Чарльз Верлинден - Покорители Америки. Колумб. Кортес
Разногласия между средневековой традицией и централизованной монархией продолжались и в Америке во время большей части испанской колонизации. И если в конце концов централизованная власть одерживала победу над центробежными силами, заимствованными из Средневековья, то происходило это не без их признания и не без присвоения значительной части, причитавшейся ей по праву. Вернемся еще раз к исходному моменту, к переговорам в Санта-Фе. Если даже Колумб добился всех возможных преимуществ в отношении титула адмирала, то это никоим образом не относится к титулу вице-короля. В этом случае отсутствие четко представленных средневековых примеров пошло монархии на пользу, по меньшей мере в политике Кастилии, так как вначале была ограничена власть вице-короля одновременно во времени и пространстве, что лишило его тем самым феодальных и наследственных прав, положенных по титулу адмирала океана. Но в течение тринадцати дней, отделявших переговоры от назначения, произошли резкие изменения. С 30 апреля перестал быть наследственным не только титул адмирала, но и должность вице-короля и губернатора.
Право наследования звания адмирала, вице-короля и губернатора в дальнейшем еще больше укрепилось в руках Колумба. В 1497 году он получил все полномочия установления прав первородства, распространяющиеся на все его владения, вассалов, наследственные права и выполнение должностных обязанностей. Объяснение, на основе которого королевская канцелярия гарантировала ему эти права, было таким же, по которому признаются права хозяина на владения, полученные от короля. Ничего не было более средневекового или феодального.
Вдохновленный этой новой привилегией Колумб свое наследство привел в порядок завещанием. Он распоряжался своими правами так, как будто бы они были пожалованы ему на условиях лена. Раньше большие влиятельные семьи точно так же освобождались от королевского влияния, насколько это было возможно по феодальным представлениям. Колумб, будучи простого происхождения, но уже пять лет назад причисленный к дворянскому сословию, пытался расширить свои права и права своих наследников. Своим владениям Колумб старался придать особый характер. При этом он настаивал на том, чтобы эти наследственные владения могли считаться утерянными лишь вследствие государственных преступлений. Это было соглашение между ним и королем как между сюзереном и вассалом.
В 1492 году и позже испанские повелители испытывали на себе гораздо большее влияние Колумба, чем им этого хотелось бы. Говорили, что от Колумба в определенное время исходила какая-то гипнотическая сила, которой подвергались даже короли. Но во время его отсутствия эти чары исчезали, и каким же было пробуждение, какой переворот в ситуации!
Как только представлялся случай, правители предпринимали испытанные меры. Они поручали судебным следователям, наделенным особыми правами, защищать их интересы. Как в Европе, так они впоследствии поступали и в Америке. Далее можно будет увидеть, как этими правами пользовался Франсиско де Бобадилья. Но, кстати сказать, в этом не было ничего особенного. Это была нормальная реакция центристской политики на действия высокого сановника с феодальными взглядами. С началом колонизации история протекает параллельно по обе стороны океана, и это направление исходит из одной общей точки, из европейского Средневековья.
Последующие наблюдения должны убедительно доказать, что Колумб привез в Америку Средневековье, это касалось его самого и чинов, которыми он обладал. Окружавшим его людям были предоставлены те же средневековые права, и в Америку они были перенесены в той же форме, которая была принята в Позднее Средневековье. Это в полной мере относится и к его брату, «adelantado»[4] Бартоломео Колубу, и его потомкам, прямым наследникам кастильских и леонских чиновников, вышедших из иберийской «реконкисты» XIII века. Это относится и к «alcalde mayor»[5] Франсиско Ролдану, бунтовщику 1499 года, о котором мы еще узнаем позднее, и его потомкам. Здесь мы коснулись лишь особенностей мира чиновников, которые играют важную, хотя и не самую главную роль. Но именно они оказали значительную помощь королевской власти в подавлении автономистских тенденций феодализированной династии Колумбов. Эти люди, большинство из которых принадлежали к низшим дворянским слоям, не пользовались никакими феодальными правами. Но Колумб, едва покинув городское общество, вел себя как средневековый сюзерен и пытался добиться большей самостоятельности по отношению к короне. Его подчиненные, напротив, были верными представителями монархии. Для них это было единственной возможностью укрепить свои собственные силы за счет королевской власти. В ходе последующей борьбы каждый стремился получить как можно больше прибыли, а в конце концов и связанную с ней корону. Эти проблемы встают обычно на традиционном фоне конфликтов Позднего Средневековья между централизованной властью и отдельными силами. Их развитие будет продолжено по другую сторону океана. Но направление, по которому пошла история Старого и Нового Света, было вначале одинаковым.
Это уже было заметно во времена Колумба. Но стало еще более очевидным во всех делах колониального правления в последующие эпохи и не только в испанских владениях в Америке, но и во всех колониях, основанных на этом континенте различными колониальными державами. Формы правления, связанные в Америке с многочисленными земельными пожалованиями, будь это в португальской Бразилии, английской Виргинии, во французской Канаде или на голландских Антильских островах, везде они настолько феодальные, что можно говорить о принятии ленного права в области колониализма как о принятии римского права в Европе.
Но когда говорят о рецепции, то думают о развитии и о живом, движущемся процессе приспособления. Все то, что Колумб и вместе с ним кастильское правительство ввели в Америке по части средневековых методов правления, прижилось гам и приобрело постепенно новую форму. Это же относится и к нововведениям других колониальных держав. Но это развитие трудно понять, если рассматривать его отдельно от европейских и средневековых источников.
Личность Колумба представляется особенно четко, если ее рассматривать как живую человеческую связь между старым европейским государством средневековья, с одной стороны, и новым колониальным миром Америки — с другой. Проанализировав один из первых и самых важных мотивов его исторической роли в ходе введения Нового Света в западную цивилизацию, можно продолжать начатое повествование.
ПЕРВОЕ ПЛАВАНИЕ
