Валерий Могильницкий - Безымянные тюльпаны. О великих узниках Карлага (сборник)
И только после выхода из Карлага и определения его в ссылку, когда Александр Владимирович становится преподавателем музыкального училища, он создает в Караганде для эстрадных оркестров свои знаменитые пьесы «Китайские напевы», «Казахская фантазия», «Музыкальная картинка „Каракум“» и другие.
За что же арестовали А.В. Варламова? В чем провинился джазовый композитор? Оказывается, в предвоенные годы он выпустил пластинку с записью фокстрота под названием «Иосиф». Спросите: это что, был намек на легкомысленную жизнь Сталина, которую позволял себе вести время от времени великий кормчий? Пожалуй. А может быть, просто случайное совпадение? Тем не менее после выхода пластинки с фокстротом «Иосиф» за Варламовым установили тщательное наблюдение представители так называемых органов безопасности.
И ничего такого компрометирующего композитора не обнаружили. Более того, когда началась Великая Отечественная, джазовый оркестр Варламова выступает не только по радио, но и выезжает в фронтовые части с концертами. Однако ни во время войны, ни после Победы никто из критиков не пишет об этом. Владимир Фейертаг в книге «Русская советская эстрада. 1930–1945 годы» перечисляет многие джазовые коллективы, которые в годы войны были «солдатами». Однако забывает упомянуть джаз Варламова. Об этом с горечью написал в книге «Советский джаз» (Москва, «Советский композитор», 1987 год), уже будучи тяжело больным, Николай Григорьевич Минх, командир музвзвода 213-го стрелкового полка 56 дивизии Ленинградского фронта. Он, в частности, с возмущением говорит: «Из джаз-оркестров, выступавших на фронтах и в госпиталях, В. Фейертаг упоминает только три: это коллективы под управлением Л. Утесова, Б. Ренского, К. Шульженко и В. Коралли. Как можно было обойти молчанием джаз-оркестр А. Цфасмана, неоднократно выезжавший на передовые линии, или „Джаз-мелоди“ под управлением А. Варламова, много раз выступавший в Архангельске перед зарубежными моряками, доставлявшими в СССР военные и продовольственные грузы?»
Вспоминая джаз-оркестр Наркомата обороны, Н. Минх в своих записках опять отмечает А. Варламова, который совместно с А. Цфасманом создает программу выступлений для талантливого коллектива. С этой программой оркестр неоднократно выступал на Брянском (Юго-Западном) и Волховском фронтах.
Кстати, в своих заметках Николай Минх восстанавливает и имя видной певицы 40-х — начала 50-х годов Зои Рождественской, которая во время войны выступала в железнодорожном ансамбле под руководством Исаака Дунаевского, первой исполнила его песню «Дорогая моя столица». Жизнь Зои Николаевны оборвалась при загадочных обстоятельствах в 1955 году. Николай Минх требует поднять также имя певицы В. Красовицкой, которая неоднократно выступала с оркестром под управлением Александра Цфасмана на Западном фронте. Так что не одного А. Варламова обходили критики — в глубокое забытье попали многие артисты военного времени.
Александра Варламова незаконно арестовывают в 1943 году по ложному доносу прямо на репетиции оркестра. Ему вменяют чуть ли не предательство Родины, следователь ему говорит: «Вы хотели убежать за границу на английском крейсере». 13 лет лагерей и ссылки… Вначале был Магадан, затем черная, как уголь, Караганда… После смерти Иосифа Сталина стало жить немного веселее, свободнее, и Варламов, все еще находясь в ссылке, создает первый в Казахстане джаз-оркестр. Кларнетист и саксофонист Гурий Антонович Киселев, тоже пострадавший в годы культа личности Сталина, так вспоминает последние годы пребывания Варламова в Караганде (до 1956 года):
«После всех перипетий моей судьбы, я со своей женой, певицей Зоей Ананьевой, попал в 1953-м в Новосибирск. Первоначально работал в филармонии простым разговорником и конферансье, а потом полтора года проработал руководителем джаза в знаменитом ресторане „Центральный“. В 1954 году в город приехал оркестр Дмитрия Покрасса, и его музыканты пришли к нам в кабак. Я очень хорошо знал по гастрольной жизни музыканта этого ансамбля Илью Демьяненко. Он удивился, увидев меня, и сказал: „Что ты здесь прозябаешь? Знаешь ли ты, что Варламов набирает в Караганде новый джаз-бэнд? Езжай к нему, я позвоню и дам рекомендации“. Я раздумывал недолго, собрал вещи, инструмент, и мы выехали на место ссылки Варламова, в город Караганду.
Нас встретил на мотоцикле сам маэстро, с копной седых волос, моложавый, подтянутый, спортивного вида. Ему было под 50. Он собрал к себе в оркестр музыкантов со всей страны. Были музыканты из Владивостока, два трубача и тромбонист из Сталинграда. Хотя они упорно называли себя царицынцами. Крепкий барабанщик из Челябинска — Николай Банцов, прекрасный баритон-саксофонист из Куйбышева — Юра Выборнов, сын эмигранта, вернувшийся в Россию защищать Родину и попавший, естественно, в лагеря. Из Новосибирска, помимо меня и супруги, приехали альт-саксофонист, кларнетист Муля Мейерович, виолончелист Григорий Певзнер и гитарист Владимир Пахмутов.
Состав был 4 на 4: три трубы, тромбон, два альт-и два тенор-саксофона, ритм-секция, струнные. Сам Варламов преподавал в местной музыкальной школе сольфеджио. Но его заметила филармония и разрешила организовать оркестр, и мы начали свои первые выступления только по Казахстану. К нам приезжали музыканты со всех концов страны, и в штате, вместе с директором и подсобными рабочими, состояло 35 человек. Все музыканты были крепкие, но звезд с неба не хватали. Много репетировали. Александр Владимирович был все же гениальный аранжировщик. Группа саксофонов звучала божественно! Когда приезжали новенькие и вливались в оркестр, они говорили, что с нами страшно играть. Дело дошло уже до того, что нас хотели сделать Государственным джаз-оркестром Казахской ССР. Это был самый лучший период в моей жизни».
Казахстанцы считают Александра Варламова основоположником отечественного джаза. К счастью, у него есть продолжатели — это прежде всего бэнд И. Андрейченко в Центральном Казахстане. И как хорошо, что сейчас в республике идет возрождение джазовой музыки Варламова!
Глава тридцать седьмая
Его называли Зубром
В карагандинском спецархиве управления комитета по правовой статистике и специальным учетам Генеральной прокуратуры РК по моей просьбе найдена архивная карточка № 326030 узника Карлага Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского, 1900 года рождения, русского, уроженца города Москвы. Он был осужден 4 июля 1946 года военной коллегией Верховного суда СССР по статье 58-1-«а» к заключению в ИТЛ сроком на 10 лет с поражением в правах на 5 лет. Меру наказания отбывал в Карлаге МВД СССР, куда прибыл 15 августа 1946 года. Содержался в Карабасском и Самарском отделениях Карлага.
