Юрий Ампилов - На верхней границе фанерозоя (о нашем поколении исследователей недр)
Еще раз я приехал в Нидерланды летом 1998 года вместе со своей супругой. К этому времени отдел TNO временно перебрался в новый офис в город Гарлем, с тем чтобы еще через два года переехать, но уже окончательно, в Утрехт. Почти все сотрудники переместились вместе с работой в новый город. В этом главное отличие граждан активного возраста в большинстве развитых стран от нас. Они легко меняют место жительства в зависимости от того, где есть устраивающая их работа. Жилье они большую часть жизни арендуют и обзаводятся собственным уже ближе к пенсионному возрасту. Перебрался в Гарлем и Роб, Пока мы с ним работали над завершающей стадией проекта, Людмила днем читала книжки или гуляла неподалеку от гостиницы, а вечерами после работы мы уже вместе ужинали и прогуливались, осматривая окрестности. На что мы обратили внимание, так это на совершенно незашторенные окна в домах. Проходя по тротуару, в большой оконный проем можно наблюдать крупным планом, как, например, семья сидит за ужином или дети играют в игрушки. Нам с нашим менталитетом показалось бы это неуютным. Еще бы, чувствовать на себе невольные взгляды прохожих, все равно что находиться голым в городской сутолоке, когда все другие одеты. Однако голландцы к этому, видимо, привыкли, и это своего рода знак того, что ничем предосудительным они не занимаются и скрывать им нечего. Напротив, если окно зашторено, значит, тут что-то неладно: оружие, наркотики, разборки и тому подобное, и стоило бы подумать о вызове полиции на всякий случай.
Однажды во время очередной прогулки мы забрели на какие-то крохотные возделанные участки земли в пределах городской черты, в которых однозначно угадывалось что-то похожее на наши дачи. Но площадь каждого из них была не больше одной-двух соток. При этом не было никаких построек и никаких заборов, если не считать забором коротко постриженный низкорослый кустарник по периметру. На большинстве участков были посажены разные цветы и отдельные овощи в количестве буквально нескольких штук. Кое-где были детские качели и гамаки при полном отсутствии каких-либо ограждений и замков. На каком-то участке росла карликовая яблоня высотой с куст садовой ромашки. Но при этом на ней было с десяток крупных плодов. Понятно, что на этих участках люди просто отдыхают, упражняясь в выращивании отдельных культур и получая от этого удовольствие. Встретившиеся старушки, узнав, что мы из России, очень этим заинтересовались и быстро разнесли эту весть по соседкам. Когда мы возвращались после осмотра этой своего рода сельскохозяйственной выставки, нас провожали десятки любопытных глаз, при этом люди здоровались с нами.
Прогуливаясь по улицам почти любого голландского города, убеждаешься, что, начиная с петровских времен, очень много мы переняли у жителей этой страны. Мало того, что каналы, разводные мосты и архитектура Петербурга имеют свои корни здесь, но даже и цвета государственного флага те же самые. А исконно русская, как мы думали, гжельская голубая роспись по белому фарфору – не что иное, как голландский стиль фарфоровой росписи «Дельфт блю», который минимум на 200 лет старше. Этих фарфоровых фигурок «под Гжель» здесь на каждой витрине сотни.
Механизм разведения мостов в Голландии давно обновился, в то время как в Санкт-Петербурге все осталось, как и 100 лет назад. Здесь их разводят быстро и оперативно при каждом прохождении судна. Вся операция занимает три-четыре минуты, после чего мост снова сводят и движение возобновляется. А рабочий по разведению мостов садится на велосипед и едет к следующему мосту, обгоняя медленно движущееся судно. Таким образом один человек обслуживает несколько мостов, если они расположены недалеко друг от друга.
В один из вечеров мы с женой с удовольствием вновь пообщались с тем самым Гансом Коттеринком и Робом, проведя вечер в ресторане с испанской кухней. Оба наших голландских приятеля очень развеселились, когда во время стихийно возникшего урока русского языка за столом они пытались по-русски произнести слово «лосось», а потом слово «бабушка» с ударением на второй слог. Им это показалось очень забавным.
Чтобы сильно не загружать Роба, мы с Людмилой съездили самостоятельно в один из дней на экскурсию в Амстердам на обычном скоростном пригородном поезде, благо, дорога в одну сторону заняла всего полчаса. Там прошлись по уже хорошо знакомым мне местам и совершили водную прогулку на катере по каналам. Но все же самым главным мероприятием, запланированным в этот наш визит, была поездка в Париж на выходные дни.
«Парижские тайны»
Имевшаяся у нас шенгенская виза позволяла беспрепятственно перемещаться по большинству европейских стран. Мы заранее, еще за месяц, будучи в Москве, договорились с Робом по телефону, что он с нами съездит в Париж на уик-энд в качестве экскурсовода и водителя. Роб с удовольствием согласился, поскольку любил бывать в Париже, где провел свои студенческие годы. Я при этом взял на себя все расходы на бензин, хотя Роб поначалу возражал против этого, пытаясь тем самым сполна проявить свое и без того непомерно щедрое гостеприимство. Но я возразил ему, сказав, что мне будет крайне неловко так сильно злоупотреблять его временем и расположением, еще вводя и в серьезные материальные затраты.
Рано утром в субботу он забрал нас с женой из гостиницы, и мы отправились в эту долгожданную поездку. С нами была еще Стефани, студентка-француженка, проходившая в TNO нечто вроде производственной практики. Она просто попутно добиралась до Парижа, чтобы повидаться в выходные дни со своими родителями-парижанами. Роб «лихачил» с самого начала. Стрелка спидометра опускалась ниже отметки «140» только в тех местах, где на дороге имелись скрытые следящие видеокамеры, а Роб все эти места знал наизусть.
Путь к Парижу лежал через Бельгию. Подъехав к границе, мы не увидели никаких препятствий, кроме мигающего желтым светом светофора. Снизив скорость до положенных 50 км/ч, мы, не останавливаясь, миновали границу и сразу вновь разогнались до 140. Миновали Антверпен и вскоре с таким же успехом без остановки пересекли бельгийско-французскую границу. Считая с момента выезда из Гарлема, до предместий Парижа мы добрались за четыре часа, преодолев расстояние около 500 км. Но потом еще пару часов колесили по городу, преодолевая пробки и пробиваясь поближе к центру. Главная задача была в том, чтобы где-то припарковать машину на два дня и потом забыть про нее до самого отъезда назад. Перемещаться по городу гораздо быстрее было на метро, как и в нынешней Москве. Наконец это удалось. Мы попрощались со Стефани, а сами на метро добрались до гостиницы, которую Роб заранее забронировал. Гостиница была достаточно скромной, поскольку здесь мы за все платили из своего кармана, а не из командировочных, как в Гарлеме. Тем не менее, все необходимое в номере имелось, и чистота была гарантирована. Вид из нашего окна на последнем этаже можно было назвать «Крыши Парижа». Роб остановился на два этажа ниже. По его словам, мы находились недалеко от центра, в районе, где проживал литературный герой – известный сыщик комиссар Мегрэ.
