Бэзил Лиддел Харт - Битвы Третьего рейха. Воспоминания высших чинов генералитета нацистской Германии
Генерал Вуд, командовавший передовым отрядом – 4-й бронетанковой дивизией, также оказался энтузиастом этой идеи и, достигнув Сены, написал мне, что все сработало замечательно.
Бломберг также лучше, чем другие генералы, его современники, понимал и признавал новую концепцию мобильной войны с танками, выполняющими историческую роль кавалерии. Эта концепция была не слишком популярна в британской армии, за исключением разве что королевского танкового корпуса. Рейхенау проявил еще больше энтузиазма и лично перевел некоторые мои книги, хотя и он не сумел осознать тактику нанесения танковых ударов так полно, как, к примеру, Гудериан и Тома, принимавшие самое непосредственное участие в создании бронетанковых сил Германии начиная с 1934 года.
Триумф немецкой тактики и немецких бронетанковых сил в течение первых двух лет войны явился зеркальным отражением мер, принятых для разоружения побежденной страны после предыдущей войны. В принципе они были достаточно эффективными. Попытки уклониться от них, неоднократно предпринятые немецкими генералами, выглядели жалкими и не принесли желаемого результата. Процесс восстановления военной мощи Германии не представлял собой реальной опасности до тех пор, пока нацистское правительство открыто не отказалось от ограничений, наложенных мирным договором. Колебания правительств стран-победительниц позволили Германии вновь обрести силу. Более того, важным результатом навязанного Германии разоружения явилось освобождение ее армии от запасов морально изношенного оружия 1914–1918 годов, сохраненного странами-победительницами. Устаревшее вооружение крепко привязывало их к старым методам и давало повод для переоценки собственных сил. Начав широкомасштабное вооружение, немецкая армия не могла не ощутить свое явное преимущество, поскольку ее ничто не связывало с прошлым, и процесс разработки новых видов вооружений на основе свежих, прогрессивных идей получил мощный импульс.
Появлению новых идей в немалой степени способствовала другая мера, принятая странами-победительницами, – упразднение Генерального штаба. Останься Генштаб в первозданном виде, он бы, безусловно, сохранил свою былую инертность, громоздкость и неповоротливость. Загнанные в подполье, его сотрудники в значительной степени освободились от административной рутины, получив возможность сконцентрироваться на выработке конструктивных идей будущего устройства. Иными словами, подпольный Генштаб стал более эффективным. Можно ликвидировать физическую форму военной организации – отобрать мебель, помещение, здание, – но нельзя заставить ее прекратить свою деятельность как мыслительного органа.
Таким образом, результатом всеобщего разоружения Германии после Первой мировой войны стала расчистка места для более эффективной модернизации ее вооруженных сил, когда сложилась политическая ситуация, благоприятная для повторного вооружения. Ограничения в степени модернизации были вызваны главным образом внутренним консерватизмом и конфликтом интересов, а не внешним воздействием.
Фрич
Положение Бломберга как министра рейхсвера позволяло ему способствовать развитию новой тактики и преодолевать сопротивление более ортодоксально настроенных генералов – так же как и в других странах, главным образом во Франции. Однако шаткость его позиции – «буфера» между Генштабом и Гитлером – не давала ему широко распространить свои идеи, да и развивались они не так быстро, как могли бы при более благоприятных обстоятельствах. Когда в конце 1933 года он попытался решить вопрос о назначении Рейхенау на место Хаммерштейна, то столкнулся с открытым сопротивлением сплотившихся для этого генералов. Действуя по их совету, Гинденбург остановил свой выбор на генерале фон Фриче, опытном солдате, представлявшем более консервативную школу как в политическом, так и в военном отношении. Он понимал ценность танков и авиации, но считал эти новые виды вооружения «выскочками» и намеревался твердо указать им на место – второстепенное место, по его глубокому убеждению. Более того, генерал Бек, позже ставший начальником Генерального штаба, к «танковым революционерам» относился не менее критично, чем к нацистскому движению. Поэтому немецкая военная машина, хотя и находилась впереди других стран по созданию механизированных частей, все же не заняла то положение, которое могла бы, в результате чего возник некий компромисс между старой и новой армией.
Вернер фон Фрич, сравнительно молодой штабной офицер, с 1920-го по 1922 год работал в министерстве рейхсвера под началом генерала фон Зекта и был в курсе многих его идей. Затем он ушел в армию, где начал с командования батареей, а через несколько лет стал начальником штаба в Восточной Пруссии. В 1927 году он вернулся в министерство рейхсвера в качестве помощника Бломберга, бывшего в то время начальником оперативного управления. Там он отвечал за разработку плана нападения, в случае войны, на Польшу, предусматривающего одновременную оборону на западе, чтобы не допустить вмешательства Франции. Впоследствии он лег в основу претворенного в жизнь в 1939 году плана, хотя при этом, конечно, были задействованы другие силы и средства.
В период, предшествовавший нацизму, Фрич продемонстрировал явный дипломатический талант, как правило не свойственный офицерам старой школы, в общении с депутатами-демократами, часто задававшими затруднительные вопросы по поводу увеличения военного бюджета и причин, по которым армия, жестко ограниченная в размерах, требовала содержания такого непропорционально большого штабного и офицерского корпуса. Фрич умел удовлетворять любопытство и усмирять недовольство. Он знал, как общаться с людьми, – взывал к патриотизму одних, мастерски играл на слабостях других, завоевывал дружбу третьих. Будучи по натуре человеком холодным и надменным, он, если этого требовали обстоятельства, мог становиться дружелюбным и компанейским парнем, душой компании.
Когда к власти пришли нацисты, генералы быстро поняли, что им понадобится человек, сочетающий непреклонную решительность с качествами дипломата. Фрич отвечал этим требованиям и к тому же имел репутацию умелого стратега. Поэтому в начале 1934 года он получил долгожданную должность. Первые его действия были направлены на обуздание непомерных амбиций штурмовиков капитана Рема и устранение угрозы, которую они несли власти и профессиональной армии. Он представил Гитлеру свидетельства того, что планы вооружения штурмовых отрядов, которые вроде бы должны стать дополнением армии, на деле направлены лично против фюрера. Гиммлер предпринял аналогичные действия, хотя и руководствовался другими мотивами. Они сумели убедить Гитлера, и результатом явились кровавые события 30 июня 1934 года.
