Джон Пирсон - Пол Гетти. Мучительные миллионы
Однако события последующих нескольких месяцев показали, что Гордон оказался достойным носить имя своего отца и как бизнесмен. Все, кто рассчитывал на его наивность и отсутствие у него деловой хватки и расчетливости, жестоко просчитались.
Вскоре у Гордона возникли трения с советом директоров «Гетти Ойл».
За несколько месяцев до этого скончался всемогущий Лансинг Хейс, и Гордон остался единственным главным доверительным лицом трастового фонда Сары Гетти. Поскольку этот фонд владел 40 процентами капитала «Гетти Ойл», то Хейсу после смерти Пола Гетти удавалось держать все руководство этой компании в своем кулаке. Он не скрывал своего недовольства президентом «Гетти Ойл» Сидом Петерсеном, и теперь, когда Хейса не стало, тот вздохнул с облегчением и почувствовал себя полноправным хозяином «Гетти Ойл».
Гордона Петерсен упорно не замечал и обращался с ним довольно высокомерно и даже бестактно. А зря. Ведь после смерти Хейса именно Гордон остался единственным доверительным лицом фонда. Теперь в его распоряжении был огромный семейный капитал, и это наполнило его чувством ответственности за судьбу фонда. Для начала Гордон решил уточнить, в каком состоянии находится компания, в которую вложена львиная доля капитала фонда. Петерсен, подобно многим, считал Гордона наивным простачком и решил, что сможет отделаться от него общими фразами. Но Гордон вцепился в него как клещ и потребовал объяснить, почему дивиденды акций фонда упали до рекордно низкого уровня — 50 долларов с акции. Петерсен посмотрел на него немигающим злобным взглядом и процедил что-то невнятное.
Не добившись ответа от Петерсена, Гордон направился в Нью-Йорк, чтобы уточнить у банкиров на Уолл-стрит, не занижена ли стоимость акций «Гетти Ойл» по сравнению с акциями ее конкурентов, и если так, то попросить совета, что ему предпринять, чтобы выправить положение.
Задав этот вопрос таким финансовым стервятникам, как Айвен Бокси и Бун Пикенс, Гордон действительно поступил наивно и очень опрометчиво, поскольку вложил в их уши информацию о том, что «Гетти Ойл» в критическом положении. О визите Гордона на Уолл-стрит узнал и Петерсен. Раздраженный излишней активностью Гордона, он решил охладить его пыл.
Вместе с советом директоров компании «Гетти Ойл» Петерсен начал активные действия по дискредитации Гордона. Цель оппонентов последнего была проста — убедить членов семейства Гетти в некомпетентности Гордона и уговорить их обратиться в суд с тем, чтобы тот передал контроль за семейным капиталом Гетти крупнейшему американскому банку «Банк оф Америка». Это дало бы Петерсену возможность удержаться в кресле президента «Гетти Ойл» и продолжить темные махинации с акциями компании.
Заговорщики, однако, явно недооценили Гордона и переоценили свои возможности. Для начала они решили обработать Марка. Предложение подписать петицию о передаче контроля над семейным фондом банку его удивило, и в октябре 1983 года он вылетел в Сан-Франциско, чтобы выяснить, что происходит, непосредственно у своего дядюшки. Сообщение Марка насторожило Гордона, и он понял, что против него готовится заговор. Тем временем Петерсен, не добившись ничего от Марка, начал уламывать брата Гордона — Пола-младшего и наконец убедил того подать петицию в суд от имени его пятнадцатилетнего сына Тары. Однако Гордон уже был к этому готов.
Подобный маневр Петерсена был довольно циничным, поскольку он прекрасно знал, что Пол не поддерживал с сыном никаких отношений и судьба Тары была ему совершенно безразлична. Сообщники Петерсена посчитали его контакты с Полом-младшим бесперспективной и даже глупой затеей.
Обеспокоенный интригами «Гетти Ойл», Гордон вскоре пустил это оружие в ход. Его преимущество над противником заключалось в том, что его отец оставил большую часть своего акционерного капитала музею в Малибу, и теперь попечитель музея — Гарольд Уильямс держал в руках 12 процентов акций «Гетти Ойл».
До последнего момента тот держался в стороне от происходящих событий, однако Гордону ничего не стоило убедить его в том, что помощь ему в борьбе с руководством «Гетти Ойл» отвечает финансовым интересам музея. Таким образом, владея контрольным пакетом акций «Гетти Ойл», включавшим 52 процента всех акций компании, Гордон вместе с Уильямсом уже могли разогнать совет директоров «Гетти Ойл» и избавиться от коварного Петерсена. Медлить с этим они не стали, и вскоре судьба «Гетти Ойл» была решена.
Желающих завладеть «Гетти Ойл» долго искать не пришлось. Первой откликнулась начинавшая входить в силу компания «Пеннцойл», предложив за каждую из акций «Гетти Ойл» по 110 долларов наличными. Это предложение Гордона устраивало, однако оформление сделки пришлось отложить из-за того, что его вызвали в суд. Там его ознакомили с исковым заявлением одной из «Джорджетт» (так в семействе Гетти окрестили дочерей Джорджа) — Клер. Она набросилась на Гордона за то, что он самовольно решил разрушить компанию, созданную ее дедом. Когда Гордон попытался ей объяснить, что все вырученные от продажи «Гетти Ойл» деньги пойдут в семейный фонд, она спросила:
— Но для чего, дядя Гордон, увеличивать капитал фонда, составляющий почти два миллиарда долларов? Разве этого для всех нас недостаточно?
— Твой вопрос, Клер, вполне логичный, — заметил Гордон, теребя свои кудряшки на макушке, и продолжил: — Но я исполняю волю твоего деда и своего отца, поручившего мне заботиться об умножении капитала и прибылей фонда.
Клер этот ответ не удовлетворил, и она настояла на том, чтобы ее адвокаты выяснили, законна ли сделка Гордона с «Пеннцойл Компани». Пока шли все эти выяснения, Гордону подвернулся другой покупатель — нефтяной гигант «Тексако», предложивший еще больше — по 125 долларов за акцию «Гетти Ойл». В январе 1984 года Гордон, выступая от имени трастового фонда, принял предложение «Тексако», и сделка была оформлена официально. В результате семейный капитал моментально удвоился и стал равен четырем миллиардам.
Но это был еще не конец. В происходящее вмешались дети Рональда, заявившие, что цена, предложенная «Тексако», недостаточно высокая. Гордон, чтобы избежать очередных прений в суде, договорился с руководством «Тексако» об увеличении предложенной ими цены до 128 долларов за акцию. Пойдя на это, представители «Тексако» категорически заявили, что больше никаких уступок с их стороны не будет.
От этой сделки выиграл лишь трастовый фонд Сары Гетти. Остальным она принесла лишь убытки и массу проблем. Компания «Гетти Ойл», поглощенная «Тексако», потеряла свое лицо и была вынуждена уволить 20 тысяч своих служащих. Что касается «Тексако», то ее руководство быстро сообразило, что доставшийся ей лакомый кусок столь огромен, что она не сможет его переварить, и уступила его «Пеннцойл Компани», потеряв на этом почти сто миллионов долларов. Сама же «Пеннцойл», отдав за «Гетти Ойл» почти весь свой капитал, справиться с ее управлением не смогла и вскоре разорилась.
![Тамара Малышева - Будь моим одиночесвтом [СИ]](/uploads/posts/books/5239/5239.jpg)
