Арсений Головко - Вместе с флотом
Румянцева из-за плохой видимости и неясности обстановки в самом заливе задержал в Печенге.
Два ТР стоят на якорях где-то в районе Седловатого. На них неисправны компасы, и лоцманы боятся до улучшения видимости вести их. Если видимость не улучшится, надо завтра ставить на ТР приемники и вести по «сафарам».
Оборудование Кольского залива остается слабеньким. «Сафары» не спасают. Нужен электролоцман. Кольский залив заслуживает внимания значительно большего, чем ему уделяется.
9 января. Вернулись начальник штаба флота и Фокин. Лодок на переходе туда и обратно не обнаружили.
Крашенинников с 4 ЭМ повел транспорты дальше (на запад).
Вернулся Румянцев.
10 января. С конвоем прибыл ТР с грузами для норвежцев. После ухода конвоя его надо отвести в Киркенес.
Был у меня сегодня начальник норвежской миссии в Москве генерал-майор Стевенс. В прошлую войну он был военным атташе во Франции и в 1917–1918 годах —
[255]
у нас в России. Еще довольно бодрый старин. Говорит сносно по-русски. Расхваливал Октябрьскую (или, как он говорит, «октобрску») революцию. Просил разрешения их «Каталинам» с транспортными целями летать в Норвегию. Сказал ему, что ничего против не имею. В тяжелом положении находятся норвежцы. Просят разрешения из Англии прилетать к себе домой!
11 января. С 7.00 начал выходить конвой. В 12.26 весь конвой вышел из Кольского — 26 ТР и 21 военный корабль.
Мы тем временем вместе с английским конвоем вывели из залива «Вытегру», следовавшую в Титовку. Крашенинников до выхода конвоя был задержан в Иоканке. В 14.00 ему дано разрешение выходить — вести «Унну».
12 января. Крашенинников привел конвой. Ночью на переходе обнаружил радаром ПЛ в надводном положении. Высланный для поиска «Живучий» ничего не нашел.
14 января. Ночью шторм порывами доходил до 11 баллов. Намечавшийся выход эсминцев для противолодочного поиска пришлось отменить.
14-я армия жалуется: продуктов осталось всего на 5 дней. Нет угля, все перевозки застопорились. Несколько раз телеграфировал об этом в Москву. Вчера получил телеграмму: нарком напоминает, что армия может оказаться без продовольствия. Возможно, думает, что я напуган торпедированием «Тбилиси». Корабли заняты конвоированием транспортов в Белое море...
16 января. Ветер стих до 7–6 баллов. Конвой в Белое море вышел в составе 8 ТР. В охранении 9 ЭМ. Из-за большой волны БО пришлось отставить. Днем конвой шел благополучно. Около 21.30 с постов Б. Олений и Териберка начали поступать сообщения об артиллерийских вспышках в районе конвоя. Вскоре поступило донесение от Румянцева. Произошло следующее: пройдя Териберку, поисковая группа кораблей с помощью приборов обнаружила ПЛ. Контакт с нею, однако, был ненадежный. В это же время послышались у берега два взрыва. В 20.30 ЭМ «Деятельный», находясь в правом охранении, атаковал ПЛ глубинными бомбами и почти сразу же получил торпеду в корму. Корму оторвало до торпедного аппарата. ЭМ «Дерзкий», бросившийся к «Деятельному» на помощь, обнаружил ПЛ и начал ее преследовать. Во время атаки он наблюдал за «Деятельным», имевшим крен и спустившим на воду катер, шлюпку и спасательный плотик.
[256]
Потом их найти не удалось. На месте гибели ЭМ подобрали 7 человек, в том числе помощника командира капитан-лейтенанта О. М. Мачинского[61].
«Живучий» и «Дерзкий» осмотрели весь район, но ничего не обнаружили. Присоединились к конвою, догнав его. Последнее донесение от командира «Деятельного» было в 21.15: «Я торпедирован. Обе машины залиты водой. Имею крен правый борт. Пытаюсь исправить цистерну, выровнять крен. Медленно погружаюсь. Принимаю меры спасению корабля».
Капитан-лейтенант К. А. Кравченко в таком критическом положении, судя по его донесению, вел себя хладнокровно[62].
17 января. Через 3–4 часа после гибели «Деятельного» пискнула коротким сигналом (вышла в эфир) ПЛ. Вторично она же пискнула через 2 часа. Судя по пеленгу, отходила на вест-норд-вест. Нет никаких сомнений, что «Деятельный» торпедирован. Первое предположение, что он подорвался на мине, опровергается всеми данными. Днем из-за погоды не удалось послать самолеты для поиска людей. ЭМ «Урицкий» по техническому состоянию не смог выйти. Назначил ему выход на 2 часа.
18 января. Конвой благополучно прошел до Сосновца. Неясно с лодками: в течение недели они не обнаруживались... Но как и при торпедировании «Тбилиси», так и сейчас их появление довольно устремленное. Или немцы обладают надежной радиолокацией, или же у них есть разведчики, засланные к нам. Сидят и сообщают о выходах конвоев. Побережье не обжитое. Так же как и мы, они могут находиться где-нибудь в сопках, наблюдать и сообщать. Силой здесь не возьмешь. Надо брать умом...
Большие охотники при господствующей погоде сейчас использовать бесполезно. Эсминцев мало...
Противник, очевидно, применяет торпеды с приборами «Fat-II» и «Zut-I». Такие торпеды при атаке конвоя могут принести много неприятностей. Все атаки за последнее
[257]
время ночные. Видимо, немцы предпочитают атаковать только ночью.
Очередная задача: вести конвой в Лиинахамари и Киркенес. Прежде надо эсминцам провести тщательный противолодочный поиск. Впереди конвоя придется держать завесу из больших охотников и торпедных катеров. Весь вопрос в погоде. Ветер и волна могут сорвать их выход. В этом случае придется задержать конвой.
23 января. Конвой в Киркенес организовали с тщательным противолодочным поиском и большим охранением. Для поиска использовали 2 ЭМ — «Разъяренный» и «Разумный». Командовал группой (кораблей) Карпунин[63]. На поиск летали и «каталины». Ничего не обнаружили. Михайлов (командир ОВРа Главной базы) с ТР «Вятка» и норвежским ТР «Иде-фиорд» вышел в 6.00 20.1. В охранении 20 единиц. Кроме наших кораблей — 3 ТЩ и 1 корвет норвежские.
У Цып-Наволока Карпунин присоединился к Михайлову. В 12.20 была обнаружена «асдиком»[64] ПЛ. Начали бомбить и преследовать. В 12.50 «Разъяренный» был торпедирован, очевидно акустической торпедой. В результате взрыва повредило корму до 205 шпангоута... Попытка взять «Разъяренный» на буксир вначале успеха не имела. Буксиры лопались. Видимо, кормовая часть висела и тем самым тормозила движение корабля. Погода была хорошая, зюйд-вест 3–4 балла. К ночи около 20 часов кормовая часть оторвалась, и буксировка пошла хорошо. Для охранения и буксировки из Печенги были высланы буксир «М-3», «Заря» и 4 МО. К 2 часам ввели корабль в Лиинахамари. При взрыве торпеды погибло 36 человек. Умерло от ран двое. Кроме того, 17 человек ранены. Корабль
