Алевтина Рассказова - Корейская гейша. История Екатерины Бэйли
Ура! Сработало!
Я открыла папку «входящие». Так-так, посмотрим: письма друзей, с работы, мои, так и не открытые письма (Вот, гад! А я старалась, писала!)… Неужели же, я ошиблась?
…О, нашла! Похоже, что это!
Я щелкнула по письму с заголовком «скучаю».
«Привет Санни! Я не могу описать, что чувствую к тебе. „…“ Я с нетерпением жду нашей встречи снова. Прошлые выходные были просто чудесны! „…“ Я немного переживаю, так как цена на билеты значительно возросла. Надеюсь, ты сможешь их в скором времени оплатить, чтобы я снова приехала. Твоя Анджелина».
Прочитав последнюю строчку, я отпрянула от компьютера.
Внутри все замерло, как бывает при резком взлете, а в висках оглушительно застучало.
Я стала искать дальше, и вскоре нашла его ответ.
«Дорогая Анджи! Я завтра же куплю тебе билеты, и мы сможем провести выходные не хуже предыдущих! Даже голод не сможет выгнать нас из постели! Я по тебе очень скучаю и уверен, что скоро увижу. Целую и люблю. Санни»
Меня затошнило, да так сильно, что пришлось выйти на улицу, чтобы отдышаться.
– Все в порядке? – озабоченно спросил Юн по-корейски.
– Кинчана– все в порядке, – успокоила я и, отдышавшись, вернулась обратно.
Хоть и было мне в тот момент очень плохо, какая-то часть мозга все-таки продолжала работать, так как я хладнокровно открыла всю их переписку (немаленькую, должна заметить) и отправила на принтер, находившийся здесь же. Не знаю, что мною двигало, но мне почему-то казалось, что эти письма могут еще пригодиться. Еще я отчетливо понимала, что если и распечатывать их переписку, то прямо сейчас, пока у моего «почти бывшего» мужа не хватило мозгов изменить пароль.
На удивление, это происшествие не столько расстроило меня, сколько «освободило» и как бы «прочистило» мне мозги. Обнаружив доказательства его измен, я не стала тут же звонить ему и биться в истерике, не стала причитать или жаловаться на судьбу. Боль от того, что наша любовь умерла, я пережила гораздо раньше, когда он предложил найти себе нового мужа. Поэтому сейчас я почти ничего не почувствовала. Так, кольнуло лишь где-то в груди, и прошло. Но мне вдруг стало безумно, просто дико обидно, что он не нашел в себе смелости сказать «да», когда я спросила, не хочет ли он развода. Поэтому я стала злой. Очень, очень злой! И мне захотелось мести. Самой жестокой и яростной мести из всех возможных! Мести за все, что пришлось пережить по его вине.
Возможно, именно эта безумная злость на него и дикая жажда мести придали мне тогда сил, и помогли не свалиться вновь в пропасть, из которой я потихонечку выбиралась.
Я пошла домой – к Таньке, у которой жила до сих пор – и рассказала о том, что произошло.
Она внимательно меня выслушала, напоила чаем с пустырником и неожиданно для меня заявила:
– Не расстраивайся! Давно уже было понятно, что он что-то «мутит». Теперь надо думать, как его наказать. И побольнее.
– Таня, от тебя ли я слышу!? Ты же в Бога веришь, в церковь, там, ходишь. Я думала, ты меня успокоишь и предложишь смириться…
– В Бога-то я верю, но такого козла наказать – не грешно! – отрезала она.
Естественно, я рассказала обо всем не только своей лучшей подруге, но и Шпику:
– Он там гуляет, любовнице своей билеты на самолет покупает, вечеринки устраивает. И все это – на деньги, включающие мою дотацию! Поэтому и разводиться не хочет, – ему так выгодно и удобно! – возмущалась я. – Если бы он сразу честно признался, что встретил другую женщину и хочет развода, то я бы его просто так отпустила, не требуя ничего. Поплакала бы в подушку, но отпустила. Он же – разводиться не хочет, предпочитая пудрить мне мозги. А я – сижу здесь как дура, жду у моря погоды! Годами, кстати, сижу. Это – несправедливо!
– Согласен. И полностью поддерживаю твое решение потрясти его хорошенько. По закону ты имеешь полное право на алименты… Тем более что у тебя есть эти письма, – добавил Шпик.
– Значит, решено – завтра еду на базу. К военному адвокату.
– Помощь нужна?
– Нет, спасибо. Сама пока обойдусь.
Утром следующего дня я приехала на базу и отыскала кабинет адвоката.
Меня тут же приняли, вежливо выслушали и…:
– Увы, ничем не могу вас обрадовать, – не скрывая усмешки, надменно проговорил мужчина. – Если бы вы сумели подать на развод в Америке, то вполне могли бы рассчитывать на отступные, а так…, – по его тону чувствовалось, что помогать мне – какой-то там русской – их «корпоративный» адвокат явно не собирался.
– Тогда может его хотя бы звания удастся лишить? За аморальное, так сказать, поведение, недостойное человека в военном мундире, – с надеждой спросила я, почему-то вспомнив советские парткомы, профкомы и прочее. Глупость, конечно, спросила, но уж очень хотелось его наказать. Пусть не «рублем», так хоть этим.
– Боюсь, нет, – отрезал он. – Всего хорошего.
– Что ж, и на этом спасибо. До свидания.
Выходя из его кабинета, я уже приступила к продумыванию плана «Б».
По приезду домой, я рассказала Тане о своем неудачном визите и заявила:
– Раз их закон не на моей стороне, значит, будем наказывать сами – деньгами и шантажом!
– Это как? – не поняла она. – Чем шантажировать-то собираешься?
– Пока мы оба были в Корее, во всех ведомостях он писал, что я нахожусь в Массачусетсе у родителей. Да и сейчас, я уверена, так же пишет. Они эту информацию все равно никогда не проверяют, а денег при этом платят – в три раза больше, чем могли бы, если бы он написал правду, что живу я в Корее. Как ты понимаешь, то, что он делал – противозаконно. Его посадить за это могут.
– То есть выходит, что почти все это время он получал ежемесячно около тысячи долларов незаконных дотаций?! – изумилась она.
– Вот именно! И я могу вытащить это на свет. Все, что нужно для этого сделать – послать его начальству копию моего паспорта, в котором не стоит ни одной американской визы, сопроводив ее ма-аленьким таким комментарием… Короче, план такой: я хочу потребовать деньги на учебу плюс быстрый развод. В обмен на молчание о его «делишках». Ведь благодаря бесплодным ожиданиям виз я так и не смогла начать учиться, когда была еще такая возможность, а сейчас у меня уже не хватит на это денег.
– И сколько потребуешь? – заинтересованно уточнила она.
– Пять тысяч.
– А чего так мало?!
– На учебу в России – хватит, – отрезала я.
– Ну, это ты зря, по мне, так можно и больше содрать! – вошла в раж подружка.
– Думаешь?! Ладно, на всякий случай попрошу больше, но он явно откажется.
– Так ты попробуй!
– Хорошо.
Мы замолчали.
– Ну и…? – прервала затянувшуюся паузу Танька.
– Что? – не поняла я.
