Федор Лисицын - В те грозные годы
Разведка в тот же день подтвердила достоверность этих сведений. Командующему было доложено, что в руки разведчиков попал приказ коменданта Шнайдемюля, в котором указан маршрут движения и определена тактика действий вырвавшейся из окружения группы.
«Боевая группа, — напутствовал своих головорезов нацистский полковник Ревлингер, — 13 февраля к 19.30 выходит из города на участке боевых порядков гренадерского батальона «Шнайдемюль», прорывает кольцо окружения противника и движется через Шенфельд на север с целью соединиться с нашими войсками в районе северо-восточнее Ландека… Встретив на пути следования противника, уничтожает его быстрым ударом. В случае упорного сопротивления — обходить»[10].
Итак, все становилось ясным: несколько колонн вражеских войск, в каждой из которых по полторы-две тысячи солдат и офицеров, имеющих на вооружении кроме стрелкового оружия танки, полевую и самоходную артиллерию, параллельными дорогами движутся на север. Частям и соединениям 3-й ударной армии приказано ликвидировать вырвавшихся из окружения гитлеровцев.
Общее руководство боевыми действиями по разгрому этой фашистской группы командарм возложил на командира 79-го стрелкового корпуса генерал-майора С. Н. Переверткина. Он же определил и участие в боях ряда частей 12-го гвардейского стрелкового корпуса, в командование которым тогда только что вступил прибывший к нам генерал-лейтенант Александр Федорович Казанкин.
В сложившейся обстановке многое зависело от оперативности действий наших войск и всех звеньев их обеспечения. Нельзя было терять ни одной минуты.
Вернувшись с армейского командного пункта в политотдел, я проинформировал своих подчиненных об обстановке. В части 79-го и 12-го корпусов тотчас же выехали две группы политработников поарма.
Начальнику 7-го отделения политотдела армии майору П. М. Матвееву тоже было дано конкретное задание — заслать в вырвавшуюся из окружения группу несколько добровольцев из числа пленных-антифашистов, которые провели бы там агитационную работу среди гитлеровских солдат и офицеров, разъяснили бы, что у них нет никаких других шансов остаться в живых, кроме как сдаться в плен. О том же говорилось и в подготовленных нами листовках, которые предполагалось разбросать над движущимися вражескими колоннами с самолетов, и в передачах на немецком языке.
Закончив неотложные дела, я вместе с несколькими товарищами из управления армии выехал в 79-й стрелковый корпус. На корпусном КП (он располагался неподалеку от города Флатов) встретился с генералом С. Н. Переверткиным и начальником политотдела полковником И. С. Крыловым. По их словам, обстановка к тому времени складывалась примерно так. Части 150-й стрелковой дивизии в ожидании подхода противника заняли оборону на рубеже Ястров, Ра-довниц. А полки 207-й дивизии — юго-западнее города Флатов. Вопросы взаимодействия стрелковых частей с артиллерией полностью согласованы. Авангард противника уже приближается к Гурзену и далее — к рубежу обороны 469-го стрелкового полка, которым командовал М. А. Мочалов.
Однако события подкорректировали это представление командования корпуса об обстановке. Вскоре комкору позвонил командир 150-й дивизии генерал-майор В. М. Шатилов (это воинское звание ему было присвоено 2 ноября 1944 года) и доложил: в районе Гурзена полки Зинченко и Плеходанова уже ведут ожесточенный бой с врагом. Первым в него вступил батальон старшего лейтенанта С. А. Неустроева, столкнувшийся с гитлеровцами в лесном массиве. Поскольку прицельный огонь в лесу вести почти невозможно, личный состав батальона навязывает противнику в основном рукопашные схватки.
Некоторое время спустя из той же 150-й дивизии поступило новое сообщение: авангард одной из колонн гитлеровцев оттеснен к реке и уничтожен, истреблено до двухсот вражеских солдат и офицеров, несколько десятков взято в плен. В бою особенно отличились коммунисты Кузьма Гусев, Алексей Берест, Александр Прелов, комсомолец младший сержант Петр Щербина и другие. Высокое воинское мастерство и отвагу проявили артиллеристы Николай Хованцев, Александр Овечкин, Андрей Дрыгваль…
Иначе сложилась обстановка на участке обороны 207-й стрелковой дивизии. Ее командир полковник Семен Иванович Соболев доложил в армию: «Фашисты ворвались в населенные пункты Тарновка и Вангерц; у них танки, самоходная артиллерия. Попытки полков А. П. Чекулаева и И. Д. Ковязина выбить противника из Тарновки и Вангерца не достигли цели. Создалось критическое положение. Нужна помощь».
Когда же подошли основные силы вражеской колонны, резко усложнилась обстановка и на участке 150-й дивизии. Гитлеровцам удалось пробиться сквозь боевые порядки этого соединения и ворваться в крупный населенный пункт Радовнитц.
— Держитесь. Постараемся помочь, — ответил комкор на тревожное сообщение Шатилова.
Он же связался с командармом, доложил о прорыве немцев в районе Радовнитца. После непродолжительного разговора по телефону лицо Семена Никифоровича как-то сразу просветлело: помощь обещана.
И она действительно была оказана. Вскоре вместе с частями 150-й дивизии в бой с противником вступили направленные сюда из 12-го гвардейского корпуса 164-й стрелковый полк подполковника Н. Г. Пейсаховского, 1-й батальон 82-го стрелкового полка под командованием майора Р. С. Кудрина, несколько артиллерийских частей, в том числе 1729-й полк самоходной артиллерии.
Таким образом, Радовнитц и подступы к нему стали главным полем сражения с одной из самых крупных колонн врага, вырвавшейся из окруженного Шнайдемюля.
— Пять часов мы вели трудный бой в районе Радовнитца! — восторженно говорил позже командир 150-й дивизии генерал В. М. Шатилов. — Помощь из двенадцатого гвардейского корпуса прибыла как раз вовремя. Особенно хорошо действовал сто шестьдесят четвертый полк. Сразу видно, командует им человек умный, способный.
В район боя эта часть прибыла в тот момент, когда гитлеровцы овладели большей частью Радовнитца. Наверное, немецко-фашистское командование уже полагало, что прорыв обеспечен, боевые порядки русских остались позади. А тут как снег на голову — внезапный удар 164-го полка, поддержанный крупными силами артиллерии. Удар такой силы, такого яростного накала, что гитлеровцам не оставалось ничего другого, как бежать из Радовнитца в соседний с ним лес. Но и это сделать удалось немногим. Основные силы фашистов были истреблены как в самом населенном пункте, так и за его пределами. Взаимодействуя с артиллеристами, полк Н. Г. Пейсаховского уничтожил, кроме того, несколько вражеских танков.
Когда мы вместе с генералом А. Ф. Казанкиным ехали в Радовнитц, он кратко рассказал мне о подполковнике Пейсаховском. Командиру полка всего 36 лет. Десять из них он прослужил в армии, а до того работал на обувной фабрике «Спартак» в Казани. Там вырос от рядового рабочего до секретаря парткома. На партполитработу в Красную Армию был направлен по решению Татарского обкома ВКП(б). Окончил курсы политсостава, служил политруком роты, секретарем полкового партбюро, начальником политотдела дивизии. Позже переведен на командную должность. На войне — с первого дня.
