Владимир Бойко - Не служил бы я на флоте… (сборник)
Трудно сказать, чем бы все закончилось, если бы Хрущева не сместили с его постов. Но создание отечественного первого шестнадцати ракетного атомного подводного ракетоносца задержалось.
С С. М. БуденнымПервой женой артиста Михаила Державина была дочь Буденного. Собрались однажды юмористы дома у Державина: Александр Ширвиндт, Ростислав Плятт, Зиновий Гердт, Анатолий Папанов и другие старики. Выпили, конечно, куда ж без этого. И начали травить всякие истории и анекдоты. И кто-то рассказал анекдот про Василия Чапаева, которые тогда были весьма популярными. А на вечеринке присутствовал маршал Буденный. И все как-то сразу замолчали, и думают: как старик отреагирует? Они же оба герои гражданской войны!
Семен Михайлович встал и сказал: «Вот говорил же я ему: учись, Васька, ты же неграмотный, над тобой люди смеяться будут! Так оно и получилось. Эх, Васька, Васька…».
С Л. И. БрежневымВ ноябре 1982 года умер Л. И. Брежнев. В соответствии с пролетарскими традициями проводить в последний путь покойного Генерального секретаря самой коммунистической в мире партии надо было заводским, рабочим гудком. Поэтому на все предприятия, в том числе и на ГЭС–1 г. Москвы поступила команда: «Проводить, как положено!!! Исполнять! Не рассуждать!». И все это срочно. А где взять этот гудок? Из гудков к тому времени только газета «Гудок» осталась. Работники ГЭС–1 помчались куда-то в Коломну и там, на кладбище паровозов из какого-то ветерана железнодорожных путей был вырезан паровозный гудок. Привезли в Москву, и хотя гудок был рассчитан на пар с давлением 13 атмосфер, его срочно приварили к паропроводу 22 ата. Ну, некогда же. День похорон-то уже назначен.
И вот наступил момент прощания с дорогим Леонидом Ильичем. По команде открыли задвижку и… тут-то все и поняли, а вернее услышали, в чем заключается разница между 13 и 22 атмосферами. Заревело так, что Леонид Ильич услышал.
Ну, в общем попрощались. Потом задвижку закрыли, повесили табличку «Не открывать – работают люди» и забыли. Наступило лето. Город продолжал жить своей интересной жизнью. И вот в одну из прекрасных ночей, примерно часов около трех, на ГЭС–1 топят после ремонта котёл. Надо подключить растопочный паропровод. Посылают молодого обходчика. Он пришел на место, снял табличку «Не открывать – работают люди», открыл задвижку и… Так с Леонидом Ильичём попрощались повторно. Причём прощание в этот раз было более длительным, так как долго бегали, не могли понять, откуда ревёт, что и почему. Напротив, в гостинице «Россия», люди подумали, что война началась…
ЛАМПОЧКА
Во времена Советского Союза основная рабочая обстановка Одесского Государственного университета по обмену научными идеями и все споры происходили в номерах гостиниц или комнатах общежитий после пленарных и секционных докладов под вкусную закуску.
Однажды в одном из номеров гостиницы «Юность», величаво стоявшей в начале Пролетарского тогда бульвара, три физика под копчёную скумбрию, помидорчики, зелень и восьмую бутылку «Алиготе» весело и непринуждённо обсуждали один из аспектов динамики аэродисперсных систем. Случайно или от напряженной работы перегорает единственная в туалете лампочка. Вызванный дежурный по гостинице мастер – универсал электрик – сантехник устранил неисправность, выпил стаканчик поднесённого «уважения», забыл перегоревшую лампочку на импровизированном столе из прикроватных тумбочек и ушёл. С этого момента тема разговора перешла в другое русло.
«А вы знаете, – сказал москвич, старший научный сотрудник Физико – химического института им. Л. Я. Карпова, – что если лампочку засунуть в рот, то обратно вытащить уже не получится?». Оба его соседа в один голос: «Быть такого не может, раз входит, то и выходить должна, пространство полости рта изотропно!». И в качестве подтверждения такому простому аргументу представитель Института экспериментальной метеорологии из Обнинска идёт в туалет, тщательно моет с мылом лампочку и сует себе в рот. Однако вынуть её, к сожалению не может. Говорят, что действительно, вынуть крайне тяжело, мол, это проверенный факт. Кто знает… Через некоторое время потерпевшего охватывает паника, один из учёных вызывает такси и все втроём под заинтересованные взгляды повидавшего виды таксиста едут в дежурный травмопункт, что в парке им. Т. Г. Шевченко. В те времена среди народа ходили рассказы и легенды о Бермудском треугольнике, НЛО и разных пришельцах. Медсестра недавно закончила медучилище и была ещё не совсем опытная. Увидев человекообразное существо с красными глазами, сильно пахнущим рыбой, хрипящим что-то невнятное и с металлическим цоколем лампочки, торчащим изо рта, она страшно испугалась и обмерла.
Слабой рукой показала в сторону кабинета хирурга. Заходят к нему втроём. Тот врач опытный, нажимает какие-то точки за челюстью, чтобы снять спазм. Зубы разжимаются, лампочка вынимается, но рот не закрывается. Хирург объясняет, что, мол, так и должно быть, мышцы то ли перегружены, то ли еще что, но через 30–40 минут все будет в порядке. И вообще, алкоголь лучше закусывать чем-то съедобным, а стеклом и металлом не желательно. Хотя… и это в трудные времена может быть «закусью». С улыбкой в глазах обтирает лампочку салфеткой, смоченной спиртом и отдает одному из соучастников.
Выходят, садятся в ждущее такси. Второй физик из оппонентов, представитель Главной геофизической обсерватории им. А. И. Воейкова задумчиво: «М – да, тем не менее, такого не должно быть, это чистой воды психология!». И засовывает держащую за цоколь лампочку себе в рот. В районе киностудии разворачивают такси, едут обратно в травмопункт, откачивают медсестру, идут к хирургу, узнают много лестного о пьяных самодеятельных факирах, сующих себе лампочки в пасть, забирают лампочку, едут обратно. Таксист уже весьма и весьма заинтересованно косится на двух ротозеев на заднем сидении и спрашивает физика, затравившего ситуацию, что с ними такое. Москвич объясняет, показывая лампочку. Таксист не верит, вынимает платок, тщательно протирает лампочку, проверяет на себе. Разворачивает машину в районе театра музкомедии, опять едет в травмопункт. Сестру даже не пытаются откачать, ночное нашествие пришельцев ей выдержать непросто.
Заходят к хирургу, тот мрачно совершает привычное дело и разбивает лампочку со словами: «А то я всю ночь из вас эту пакость доставать буду!».
Приезжают к гостинице. Москвич предлагает таксисту пересидеть у них в номере, пока не закончится спазм – ездить в таком состоянии опасно, да и непривычно для будущих клиентов. Подходят к дежурному на входных дверях. Долго единственно уцелевший физик объясняет ситуацию, их пропускают. Через некоторое время в номере появляется швейцар с лампочкой во рту. По проторенной дорожке таксист с москвичом и новой жертвой приезжают в травмопункт. Медсестра со своего места не поднимается, голова лежит на дежурном столике, плечи вздрагивают, слышны приглушенные всхлипывания.
