Люк Хардинг - Досье Сноудена. История самого разыскиваемого человека в мире
Позиция Фейнштейн оказалась противоречивой — как для сторонников, так и для критиков АНБ. С одной стороны, это был щелчок по носу за деятельность, которая всегда являлась частью ключевой миссии агентства: сбор иностранной разведывательной информации. С другой стороны, Фейнштейн оставалась защитником необычных и новых программ массовой слежки АНБ — тех самых, которые, по сути, и подтолкнули Эдварда Сноудена к его разоблачениям.
Несмотря на эти колебания, лояльность Фейнштейн по отношению к агентству под вопрос никогда не ставилась. Осенью 2013 года она предложила законопроект по «преобразованию» АНБ. Он представлял собой одну из нескольких законодательных инициатив. По сравнению с другими ее вариант, естественно, предусматривал максимально мягкие преобразования агентства. В нем предлагалось внедрить ограниченные изменения, в основном сохраняя статус-кво, а в некоторых случаях даже расширяя и без того огромные полномочия агентства.
Это поняли не сразу. 31 октября более десятка репортеров собралось у дверей специального комитета сената по разведке на втором этаже здания Сената США имени Харта, где проходило закрытое заседание. В воздухе витали подозрения о том, что Фейнштейн попробует все замять, но за несколько дней до этого сенатор слишком далеко зашла, когда раскритиковала слежку АНБ за лидерами союзнических государств. Секретного текста предложенного ею законопроекта никто в глаза не видел.
Через полчаса после начала заседания пресс-группа Фейнштейн объявила, что ее законопроект, закон о совершенствовании FISA, был одобрен при соотношении голосов 11 к 4. Закон увеличивал «прозрачность важнейших разведывательных программ» и запрещал «массовый сбор записей». Однако в считаные минуты эти новости разлетелись повсюду. При ближайшем рассмотрении оказалось, что законопроект предусматривает прекращение массового сбора контентов — то, чем АНБ занималось далеко не в первую очередь. Пресс-релиз был обманчив. Реальность заключалась в том, что предложение Фейнштейн укрепляло и даже расширяло полномочия АНБ в сфере массового шпионажа…
В частности, в нем предусматривалось, что АНБ может «просеивать» иностранные электронные и телефонные коммуникации в целях поиска нужной информации об американцах. Впоследствии Фейнштейн не высказала никаких сожалений по этому поводу. Она заявила, что угроза террористических нападений велика, как никогда, и добавила: «Думаю, существует огромное недоразумение в отношении этой базы данных АНБ и в отношении того, насколько жизненную роль она, в моем понимании, играет в защите страны».
Другие сенаторы, однако, выдвинули более жесткие предложения с целью обуздания агентства. Одним из них стал Джим Сенсенбреннер, глава юридического комитета палаты представителей. Сенсенбреннер являлся первичным автором Патриотического акта, целью которого было обеспечить, чтобы американские шпионы могли эффективно бороться с терроризмом в мире после 11 сентября. Теперь он заявил, что администрации Буша и Обамы извратили законопроект, использовав его для того, чтобы шпионить за невинными американцами. Это был классический момент в стиле Франкенштейна, когда ученый вдруг понимает, что его детище — отнюдь не та замечательная вещь, к которой он так стремился, а монстр, вышедший из-под контроля…
Исправляя собственную ошибку, Сенсенбреннер предложил собственный вариант реформы АНБ под броским названием USA Freedom Act («Закон о свободе»). Этот законопроект, разработанный совместно с сенатором Патриком Лихи, предусматривает крупные ограничения в деятельности спецслужб. Среди них — прекращение огульного массированного сбора данных о телефонных переговорах. По мнению Сенсенбреннера, разрешить собирать такие данные можно только в отношении тех лиц, которые явно подозреваются в терроризме. Кроме того, необходимо учредить должность нового «специального защитника», который мог бы отстаивать гражданские свободы, в частности интересы, связанные с тайной частной жизни, и оспаривать секретные правительственные запросы в суде FISC. По сути, Сенсенбреннер предложил вернуться к «целевой» модели шпионажа. Он заявил: «Профессионалы разведки должны преследовать фактические цели, а не копаться в наших личных данных».
Тем временем сенаторы Уайден и Юдалл, два неутомимых критика АНБ в «досноуденовские» времена, предложили собственный законопроект, направленный на то, чтобы остановить необоснованный шпионаж за американцами. По мнению Уайдена, кандидатуру нового директора АНБ должен утверждать сенат.
В кремлевском стиле Белый дом дал понять, что одобряет «чистку» наверху. Генерал-полковник Кит Александер подтвердил свой уход из АНБ в марте 2014 года. (По данным Wall Street Journal, ссылающегося на высших официальных лиц США, Александер предложил уйти в отставку еще в июне 2013 года. Тогда Белый дом отклонил ее.) Другие чиновники поговаривали в кулуарах о том, что неплохо бы одновременно отправить куда-нибудь подальше и Клэппера. Чисто теоретически, ревизию в разведке должен был провести Клэппер. Практически же он теперь был лишним человеком, поскольку сам себе вырыл яму, солгав на слушаниях в конгрессе.
АНБ пользовалось любой возможностью, чтобы напомнить американцам о событиях 11 сентября 2001 года и о своей роли в обеспечении безопасности страны. Критики же АНБ указывали, что Ангела Меркель точно не является членом Аль-Каиды. В интервью журналу Der Spiegel сенатор Джон Маккейн призвал к «генеральной уборке» в американском сообществе разведки начиная с самых верхов. На вопрос о том, почему американские спецслужбы прослушивали канцлера Меркель, он дал весьма краткий ответ: «Причина, я думаю, в том, что они могли это сделать».
Но к началу 2014 года создалось впечатление, что большинство программ, о которых рассказал миру Эдвард Сноуден, продолжают действовать. Белый дом пообещал большую прозрачность, но, по-видимому, не захотел покончить с массовой слежкой и его электронным эквивалентом бентамовского паноптикума.[41]
Согласно данным New York Times, Барак Обама неохотно заявил, что реальной альтернативы массовому сбору метаданных, в том числе метаданных американцев, не существует. Администрация намекала на то, что могла бы сократить срок хранения такой информации — с пяти до трех лет. Но едва ли это можно считать существенной уступкой.
Судебные власти, однако, придерживались иного мнения. В декабре 2013 года федеральный судья Ричард Леон фактически нанес по АНБ мощный удар. Он вынес заключение о том, что массовый сбор агентством данных о телефонных звонках американцев, по-видимому, является нарушением Конституции США. Программа слежки, как он выразился, по своим масштабам напоминает события в известном романе Оруэлла. А потом добавил, что «правительство не приводит ни одного прецедента, когда подобный анализ АНБ метаданных фактически предотвратил неизбежную атаку террористов». Леон заявил, что нарушения конституции, вероятно, продолжатся. Для правительства оставалась лишь одна лазейка: подать апелляцию.
