Олег Хлобустов - Феномен Андропова: 30 лет из жизни Генерального секретаря ЦК КПСС.
Бойцы группы принимали участие в десятках операций по освобождению заложников, силовому пресечению противоправных действий и задержанию преступников.
При этом за одиннадцать лет существования группа потеряла лишь трех бойцов: Дмитрия Васильевича Волкова, Геннадия Егоровича Зудина, Виктора Васильевича Шатских.
Капитаны Д.В. Волков и Г.Е. Зудин погибли 27 декабря 1979 г. в Кабуле, а лейтенант В.В. Шатских — 13 января 1991 г. в Вильнюсе.
Командирами этого элитного подразделения спецназа КГБ в советский период были:
— Герой Советского Союза Виктор Дмитриевич Бубенин (в 1974–1977 годах);
— Роберт Петрович Ивон (1977);
— Герой Советского Союза Геннадий Николаевич Зайцев (1977–1988 и 1992–1995 годы);
— Герой Советского Союза Карпухин Виктор Федорович (1988–1991 г.)[172].
В отличие от призванной действовать на территории собственной страны «Альфы», группа спецназначения ПГУ «Вымпел» была образована 19 августа 1981 г. для решения сложных боевых задач за границей. Одним из непосредственных ее организаторов стал Ю.И. Дроздов, а ее первым командиром — Герой Советского Союза, начальник КУОС Э.Г. Козлов. Оба они являлись участниками операции по захвату президентского дворца Тадж-Бек в Кабуле 27 декабря 1979 г.
Не останавливаясь подробно на деятельности «Альфы» и «Вымпела», подчеркнем только, что их создание было абсолютно обоснованным и оправданным, и что в дальнейшем они доказали высочайший уровень профессиональной подготовки и решения поставленных задач[173].
Здесь же нам представляется необходимым остановиться на вопросах объективного анализа, интерпретации и оценок событий прошлого.
Как известно, в конце 80-х годов многие отечественные СМИ немало критиковались за «идеологизацию», «идеологизирование» распространяемой информации. Что подразумевало ее, если не фальсифицированность, то, по крайней мере, «стремление манипулировать сознанием» и настроениями ее адресата.
При этом, если не отрицалось, то, по меньшей мере, подвергалось сомнению само наличие «холодной войны», осуществлявшейся против СССР со стороны стран Запада.
В этой связи обратимся непосредственно к отчетам о работе КГБ СССР, направлявшимся Генеральному Секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу.
В отчете за 1977 г. (№ 577-А/ОВ от 27 марта 1978 г.) отмечалось, что КГБ были подготовлены более 8 700 информаций в инстанции — то есть — более 20 информаций ежедневно!
В том числе было отправлено: в ЦК КПСС более 5 000 информационных сообщений, в отраслевые отделы ЦК КПСС — более 2 тысяч информаций, в Министерство иностранных дел — 732, в Главное разведывательное управление (ГРУ) Министерства обороны СССР — 1 400.
По заданиям Комиссии Президиума Совета министров по военно-промышленным вопросам направлено более 14 тысяч материалов.
(Таковы были результаты деятельности научно-технической разведки (НТР) КГБ СССР только за один год!).
Были привлечены к уголовной ответственности за шпионаж 4 советских гражданина. Были захвачены с поличным при проведении агентурных операций сотрудники ЦРУ США Д. Крокет и М. Петерсон.
Скомпрометированы и были вынуждены покинуть СССР более 80 иностранных граждан, связанных со спецслужбами.
Выявлены 28 официальных сотрудников и агентов национальных спецслужб несоциалистических государств, обучавшихся в военных учебных заведениях Министерства обороны.
Военной контрразведкой совместно с органами государственной безопасности социалистических стран разоблачены 14 агентов, занимавшихся сбором информации о советских воинских частях за границей.
За границей выявлено 37 попыток вербовки спецслужбами советских граждан.
В то же время отмечалось, что не удалось предотвратить невозвращение в СССР 18 человек, 2 человека бежали из СССР нелегально.
Однако, поскольку с именем Андропова связывают, и совершенно справедливо, создание «идеологического» управления КГБ СССР, представляется необходимым подробнее рассказать об этом подразделении советской контрразведки.
То самое, Пятое Управление КГБ СССР
В критике деятельности Андропова на посту председателя КГБ СССР особое внимание уделяется деятельности 5 Управления этого ведомства, якобы занимавшегося «борьбой с инакомыслием» и «преследованием диссидентов».
Один из доморощенных «российских экспертов» в области спецслужб Е.М. Альбац, в написанной «для обычных людей» книге утверждала: «парадоксальным образом, именно функции тайной полиции в наибольшей степени и составили «славу» этому ведомству в собственной стране» (Мина замедленного действия: Политический портрет КГБ. М., 1992, с. 5). В действительности же, добавим мы от себя, эти «функции тайной полиции», были в значительной мере «гипертрофированны», преувеличенны «разоблачениями» 1988–1991 гг.
Например, в дискуссиях международной конференции «КГБ: вчера, сегодня, завтра», проводившейся в нашей стране в 1990-е годы по инициативе бывшего «диссидента» С.И. Григорянца, более 90 % времени, выступлений и внимания уделялось именно деятельности 5 управления и пятых подразделений территориальных органов Комитета, что, естественно, не могло не деформировать искаженного представления слушателей и читателей о назначении, задачах и деятельности органов государственной безопасности СССР.
Правда же истории состоит в том, что Андропов действительно был инициатором образования нового подразделения в структуре КГБ, призванного бороться с идеологическими диверсиями спецслужб недружественных иностранных государств. Однако отнюдь не был «изобретателем» этого термина.
Еще в 1955 г. авторы Большой Советской энциклопедии в статье «Агентурная разведка» подчеркивали: «Наряду со шпионажем А[гентурная].р[разведка]. капиталистических государств занимается также экономической, политической и идеологической диверсией»[174].
Вопрос о назначении, сущности и содержании идеологических диверсий до сих пор вызывает немалую оживленную дискуссию в нашей стране. Что же скрывается за этим понятием?
Некоторые, например, полагают, что за этим эвфемизмом скрывается банальная «борьба с инакомыслием», «диссидентами». Эта точка зрения представлена, например, в статье Н.В.Петрова «Специальные структуры КГБ по борьбе с инакомыслием в СССР. 1954–1989 гг.»[175].
Однако в ней не только не рассматриваются все аспекты проблемы, но и имеется ряд методологических погрешностей, существенно искажающих реальную картину исторического процесса. В этой связи вряд ли без каких-либо оговорок можно согласиться с утверждением автора о том, что «на протяжении всего периода… в структурах госбезопасности существовали подразделения, в чьи задачи входила борьба с «преступлениями мысли», т. е. борьба со всеми теми, кто в той или иной форме выступал против советской власти». Что касается деятельности 5 Управления КГБ СССР, то подобное утверждение представляется особенно сомнительным.
