Аллен Даллес - ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа
Крогеры даже не пытались как-то изменить свою внешность. У самого Крогера был солидный книжный магазин в Лондоне. Его посещали не только англичане, но и иностранцы, интересовавшиеся редкими книгами. Круг покупателей был велик, и нельзя было исключить возможность того, что в их числе не окажется американец, житель района Бронкс, который узнает Крогера. Шансов, конечно, мало, но они были. И тем не менее, Советы пошли на риск.
Мелкие, порою нелепые инциденты могут вызвать подозрение в шпионаже. Но часто они просто указывают на то, что происходит нечто необычное. А вот сумеет ли очевидец увидеть в этом необычном связь со шпионажем, зависит в значительной степени от того, является ли он простодушным и наивным или же умудренным житейским опытом человеком и чем он занимается — полицейский ли он, трактирщик либо художник. Бывает, что даже профессиональный агент, какие уловки и хитрости он бы ни использовал, не может ускользнуть от внимательного взгляда.
Однажды, поступив, возможно, не слишком хитро, мы послали трех человек на встречу с неким важным лицом, занимавшим целый апартамент на верхнем этаже одной из гостиниц в большом европейском городе. Каждый из них был специалистом в своей области, и его участие обязательно требовалось в начальной стадии операции — дебюте, говоря шахматным языком. Они впервые оказались в этой гостинице и даже стране, о которой идет речь, то есть были там абсолютно неизвестными. Много месяцев спустя, когда по другим каналам установили, что этот джентльмен готов сотрудничать с нами, было решено послать к нему одного сотрудника из той троицы. Перед этим мы долго размышляли и в конце концов пришли к выводу, что встречу безопаснее провести в гостинице, а не в городе, где у нас не было надежной конспиративной квартиры. Офицер же посетил гостиницу всего один раз, можно сказать, промелькнул там много месяцев назад. Вряд ли кто-либо его запомнил. Короче говоря, наш сотрудник отправился в гостиницу, вошел в лифт и назвал лифтеру нужный этаж. Больше в кабине никого не было. Сотрудник смотрел на лифтера, пожилого человека с трудно запоминающейся внешностью, и был абсолютно уверен, что никогда ранее его не видел. Но он постарался запомнить его внешность, чтобы в следующий раз не попасть к нему в лифт. Перед тем как кабина остановилась на нужном этаже, лифтер повернулся и посмотрел на нашего сотрудника. «О! Как вы поживаете? — вежливо спросил он. — Я вижу, сегодня вы одни, а где же оставили двух своих друзей?» Безобидное замечание? Возможно, но об этом никогда нельзя сказать с уверенностью. Главное заключалось в том, что наш сотрудник вовсе не был столь неприметным, как казалось. Лифтеры, горничные, официанты, вообще весь обслуживающий персонал отелей, обычно хорошо запоминают лица и внешность гостей. А в некоторых странах гостиничные служащие, бармены, швейцары — сплошь информаторы полиции. Догадался ли лифтер, кому наш сотрудник собирался нанести визит? Определил ли его национальность (сотрудник изъяснялся на местном языке хорошо, но не без акцента)? Не выдали ли его одежда или манеры?
Именно такая неопределенность вызывает тревожное настроение после подобных мелких инцидентов, которые и проколами-то не назовешь. Но самое малое опасение достаточно, чтобы взбудоражить бдительную секретную службу. Она отметит начатую операцию, откажется от прежней системы связи и задействует новый оперативный состав.
Жулики
Я уже упоминал, что советские фальшивки сильно мешают деятельности западной дипломатии и разведывательных служб. Вслед за ними я бы поставил вздорную пропаганду, которую ведут Советы, чтобы скомпрометировать в глазах мирового общественного мнения личный состав и методы работы западных разведок. В странах атлантического сообщества люди просто смеются над этой халтурой. Другое дело — страны третьего мира. Здесь жители гораздо легковернее, и на них, собственно, рассчитаны московские выдумки. Советы распространяют за пределами «железного занавеса» бесчисленное количество книг, памфлетов, газетных статей и радиопередач, клеймящих нашу разведывательную службу как злобную, реакционную и призывающую к войне организацию, а наших офицеров, включая директора ЦРУ, — как гангстеров и военных преступников.
Такие материалы, за редким исключением, сработаны на самом низком пропагандистском уровне, изобилуют лживыми историями, фальшивками, грубыми инсинуациями. Нас обвиняют, например, в пытках людей и иллюстрируют статьи фотографиями, на которых изображены самые изощренные пыточные инструменты и приспособления, которыми мы якобы пользуемся.
Нужно отметить, что подобные пропагандистские «шедевры» появляются в большом числе в Восточной Германии. Это не случайно. Русские опасаются — и совершенно обоснованно, — что здесь возник удобный плацдарм для деятельности западных разведслужб. Вот и стараются они запугать восточных немцев, чтобы они избегали контактов с «подлым и жестоким» Западом.
В качестве образчика такой халтуры можно назвать опубликованную в 1959 году в Восточном Берлине книжицу «Гангстеры Аллена Даллеса»[134]. На ее пурпурно-желтой обложке изображена полураздетая девица, опутанная микрофонными шнурами и обвешанная минимагнитофонами и даже радиопередатчиком с антенной. О точности и достоверности публикуемых в этом опусе сведений можно судить по следующему примеру. Без тени сомнения приводится адрес ЦРУ: 24 Е-стрит, Вашингтон, штат Нью-Йорк. Если бы автор не поленился заглянуть в телефонную книгу американской столицы, то обнаружил бы, что номер здания ЦРУ 2430 Е и, как всем известно, штат Нью-Йорк еще не поглотил город Вашингтон.
Однако иногда, хотя и очень редко, в подрывных зарядах советской пропаганды содержатся крохи юмора. Несколько лет тому назад в статье, подводившей итоги событий за год, которая появилась в «Известиях» и принадлежала перу известного советского писателя Ильи Эренбурга, мне было посвящено несколько иронических строк. Явно рассчитывая на дешевый эффект, он сказал примерно следующее: если этот шпион Аллен Даллес когда-либо попадет в рай, то и там будет взрывать облака, стрелять по падающим звездам и резать ангелов. Признаюсь, что я часто с удовольствием использую эти лестные для меня выражения в своих публичных выступлениях, когда мне надо объяснить, чем занимается директор ЦРУ. Впрочем, ныне Илью Эренбурга, кажется, на Западе ценят больше, нежели в Москве.
Несмотря на советские утверждения, мы никогда не устраивали так называемой «промывки мозгов», хотя нам пришлось активно изучать этот пропагандистский феномен, чтобы суметь защититься от него. И делали это по очень простой причине: нам претит силой или грубым обманом заставлять людей принять наш образ мышления. А именно это — главная цель такого психологического «лечения». Мы никогда не разделяли и не будем разделять убеждение Советов, красных китайцев или же северокорейцев, что использование иностранцев с хорошо «промытыми» мозгами в радиопередачах на страны Запада — очень действенный пропагандистский метод. На самом деле безнравственный трюк красных пропагандистов, заставляющих беззащитных людей поносить своих соотечественников и родину, вызывает отвращение у радиослушателей в свободном мире. Мы никогда не пользуемся такими подлыми уловками, хотя у нас нет недостатка в перебежчиках из стран коммунистического блока. Это люди, пришедшие на Запад добровольно, столь натерпелись от тоталитарных режимов, что нам нет необходимости подсказывать им, когда они обращаются по радио к своим согражданам.
