Сергей Бойко - Шарль Перро
Еще важнее другое. Античный мир воплощал для Буало и Расина некую высшую гармонию природы и культуры и служил идеальным зеркалом современной цивилизации. Перро же показывает, как велика пропасть, отделяющая древность от современности. Под сомнение взята сама возможность такой гармонии природы и культуры: или Античность с ее простотой, нецивилизованностью, грубостью, или современная цивилизация с ее вкусами, нормами, даже недостатками. Третьего не дано, утверждает Перро всем ходом своих размышлений. Иными словами, критика Перро обнаружила несовместимость классического идеала и современной жизни.
Третий том «Параллелей между древними и новыми» вызвал еще больший интерес у читателей и раскупался очень неплохо.
Буало ответил на труд Перро несколькими злыми эпиграммами:
Гомер, Платон, Вергилий, Цицерон…
Те, кто порочат их, себя позорят сами.
Так Адриан, Калигула, Нерон
Везде безумцами прослыли иль глупцами.
Вас в императоры пока не возвели,
Но вы в невежестве их даже превзошли.
И с той же яростью дерзнули нападать
На древних, что бессмертье обрели.
Так как же вас, Перро, изволите назвать?
Сказать вам, почему кумиры всех времен
Вергилий и Гомер, Платон и Цицерон
В писаньях ваших так глупы, Перро?
Да потому, что вы свершаете подлог,
Приписывая им свой низкий, пошлый слог,
И множит ваш портрет послушное перо.
По слухам, бог искусств, прекрасный Аполлон,
И сам могучий Зевс, кем был низвергнут Крон,
Хариты, музы, Вакх, Гефест, Афина, Гера —
Короче говоря, все детища Гомера
Разгневались на вас, Перро, без всякой меры
За то, что их отцу вы нанесли урон —
Страшитесь мести их! Ведь боги покарают
Ужасными ударами — титан
И тот под ними жалобно стенает.
Визе твердит, что вас Меркурий защищает,
Но не Меркурий то, а лишь «Меркур Галан»[3].
В 1692 году, а может быть, и немного раньше, Шарль задумывает новую книгу, которая должна была ударить по «древним» не слабее, чем «Параллели», — «Знаменитые люди Франции». Его цель — показать, что и в современной ему Франции могут жить люди, не уступающие своим гением героям Античности, — полководцы, законодатели, мыслители, деятели искусства.
Конечно же Шарль понимал, что написать такую книгу непросто. И дело не только в том, чтобы найти подходящих людей, но еще и в том, чтобы собрать о них материал. И не столько письменный, сколько устный: ведь многие из знаменитых людей Франции — его современники! Так начались его беседы в кулуарах Академии, переписка с друзьями и знакомыми, разговоры с соратниками и даже с противниками, ибо Шарль считал, что знаменитыми людьми Франции являются и Жан Расин, и принц Конде, и Пьер Корнель, и Жан де Лафонтен, и многие другие. Он был искренен в своих оценках современников, и спор о «древних» и «новых» не мешал ему в этом.
Шарль не знал, что одновременно с ним такую же книгу задумал Мишель Бегон, бывший интендант юстиции, полиции и финансов на Французских островах в Америке; страстный коллекционер, он собрал 300 портретов знаменитых людей, которые были выгравированы художниками Любэном, Эделинком, Симоно и Шюпеном.
Мишель Бегон лелеял надежду опубликовать все эти гравюры, сопроводив их подробными аннотациями. Однако работа интенданта в Морском управлении в Рошфоре отнимала у него много времени, и он пожаловался своему другу, главному королевскому управляющему в Каенне Вилермону, что его работа остановилась из-за отсутствия времени.
И тогда Вилермон сообщил Мишелю Бегону, что знает человека, который сможет написать толково и даже с изяществом аннотации к гравюрам. Это председатель Академии Франции Шарль Перро.
Так началось сотрудничество Шарля Перро с Мишелем Бегоном, которое продолжалось вплоть до 1700 года.
* * *Сегодня трудно определить, к какому источнику восходит сюжет сказки Шарля Перро «Смешные желания», ибо он не оставил нам ее историю. Профессор Марк Сориано пришел к выводу, что скорее всего Перро заимствовал ее из современного ему устного народного творчества. Кроме того, он мог читать сказку «Три желания» или сказку «Рыбак и его жена», где происходят те же события, что и в его сказке «Смешные желания». Обе эти сказки не раз появлялись в печати под разными названиями. Например, в 24-й басне Мари де Франс, или в сказке «Три брата из Ко, которые танцевали с феями» Филиппа Алькриппа, или в похожей истории Николя де Труа.
Больше всего сказка Перро походит на 78-ю новеллу сборника Виньоля «Сто новелл». Она включает басню «Горшок с молоком» и сказку «Три желания». Так же, как у Перро, эта новелла предваряется басней «Смерть и дровосек».
У Виньоля, пишет М. Сориано, первое желание загадывает женщина, а у Перро — мужчина, но у обоих авторов именно женщины портят все дело и расточают желания попусту. В обоих рассказах встречаются некоторые слова, которые отнюдь не являются общеупотребительными. Похоже и поведение главных героев.
И все же не Филипп Виньоль повлиял на Перро. Дело в том, что его «Сборник новелл» еще не был издан в XVII веке. Более вероятно, считает Марк Сориано, что Перро нашел тему другим путем, а именно через басни Пэдра, Фаэрна или Лафонтена.
Но так или иначе, интересен сам факт, что с начала своего сказочного творчества Шарль Перро не выдумывал сказки подобно своим современникам и современницам, а клал в их основу народное творчество.
Первым свою сказку «Смешные желания» Шарль прочитал сыну Пьеру:
Жил некогда на свете дровосек, —
Невзгодами измучен тяжко.
Бывало, все твердит бедняжка:
«Довольно! Удалюсь в страну загробных рек!»
Всю жизнь его смущало убежденье,
Что небеса со дня его рожденья
Не внемлют, бог весть отчего,
Ничтожнейшим желаниям его…
Так начиналась сказка, в которой дровосеку являлся «царь небес» Зевес, «владыка горных сфер, зиждитель мирозданья», готовый исполнить три его любых первых желания. Ну а о том, как распорядился дровосек свалившимся на него счастьем, мы легко можем догадаться, ибо знаем другие сказки на ту же тему…
В окончательном варианте сказка Перро предварялась обращением к одной из его знакомых, имя который ныне сокрыто от нас:
Мадемуазель де Ла С…
Не будь вы барышней разумной,
Конечно, я бы скрыл от вас
Нелепый этот и неумный,
Совсем невежливый рассказ.
В нем действует колбаска кровяная…
«Что? Колбаса? Помилуйте, родная!
Ведь это ж пошлость! Это стыд!» —
Раздастся тотчас оклик грозный
Жеманницы, во всем серьезной,
Что об одной любви с восторгом говорит.
Но вы… Вам свойственно уменье
Живую силу слов беречь,
У вас наивность выраженья
Способна зримой сделать речь.
О чем тут спорить? Нам, поэтам.
Не важно «что», а важно «как», —
Окрасить слово новым цветом
Для нас ценнее прочих благ, —
Так вы одобрите, что накропал чудак;
Сказать по правде, он уверен в этом.
Чтобы лучше понять Перро-сказочника, мы должны понять истоки его внимания к фольклору. Отчасти мы уже говорили об этом. Оставшись вдовцом с дочерью четырех или пяти лет и тремя мальчиками, Шарль с особой силой должен был почувствовать свою отцовскую ответственность. В «Мемуарах» он писал: «Я думаю, что, проработав около двадцати лет и прожив пятьдесят, я мог заняться воспитанием своих детей».
