Джеффри Вентура - Жаклин
Немедленно последовал ответ: «Я прочел вашу книгу – во всяком случае, столько страниц, сколько вообще в силах одолеть, – и думал, что знаю ответ на этот вопрос. Но теперь, когда я увидел вашу игру, я бы посоветовал вам открыть кондитерскую».
Адамс и не думал сдаваться.
– Как, вы знаете мою книгу, мистер Кауфман? Кто прочел ее вам?
– Тот же, кто написал ее за вас, – был ответ. Кауфман не щадил и Жаклин Сьюзен. Джеки считалась крупным специалистом по научной фантастике; она жадно поглощала книгу за книгой. Однажды вечером, перед началом передачи, она со знанием дела вела разговор на эту тему с Клифтоном Фейдиманом. Кауфман молча поглядывал то на нее, то в окно, за которым сгущались сумерки.
«К своей чести, я нисколько не нервничала, – рассказывала потом Джеки, – а просто сыпала фактами и цифрами так, будто мой собеседник – Альберт Эйнштейн. Кауфман встал, потянулся и посмотрел на меня, как на существо с другой планеты. „Кажется, я не убедила вас, Джордж? – спросила я. – Но все, о чем я говорю, научно доказанный факт. Вы, кажется, сомневаетесь?“ – „Ну что вы, Жаклин, я вам верю на сто процентов, – ответил Кауфман. – Почему бы и нет? Если уж в двадцать девятом году я советовался с известными комиками братьями Маркс относительно биржевого курса ценных бумаг, почему бы сейчас мне не поучиться у вас научной фантастике?“»
В канун Рождества 1952 года Кауфман одной из своих острот растревожил осиное гнездо, и потребовались незаурядные дипломатические способности Мэнсфилда плюс вмешательство всемогущей прессы, чтобы сохранить Кауфмана в роли ведущего. Когда его, вслед за прочими членами жюри, спросили, какой подарок он хотел бы получить на Рождество, Кауфман пробурчал: «Чтобы хоть в этой передаче обошлось без пения рождественского псалма „Тихая ночь“…»
Общественный гнев был мгновенен и сокрушителен. Не успела закончиться передача, как на Си-Би-Эс обрушился шквал телефонных звонков, а затем – писем и телеграмм. Кауфман мог смеяться над чем угодно, но он слишком далеко зашел, покусившись на церковный праздник. Это посчитали выпадом против одной из христианских святынь. Спонсоры программы – «Американская табачная компания» и рекламное агентство «Баттен, Бартон, Дарстин и Осборн» – получили по нескольку мешков писем протеста.
Кауфман и не подозревал о разразившейся буре. Сразу после передачи он выехал к жене, актрисе Льюин Мак-Грат, на премьеру новой пьесы. Зато Мэнсфилду досталось на орехи. Спонсоры вызвали его на ковер и предъявили ультиматум: либо он расстается с Кауфманом, либо «Американская табачная компания» прекращает финансирование телепрограммы.
Мэнсфилд очутился в щекотливом положении. Он позвонил Кауфману и все ему рассказал.
– Должен ли я понимать это так, что ты меня увольняешь? – уточнил Кауфман.
– Мне бы этого очень не хотелось, но спонсоры грозят прекратить финансирование передачи.
– Ты тоже считаешь, что я сболтнул лишнее?
– Как тебе сказать… Они боятся, что верующие перестанут покупать их продукцию. Слушай, ты, кажется, собирался в отпуск – вот и бери его сейчас. Может быть, за это время все утрясется.
– Нет, это меня не устраивает. Я хочу, чтобы люди знали, почему я больше не веду передачу. Ложь есть ложь. Не волнуйся, я сам сделаю заявление для прессы.
К счастью, это не понадобилось. Один из руководителей Си-Би-Эс, никак не связанный с шоу Ирвинга Мэнсфилда, оказался горячим поклонником Кауфмана и посчитал, что с ним несправедливо обошлись. Он объяснил обозревателю «Таймс» Джеку Гоулду, что Кауфмана неверно поняли. Гоулд связался с Льюин, и та подтвердила, что ее муж не имел намерения нападать на церковный гимн, а просто выразил протест против коммерциализации Рождества. Кауфман не стал оспаривать эту версию.
Вслед за «Таймс» ее подхватили и другие газеты. Хлынул поток писем и телеграмм в поддержку Кауфмана, в том числе от лидеров христианской и иудаистской общин. Теперь на повестке дня оказалась свобода слова. Тем временем компания Си-Би-Эс предпринимала попытки заменить Кауфмана.
Она предложила место ведущего поочередно Фреду Аллену, Джону Дейли и Гарри Муру, но все трое отказались. Компания капитулировала – Кауфмана попросили вернуться.
Не желая раздувать пожар войны, Кауфман принял их предложение и вернулся в шоу – правда, ненадолго. Передача понемногу зачахла и сошла на нет.
Глава 6. ДРАМА ЗА ШИРМОЙ ИДИЛЛИИ
В начале пятидесятых годов все нью-йоркские газеты часто уделяли внимание семейной идиллии и творческим успехам Ирвинга Мэнсфилда и его жены. Сама Джеки в это время говорила о себе как о «счастливой жене, матери, домохозяйке и по совместительству – актрисе». Она нередко появлялась на экране телевизора в составе разных жюри и время от времени – в телепостановках. Имея мужа преуспевающего режиссера, получать роли было не так уж сложно.
В одной газетной статье приводилось ее высказывание: «Я бы не отказалась играть больше ролей, но боюсь, что это будет выглядеть не слишком естественно. Когда я обращаюсь на телевидение за ролью, мне часто отвечают: „Вы – жена Ирвинга Мэнсфилда, вам нет необходимости работать“. Но при чем тут необходимость – я просто люблю играть».
Далее в статье шло следующее: «Мистер Мэнсфилд внимательно слушал, пока говорила его жена. Потом ободряющим жестом накрыл ее руку своей ладонью и внушительно произнес: „До сих пор я ставил на телевидении в основном мюзиклы и различные конкурсы, но через год-другой намерен сосредоточить все усилия на шоу для Джеки. Еще не знаю, что это будет, но это будет!“»
В другой статье, в газете «Нью-Йорк пост», говорится о том, как легко совмещать карьеру с домашними обязанностями, если иметь снисходительного мужа. «Мисс Сьюзен не позволила замужеству отразиться на ее карьере, начало которой положило участие в „Женщинах“. В настоящее время она успешно выступает в популярном телевизионном ревю. Эта высокая, звенящая, словно струна, жгучая брюнетка делится опытом: „В принципе можно добиться успеха и в том, и в другом, если вам посчастливилось выйти за человека, который не требует, чтобы вы были образцовой хозяйкой. Мне в этом смысле повезло“».
«По словам мисс Сьюзен, – продолжает автор статьи, – телережиссер Ирвинг Мэнсфилд с самого начала проявил себя как любящий, все понимающий муж. „К примеру, Ирвинг знает, что я терпеть не могу готовить. Сразу после свадьбы ему довелось отведать кое-что из моей стряпни, и он тотчас предложил нанять кухарку. И больше мы к этому не возвращались. Я рассказала ему, что в Филадельфии учительница домоводства как-то дала нам задание на дом – приготовить сливочный крем. Мой получился точь-в-точь как свинцовые белила. Родители раз и навсегда выставили меня из кухни, а крем скормили кошке“».
