Анатолий Доронин - Руси волшебная палитра
Вспомните хотя бы песню «Из-за острова на стрежень» (к слову сказать, существует легенда, будто Шаляпин родился не в Казани, как сообщают об этом календари, а в Васильеве) или песню «Вдоль да по речке, вдоль да по Казанке» — такую удалую да разудалую. Невозможно было на такой реке не быть удальцами: жизнь и труд требовали того.
Эти яркие, сильные духом люди станут со временем тем благодатным материалом, из которого художник выстроит целый ряд живописных символов-образов.
Зимой 1949 года у Кости появилась вторая сестренка — Людмила. Ему к тому времени было уже семь лет, и он ходил в первый класс. Учился Константин прекрасно. Освоив чтение, стал интересоваться книгами. Вот что вспоминает о Константине Васильеве учительница начальных классов Клавдия Федоровна Чернышева: «…Почти все первоклашки держатся за мамину руку, а он самостоятелен, ведь старший в семье! Мама наказала ему не баловаться, не мараться и попросила учительницу посадить сына на первую парту. Просьба матери была выполнена.
После первой недели занятий сложилось впечатление, что мальчик застенчив, но очень внимателен, слушая объяснение, смотрит прямо в глаза, памятлив.
Через два месяца можно было отметить, что Костя довольно резвый мальчик, любит смеяться и шутить. Речь его по сравнению с другими была более развита, и оы в отношениях с ребятами уже опирался на важные жизненные принципы: «можно — нельзя», «надо», «честно — нечестно».
Однажды слышу в учительской, что за перегородкой, в раздевалке шум, возня и Костин крик:
— Нечестно! Так нечестно!
Выхожу, а в раздевалке — куча мала. Друг на дружке ребята. Поднимаются виноватые, Костя последний — внизу был. Спрашиваю: что за возня? Молчат. Наконец заговорили все разом, что Костя сказал: его, мол, не побороть вот этим троим, но другие мальчишки стали держать за руки, за ноги, чтобы те побороли. Кто-то заступился за Костю, вот и куча мала.
Сам Костя не жаловался на товарищей. На расспросы только пожимал одним плечиком — привычка такая у него была…»
«На первом же уроке рисования Костя Васильев удивил меня, — пишет учительница Чернышева. — Перед праздником Октября дала я ребятам задание нарисовать за урок красный флажок и звездочку. Полагала, что для первого класса это трудное задание, потому сама стала рисовать звездочку на доске. Сама с трудом справилась; а вот Костя так нарисовал, что я удивилась: звезда была правильной, четкой и даже рельефной — лучше моей. Я засомневалась, уж не принес ли он готовый рисунок, и попросила нарисовать покрупнее. Он нарисовал замечательно и крупнее…»
На другой год ясным сентябрьским утром весь второй класс пошел на экскурсию в ближайший лес за речку Сумку. Прошли дубовую рощу, хвойные посадки, вышли в красивый смешанный лес. Увлеченно рассматривали заросли елей, группы осин, берез, постояли у большого пенька, пошли обратно, и тут учительница обнаружила, что Кости нет. Беда, искать надо. А ребята устали, домой хотят.
— Клавдия Федоровна, да он на лужайке, где мы цветочки смотрели!
Побежали на лужайку, а Костя присел на корточки и внимательно глядит на землю.
— Посмотрите только, какая прелесть! — говорит, как взрослый, показывая на мухомор.
— Ой, нельзя его трогать! Ядовитый!..
— А я знаю, папа показывал в книге, какие грибы собирать нельзя. Это мухомор…
Но что замечательно — на следующий день Костя принес рисунок мухомора. И нельзя было не восхищаться, как нарисован был: одинаковый по величине с увиденным, яркий, с бликом на шляпке, с травкой возле корешка. Подлинный мухомор. Это, видимо, благодаря тому, что мальчик имел к 7–8 годам сильно развитую зрительную память. Фотографическую память.
Когда учительница Чернышева поближе познакомилась со всей семьей своего ученика, то сказала родителям, что мальчика надо готовить в художественную школу. Дома у Кости она увидела тогда много рисунков на отдельных листах, в альбоме. Большей частью это были древнерусские воины. Богатыри в кольчугах, шлемах, со щитами, копьями, мечами. Была заметна тяга к сильным людям, к героям. Костя очень точно скопировал, например, с литографии Евгения Кибрика «Тараса Бульбу».
Первая любимая Костина книга — «Сказание о трех богатырях». Тогда же познакомился мальчик с картиной В. М. Васнецова «Богатыри», а годом позже скопировал ее цветными карандашами. Рисовал по вечерам в своей маленькой комнате, никому не показывая свои работы. И в день рождения отца преподнес ему в подарок картину. Сходство богатырей было поразительным. Вдохновившись похвалой родителей, мальчик скопировал «Витязя на распутье», тоже цветными карандашами. Сделал затем рисунок карандашом со скульптуры Антокольского «Иван Грозный». Есть несколько Костиных рисунков того времени, где он изобразил отца за книгой и в лодке, во время рыбалки. Сохранились его первые пейзажные зарисовки: пень, усыпанный желтыми осенними листьями, избушка в лесу.
Клавдия Парменовна Васильева. 1986 год. Впереди Москва, школа-интернат.
Константин мог часами рассматривать репродукции с картин художников и иллюстраций в книгах. Любил ходить в кино, по нескольку раз смотрел «Адмирала Ушакова», «Адмирала Нахимова», «Чапаева». Придя домой, тут же брался за карандаш и изображал этих героев, передавая сходство с игравшими их артистами.
Порой фильмы рождали среди его сверстников новые игры: в уличных спорах появлялись свои полководцы, герои и атаманы. В этих играх выковывал характер и Костя.
По экранам прокатился американский фильм «Тарзан». Все жители поселка потянулись смотреть на диковинного человека. Детвора училась кричать «по-тарзански», быстро взбираться на высокие деревья. Перед домом, где жили Васильевы, росли большущие березы с ветвями, спускавшимися до земли. Малышня забиралась на них, усаживалась на ветках и раскачивалась, подражая Тарзану. Однажды Костя поднялся выше всех, показывая остальным ребятам свою храбрость. Ветки не выдержали, и он с большой высоты свалился на землю. Когда очнулся, не мог перевести дух. Но так как все мальчишки громко смеялись, он молча, из последних сил поднялся и побрел домой, не показав и тени малодушия. Гордый, самолюбивый характер близкие подмечали в Косте с детства.
Худенький, среднего роста, голубоглазый, с вьющимися светлыми волосами, он, казалось, всегда был погружен в себя. Нечасто видели его в кругу сверстников. Но никто из мальчишек всего поселка Васильево не держал на него обиды. Ребята с уважением признавали, что Котька Васильев — художник: может срисовать из книжки богатыря или танк — не отличишь!
