Вадим Бурлак - Русский Париж
Так начался короткий период жизни Александра Ивановича на родной земле.
Его старый друг писатель Николай Телешев вспоминал: «Это был уже не тот Куприн, человек яркого таланта, каковым мы привыкли его считать. Чувствовалось, что в душе у него великий разлад с самим собою. Хочется откликнуться на что-то и нет на это сил».
Чуть больше года прожил Куприн на родине. Последние четырнадцать месяцев его жизни были наполнены встречами с читателями и литераторами, поездками в воинские части и на предприятия, беседами с журналистами и… болезнью. Писать он уже не мог…
Во всех интервью Александра Ивановича советской прессе — схожие фразы: «Я счастлив, что вернулся на родину…»; «…я сам лишил себя возможности деятельно участвовать в работе по возрождению моей родины…»; «…я давно уже рвался в Советскую Россию, так как, находясь среди эмигрантов, не испытывал других чувств, кроме тоски и тягостной оторванности…»; «Я остро чувствую и осознаю свою тяжкую вину перед русским народом…»; «Даже цветы на родине пахнут по-иному…».
Кажется, все интервью с Куприным в последний год его жизни отредактированы одной и той же рукой.
Читал ли их он сам?.. То ли хотел сказать в конце пути?..
Дать правдивый ответ уже некому.
Умер Александр Иванович 25 августа 1938 года в Ленинграде. Там и похоронен на Литературных мостках.
Глава тринадцатая
Преданья Монпарнаса
… Монпарнас во многом — всего лишь легенда; только в воспоминаниях людей искусства он существует как некий форум…
Монпарнас нельзя даже назвать истинно парижским районом со своим неповторимым характером, архитектурой, памятниками старины и жителями определенного социального слоя. Здесь, как на испанском постоялом дворе, вы найдете лишь то, что принесли с собой… Сегодня район уже не так популярен, как в 20-е и 30-е годы, он утратил былую непреодолимую силу притягивать сюда людей искусства со всего мира, правда, и сейчас здесь по-прежнему живут многие писатели, журналисты и художники. Они все так же мечтают и творят в его мастерских…
Жан-Поль КреспельРождение «Района грез и веселья»
Держу пари, что очень скоро, хотя мне этого бы не хотелось, на Монпарнасе появятся свои кабаре и свои шансонье, как сейчас есть поэты и художники.
Гийом Аполлинер. 1913 год.«Ни один русский, живущий в Париже, не миновал Монпарнас. Даже если он обитает в другом конце города, хоть несколько раз в год обязательно бывает в этом знаменитом уголке Парижа» — так заявляли в начале 30-х годов прошлого века выходцы из России.
В свое время Андрэ Моруа назвал Монпарнас и Монмартр — «державами соперницами».
Что роднит, а что противопоставляет эти два знаменитых уголка Парижа? Еще в XVIII веке мало кто из поэтов, художников, артистов слыхал названия «Монпарнас» и «Монмартр». В XX столетии представитель любой творческой профессии всего мира знает об этих районах Парижа. Их прославляли художники, поэты, музыканты, артисты, писатели разных стран.
Считается, что после окончания Первой мировой войны Монпарнас существенно потеснил Монмартр, увлек в свои пределы большую часть интернациональной богемы. У этих знаменитых районов свои отношения…
Французский писатель и ученый Жан-Поль Креспель отмечал, что с XVIII до начала XX века Монпарнас «это была территория, прилегавшая к Латинскому кварталу, связанная с ним Люксембургским парком и аллеями Обсерватории. В начале XVIII века этот участок с грудами выброшенной породы вокруг каменоломен студенты окрестили «горой Парнас». Здесь они прогуливались, заходили выпить в маленькие кабачки, танцевали на сельских танцплощадках, своим открытием ожививших замкнутую и неторопливую жизнь окраины».
Как считал Креспель, 1905 год «можно считать датой рождения Монпарнаса». Тогда было получено разрешение на снос многих старых зданий. На их месте укрепился бульвар Распай.
До начала Первой мировой войны в этом парижском районе появились известные и сегодня театры «Монпарнас», «Тэте — Монпарнас», казино «Монпарнас» и «Бобино» со своим знаменитым мюзик-холлом. А вблизи них открылись десятки танцплощадок, небольших баров и кафе, расположились торговцы прохладительными напитками, жареными каштанами и мороженым.
Монпарнас стали воспевать поэты, музыканты, певцы, запечатлевать художники и журналисты.
Писатель Борис Зайцев в начале двадцатых годов заявил, что богема разных стран «воспела славу Монпарнасу».
Неудавшийся замыселНад узкой улицей серея,
Встает, в который раз, рассвет,
Живем, как будто не старея,
Умрем — узнают из газет.
Не все ль равно? Бессмертья нет.
Есть зачарованность разлуки
(Похоже на любовь во сне).
Оттуда ты протянешь руки,
Уже не помня обо мне.
Эти строки были написаны Лидией Червинской. В 20-х годах прошлого века она жила в Париже. Какое-то время Лидия снимала квартиру на Монпарнасе.
Другой русский эмигрант, писатель Юрий Иваск в книге «Двенадцать месяцев» отмечал, что в своих произведениях ей «удалось очень верно передать в стихах атмосферу и «жаргон» русского Монпарнаса 30-х гг.».
Червинская, вместе с другими литераторами — выходцами из России, перед Первой мировой войной задумала книгу о «русских монпарнасцах».
Не известно, что помешало создать этот труд. Хотя о русских монпарнасцах написано и без того немало.
Хуторок в сирениТак называется самое известное и, вероятно, самое старое кафе Монпарнаса. Именно с «Клозри де Лила», по мнению знатоков истории Парижа, начался расцвет и слава этого района. Своей популярностью заведение обязано выгодному расположению в городе.
В 2003 году «Клозри де Лила» исполнилось 200 лет. Парижские журналисты попытались перечислить знаменитостей, которые побывали в этом кафе за столь почтенный срок. Список имен занял десятки страниц. Однако выявить всех известных посетителей «Клозри де Лила» журналистам не удалось.
Согласно монпарнасским преданиям из русских знаменитостей в XIX веке это кафе посещали: Федор Достоевский, Илья Репин, Петр Чайковский, Антон Чехов. А в начале XX столетия, до Первой мировой войны, в «Клозри де Лила» часто можно было встретить Георгия Иванова. Илья Эренбург писал здесь свои очерки и рассказы, спорил с Полем Верленом и Пабло Пикассо. Наведывались сюда Алексей Толстой, Анна Ахматова — то вместе с Амадео Модильяни, то с Николаем Гумилевым. После 1906 года, хоть и редко, появлялись в «Клозри де Лила» Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский. Говорят, первые наброски своего романа «Пруд» Алексей Ремизов делал в этом кафе.
