Леонард Нимой - Я — Спок
К счастью для нас для всех, Мел на мог уклониться от испытания. Я благодарен ему за его стойкость и цельность, а еще — за его желание поделиться с этой историей с нами — и со всем миром. Если бы каждый проект приносил бы мне такое же чувство удовлетворения, как «Никогда не забывай», это была бы просто райская жизнь. Для меня история Мела выходит за рамки отношений между нацистами и евреями, за рамки ужасов Аушвица, она — об основополагающих свойствах человеческого духа. Я вспоминаю драматурга Артура Миллера, который однажды сказал, что все пьесы, который мы считаем стоящими, задают один и тот же основополагающий вопрос — как может человечество создать дом в окружающем мире? Какие препятствия мы должны преодолеть, что должен каждый из нас достигнуть, чтобы обрести чувство принадлежности, внутренний мир?
Конечно, Мел Мермелштейн нашел свою дорогу из непроглядной тьмы к свету духовного умиротворения и личного достоинства. То вдохновение, которое дарила всем нам его история, отчетливо отразилась на результате. «Никогда не забывай» была номинирована Национальной ассоциацией кабельного телевидения на лучшую телепередачу и была названа «Нью Йорк Таймс» «передачей, которую долго будут помнить».
Но мне нужно добавить к истории мрачный, тревожный постскриптум — Институт Исторических Исследований отступил в тень после выхода «Никогда не забывай», но они остаются среди нас и по сей день, усердно сея ложь и ненависть. Только несколько дней назад я прочитал о женщине, которая от их имени опубликовала «историческую» книгу о вспышках тифа во время Второй мировой войны. Она основана на их любимой лжи, что миллионы, сгинувшие в концентрационных лагерях, были на самом деле жертвами тифа — а не геноцида. Что больше всего меня тревожит — что тексты вроде этого гладко написаны и заключены в красивые обложки, и чих часто можно встретить в университетских библиотеках. Студенты, ищущие информацию по Второй мировой войне легко могут натолкнуться на такую книгу и невольно поверить, что это «научная» работа, основанная на настоящем научном исследовании.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
«Звездный путь-VI» и «Объединение»
НИМОЙ: Спок, я не могу не заметить, что ты в последнее время изменился.
СПОК: В самом деле? Каким образом?
НИМОЙ: Ну, если бы честным, ты стал более эмоциональным.
СПОК: Ни в коей мере. Я просто предпочитаю выказывать эмоции в те моменты, когда это кажется наиболее уместным и склонно помочь в достижении моей цели.
НИМОЙ: Другими словами, ты проявляешь чувства, когда это кажется логичным?
СПОК: Именно.
Чтобы правильно рассказать историю «Звездного пути-VI», мне нужно будет вернуться немного назад.
Видите ли, в какой-то момент съемки «Дороги домой», у Харви Беннета появилась идея еще одного фильма. На этот раз не продолжения, а предыстории ко всем фильмам, включая оригинальный сериал. Идея? История должна была касаться Кирка, Спока и Маккоя во время их учебы в Академии Звездного Флота, и всех нас должны были заменить молодые актеры.
Полагаю, это должно было влить во «франшизу» (как «Звездный путь» именовался на «Парамаунт») новую кровь.
Больше я об этом практически ничего не знал, и я, и Харви были чрезвычайно заняты, пытаясь закончить «Звездный путь-IV», и не обсуждали деталей. Впрочем, я знал, что «Парамаунт» действительно уполномочила его написать сценарий, который я бы с удовольствием прокомментировал, но не могу — дело до этого так и не дошло.
Не раньше, чем вышел «Звездный путь-V: Последний рубеж», Харви заговорил со мной о своем проекте с Академией, на сей раз — чтобы выразить свою печаль по поводу того факта, что, несмотря на все потраченное им время, «Парамаунт» полностью отвергла сценарий. Наш разговор был весьма краток.
Я не слышал ничего о Харви и его проекте, покуда вскоре исполнительный директор «Парамаунт» Фрэнк Манкузо не пригласил меня на обед.
Как только мы уселись в ресторане, Фрэнк перегнулся через столик и сказал:
— Леонард. Я хочу, чтоб еще один «Звездный путь» вышел на экраны к 25-летию шоу — и я хочу, чтоб ты был моим партнером и снял нам этот фильм.
Мой немедленный ответ был:
— А что с Харви Беннетом? — Я знал, что Харви работал над концептом для шестого фильма, и, хотя сценарий с Академией и был отвергнут, это не означало, что Харви не работает над чем-то еще. Я не хотел встревать таким образом.
Но Фрэнк глубоко вздохнул и сказал:
— Нет никакого Харви. Все позади.
Он выразился очень, очень определенно — фильма про Академию не будет. И он очень, очень определенно высказал свое щедрое предложение — я мог писать сценарий, режиссировать, быть исполнительным продюсером, другими словами, участвовать любым способом, которым только захочу.
Если честно, после всей изматывающего темпа, который от меня потребовался как от актера и режиссера в четвертом фильме, у меня не было желания режиссировать еще один «Звездный путь». Я также знал, что фильм нужно будет выпустить в очень короткий срок, так что я сказал:
— Времени осталось мало, Фрэнк. Все должно быть точно на своем месте.
— Ну, мы сделаем все, от нас зависящее.
Я был заинтригован — не мыслью о режиссировании, конечно, но идеей развить историю и поставить фильм, собрать кино в единое целое.
— Дай мне подумать, — сказал я. — И я вернусь обратно, как только у меня будет идея для кино.
На этом мы и порешили.
Ну, как я уже упоминал, я всегда очень интересовался клингонцами и их культурой, и мне показалось, что этот фильм предоставлял нам отличную возможность узнать побольше о наших любимых злодеях. Я начал обмозговывать это дело и размышлять над сходством отношений между Федерацией и Клингонской Империей и отношений между США и СССР — холодной войной. Учтите, что это было как раз во времена падения Берлинской стены, и было совершенно ясно — то, что Рональд Рейган называл «Империей зла», начало рассыпаться (собственно, пока мы снимали «Звездный путь-VI», советское правительство пало).
Так что тремя днями позже я позвонил Фрэнку Манкузо и сказал:
— Вот какая идея — что, если в Клингонской Империи такой же кавардак, как сейчас в СССР? Экономика терпит крах, они очень много вложили в вооружение, существует расхождение в политических взглядах и, в довершение всего, у них случается своего рода «Чернобыль». И они в поисках помощи и разрядки политической ситуации обращаются к Федерации… и тут-то и появляется «Энтерпрайз».
— Великолепно! — сказал он. — Мне нравится! А Горбачев будет?
