Георги Лозев - Я, Легионер
Легионеры подчинились року молча. В первых боях в Алжире они создали то, что позже назовут «Духом Легиона». Солдаты уже гордились принадлежностью к колониальной армии и нашли новую родину и новую семью в лице своего полка.
Маршалл Месон отнял у них флаг, но не мужество, потому что парни, которым мало кто доверял, были горды служить своему Иностранному легиону. Миссия в Алжире сплотила батальоны, и они отправились в Испанию с одной целью — доказать свои боевые качества.
Армия Дона Карлоса уже видела себя победителем в этой гражданской войне, так как армия регентши Марии Кристины не была слишком надежной, но в один прекрасный день на сцене сражения появилась новая сила. Эту армию звали странно — Иностранный легион. Казалось, солдаты и офицеры этого легиона — мужчины, которые любили войну больше, чем свою собственную жизнь.
Уже зная о славе Легиона, один из самых жестоких лидеров Карлистов — молодой воин Мартинес — с нетерпением ждал встречи с этим пресловутым Легионом. Наконец наступил день, когда храбрые офицеры инфанта были посланы возглавить тысячную армию, которая должна была разгромить триста легионеров капитана Феррелля, охранявших одну из самых важных стратегических точек.
Сентябрь, ночное небо перед битвой было покрыто облаками. Все погрузилось в непроглядную тьму. Мартинес решил нанести неожиданный удар по противнику на рассвете, когда, как он считал, постовые будут усталыми и, возможно, уснут. Он прокрался в темноте со своей ротой, и когда приблизился к лагерю Легиона, поднял саблю и приказал своим людям броситься в беспощадную атаку, пока не перебьют эту банду наемников. Рота Карлистов атаковала фронтально лагерь Легиона, убежденная, что застанет врага врасплох, но когда испанцы подошли достаточно близко, они были ошеломлены несколькими залпами.
Легионеры ждали их в боевой готовности. Первый залп остановил атаку. Второй свинцовым ливнем с еще большей мощью обрушился на головы Карлистов, которые были не ожидали стрельбой легионеров. «Вперед!» — снова приказал Мартинес. «Разгромите эту банду ублюдков!» Новый приказ был заглушен третьим залпом, который вызвал всеобщую панику среди солдат. Они были в ужасе.
Легионеры были отличными стрелки и не промахивались. Они охраняли проход и не отступали ни на сантиметр. Штурм Карлистов продолжался шестнадцать часов, но не успел пробить оборону. Вечером все роты армии Дона Карлоса отступили, чтобы отдохнуть после этой страшной битвы. Офицеры-карлисты решили продолжить атаки лишь на следующий день.
Капитан Феррелль, однако, придерживался иного мнения. Полководец приказал своим людям атаковать. Легионеры вышли из своего укрытия и набросились, как звери, на роту Мартинеса, которая покинула поле боя. Карлисты были поражены мужеством иностранных солдат и не смогли ответить на атаку. Капитан Феррелль, однако, воин, который жил одними только битвами, и решил преследовать противника до конца. Карлистам были в кошмаре, утром их было, по крайней мере, в три раза больше, чем легионеров, и теперь эта «банда псов» преследует их. Как бы ни было стыдно, у них не было выбора, и они обратились в бегство.
Мартинес был одним из немногих, кто остался на поле боя. Он предпочел погибнуть с честью, чем быть покрытым позором. Пуля попала ему в плечо, и он упал на землю. Легионеры прошли мимо него и продолжали преследовать бегущих Карлистов. Мартинес увидел, что эти люди продолжили свою атаку, но без гнева, а совершенно спокойно, как будто это не было вопросом жизни и смерти. Тогда он понял, что он слишком недооценил этих храбрых иностранцев, которые сражались с гордостью львов. Перед тем как потерять сознание, он восхитился этими отважными людьми, для которых война была буднями.
Когда Мартинес открыл глаза, то решил, что он в раю. Четыре женщины заботились о нем посменно с единственной целью — спасти его. Он встал и спросил, что случилось с его отрядом. Одна из девушек разрыдалась, а другая вышла и позвала какого-то старика. Дрожащим голосом, пожилой человек поведал:
— Армия иностранцев, сеньор, вас победила. Все ваши люди, сеньор, мертвы. Вы единственный оставшийся в живых.
— Да, я был со своей ротой до конца, а где же остальная часть нашей армии? Все же нас было по крайней мере тысяча.
— Ах, сеньор, хуже, гораздо хуже. Иностранцы преследовали вашу армию, сеньор, до замка Гимера. Мой сын и несколько человек из деревни отправились туда, чтобы помочь вашим людям, но иностранцы осадили замок и сказали, что штатские не имеют права участвовать в войне и расстреляли всех, кто был без формы. — На глаза старика навернулись слезы. — Мой сын был среди них. Ваши солдаты сложили оружие и были освобождены.
— Эти люди позволили себе навязать свои законы здесь, в Испании! Я обещаю тебе, старик, они пожалеют об этом. Лично я отомщу за твоего сына и за остальных селян.
Мартинес не мог поверить, что тысячная армия была уничтожена тремястами иностранными наемниками. Он был полон гнева, но в глубине души испытывал уважение к этим бесстрашным людям, которые не только осмелились покинуть свое укрытие и встретить многочисленного противника, но и преследовали врага до победного конца. Произошло чудо — легионеры исполнили свою почти невозможную миссию.
Через неделю Мартинес полностью выздоровел и покинул деревню под влюбленные взгляды девушек, которые впервые имели честь ухаживать за дворянином.
***Год спустя после драматических боев Мартинес продолжил неустанно преследовать батальоны Легиона. Он выполнил и перевыполнил свое обещание отомстить за убитых жителей деревушки.
Молодой офицер научился много чему из военной премудрости как раз у своего врага. Конечно, легионеры были испытанными бойцами, было почти невозможно победить их, когда они укрепились в некоем бастионе, поэтому Карлисты начали атаковать их из засады, когда те перемещались. Несмотря на то, что легионеры были суровыми воинами и воевали не на жизнь, а на смерть, иностранцы не были в состоянии противостоять многочисленной армии, во время внезапных нападений они могли быть уничтожены до последнего человека. Мартинес побеждал их во многих сражениях и убил многих из них, но никогда ему не удавалось заставить их сдаться — они всегда сражались до смерти.
Карлисты оккупировали страну, но пока Легион был на сцене, дороги в Мадрид были перекрыты. Армия иностранцев понесла многочисленные потери и некоторые роты были выведены с фронта, чтобы воссоединиться со своими товарищами и подготовиться к решительному сражению — битве чести, в которой, скорее всего, все они погибнут. Армия Дона Карлоса тоже готовилась к решительному бою. Как всегда, она превосходила легионеров в численности и снова была уверена в своей победе.
