Берт Шугар - 100 великих спортсменов
Многие полагали, что Коу, пробегавший 800 метров быстрее всех в истории, победит на этой дистанции, а Оветт, одержавший кряду сорок одну победу на 1500 метрах и миле, выиграет звание олимпийского чемпиона на олимпийской метрической миле, 1500 метрах.
Обстоятельства сложились так, что дистанция 800 метров была первой, и, очевидно, разнервничавшийся Коу пробежал дистанцию в рассеянии, тратя напрасно время на внешней дорожке и обдумывая тактику на ходу. Оветт выиграл забег, а Коу финишным рывком завоевал серебро, что было бы неплохо для любого другого спортсмена, но для Себа было равнозначно поражению. На последовавшей пресс-конференции Себ, державшийся напряженно, признал: «Я выбрал именно этот день, чтобы пробежать самый худший забег в своей жизни. Наверно, сегодня я позволил себе больше смертных грехов на этой дистанции, чем во всех своих предыдущих выступлениях. И надо же было выбрать именно этот забег». Папа Питер снял со слов сына фиговый листок: «Ты бежал сегодня как идиот».
Шесть дней спустя им предстояло встретиться на полуторакилометровке, любимой дистанции Оветта. Но Коу, боевым кличем которого стали слова «я должен победить», преследуемый видениями собственного поражения на 800 метрах, бежал со свирепой решимостью. Испытывая желание избежать тактических ошибок, допущенных на 800-метровке, он держался впереди стаи и на последнем вираже включил вторую передачу, чтобы вырваться вперед. За сотню метров до финиша он предпринял рывок и, пробежав эту сотню за 12,1 сек, выиграл золотую медаль. Сразу же за финишной линией Коу пал на колени и, коснувшись лбом земли, разрыдался.
В 1981 году Коу установил мировой рекорд на 800 метров в зале, свой шестой мировой рекорд – на дистанции 1000 метров, пробежав ее за 2:12,18, а потом, через два дня после того как Оветт установил мировой рекорд в беге на милю, побил его, поставив новое достижение – 3:47,33 секунды. Проведя сезон без поражений, он вновь был назван лучшим легкоатлетом года.
Следующие три года стали для Коу серией болезней, начавшихся с простой мозоли на ноге и закончившихся тяжелым гландулярным токсоплазмозом, потребовавшим удаления лимфатического узла. Карьера его казалась законченной.
Его списали со счетов, как национальный долг, однако Коу большинством в один собственный голос считал, что сможет успешно выступить на Играх 1984 года в Лос-Анджелесе. И ничего другого не потребовалось. Вновь обидным образом финишировав вторым на 800-метровке – и подтвердив тем самым подозрения прессы, полагавшей, что Коу выдохся, он вложил все свои силы в бег на 1500 метров, опередив соотечественника Стива Крэма, стал чемпионом, единственным, кто выиграл эту дистанцию на Олимпиадах два раза. Пересекая финишную линию с поднятыми руками, Коу крикнул не верящим и сомневающимся: «Ну, теперь поверили?!»
Этой последней деталью и заканчивается легенда – повесть о человеке, который стал величайшим бегуном на средние дистанции в истории мировой легкой атлетики.
ДЖЕК ДЕМПСИ
(1895—1983)
Любой из соперников Демпси, которому удавалось уйти собственными ногами после поединка с ним, мог считать свое выступление успешным. Примерно шестьдесят его противников – в том числе и те, с кем он встречался в выставочных боях, не сумели добраться до второго раунда, столь сильным был его удар.
На ринге Демпси представлял собой идеальный образец бойца. Приближаясь к противнику с оскаленными зубами, виляя корпусом и раскачиваясь, как метроном, пригибая черноволосую голову, чтобы в нее труднее было попасть, и сверкая черными глазами, Демпси казался врагу подступающим ангелом смерти.
Удивительная быстрота его рук и смертоносный крюк левой, вкупе с психологией необходимости, рожденной в шахтерском городке, где прошла его юность, превращали каждый его бой в войну, в которой уцелевших не оставалось. Ради победы он шел на всевозможные уловки – бил ниже пояса, после колокола, в затылок, бил по сопернику уже падающему и даже встающему. «Черт, – говаривал он, – это же просто привычка заботиться о собственной безопасности».
Однако самому Демпси не приходилось заниматься этим делом, в отличие от его противников. Потратив несколько лет на боксерские стычки с местными шерифами, Демпси явился с Запада с жуткой репутацией, прозвищем «Глушила из Манассы» и менеджером по имени Док Кернс. Обладая животным инстинктом, внутренней яростью и невиданной прежде жаждой боя, Демпси проложил себе широкую дорогу в тяжелой весовой категории. Разделавшись в июле 1918 года за восемнадцать секунд с претендентом на звание чемпиона, Демпси доказал, что не является боксером одного боя, так как бой с новым претендентом – «Белой Надеждой», Карлом Моррисом, он закончил также нокаутом уже за четырнадцать секунд. Теперь от чемпионской короны «Глушилу из Манассы» отделял только человек-гора по имени Джесс Виллард, двухметровый боец, победивший Джека Джонсона примерно за четыре года до этого. Однако после одного робкого то ли удара, то ли тычка Демпси раз двинул левой, и ошеломленный Виллард оказался на полу – при разбитой на семь кусков челюсти и полном отсутствии шансов сохранить свой титул.
Место Джека Демпси на спортивном ландшафте определяет не статистика. Скорее Демпси лучше, чем кто бы то ни было, сумел захватить воображение американской спортивной публики. Он стал родоначальником Золотого века спорта, сделавшись первым из пяти великих спортивных героев 1920-х годов, к которым кроме него относятся Бейб Рат, Ред Грейндж, Бобби Джонс и Билл Тилден. И при этом он был величайшим аттракционом всех без исключения времен, лакомым кусочком для масс, плативших миллионы долларов Хардинга и Кулиджа[47] за право видеть бои этого легендарного боксера.
ДЖЕРРИ УЭСТ
(родился в 1938 г.)
Многие из так называемых экспертов, знатоков спорта, когда их просят охарактеризовать великого спортсмена, начинают свое описание с одной части таланта, одной части рекордов, одной части результатов и одной части доминирования в своем виде. Потом к этому головокружительному составу добавляется последний ингредиент, неосязаемый фактор, известный под названием «уверенность в себе», которая в случае Бейба Рата представляла собой «меткость», Джо Намата – «гарантированность», а Мухаммеда Али – «предсказуемость».
Однако никакая из подобных формул величия не сумеет объяснить масштаб фигуры Джерри Алана Уэста. Дело в том, что Джерри Уэст не располагал самым важным из компонентов упомянутой выше комбинации – этой самой уверенностью в себе. Углубленный в себя и обремененный сомнениями в большей степени, чем любой из тех, кто находится по эту сторону приемной психиатра, Уэст внес в эту формулу свой собственный ингредиент: желание превосходить других.
