хотелось, чтобы его действия были понятны молодым пилотам. Он пропускал немцев вперед. Для наших штурмовиков опасности пока не было, поскольку они находились вне пределов действенного огня немецких истребителей. Такой маневр позволял шестерке «кобр» занять удобную для атаки позицию.
– Атакую ведущего! Прикройте меня! – раздалась команда.
«Сотка» подошла к немцу вплотную и в упор открыла огонь.
Голубев пришел в восторг – он такого еще не видел. Все, как на показательных учениях!
Внезапная гибель ведущего испугала ведомого, и он сразу отскочил в сторону. Чистов было кинулся за ним, но вовремя вспомнил указания на сей счет: в схватку вступать только в случае крайней необходимости и только по команде Покрышкина – и вернулся на место. Их задача – прикрывать ведущего, наблюдать и оценивать события.
Боевая дисциплинированность молодых пилотов позволила Покрышкину продолжить этот своеобразный урок. За «Илами» снова увязались два «мессера», но на этот раз они были от штурмовиков на короткой дистанции. Теперь надо было действовать стремительно.
– Скоростная атака! – последовала новая команда командира.
Они свалились на немцев сверху, применив один из эффективных приемов боя на малых высотах. «Мессеры» начали метаться, но патруль накрыл их плотным огнем, не позволяя вырваться. Покрышкин вновь ударил по ведущему. Тот сорвался вниз, врезался в сопку и взорвался. Его ведомый метнулся вверх, но там его уже ожидал Лукьянов, который сверху наблюдал за боем и был начеку. Немец опять кинулся вниз, прижался к земле, но капитан, следуя за ним, уже на бреющем расстрелял его в упор.
Голубев ликовал. Он был на седьмом небе от счастья – попасть в полк, где летчики так классно воюют! Как ему повезло. На мгновение у него мелькнула мысль: а может, это был не обычный бой, а нечто из ряда вон выходящее? Могло же ему просто повезти! Вот на земле, наверное, будет торжество…
