Владимир Джанджгава - Немеренные версты (записки комдива)
Еще 19 февраля в одной из освобожденных польских деревень воины дивизии обнаружили несколько повешенных немецких солдат-гренадеров, на груди которых были дощечки с надписью: «Я не хотел воевать». Как позже показали пленные, один из повешенных восемь лет прослужил в гитлеровской армии, был нацистом, но и у этого «преданного» вояки не выдержали нервы. Он открыто заявил, что «продолжать войну бессмысленно».
В другой деревне передовые подразделения дивизии обнаружили 13 трупов вражеских солдат, повешенных по приказу командира 542-го пехотного полка за отказ воевать.
О немецком солдате, повешенном эсэсовцами на дереве возле дороги, ведущей в населенный пункт Гросс-Буковиц, пленные заявили при допросе, что солдат перед казнью прямо объявил своему командиру: «Делайте со мной все, что хотите, но воевать не стану».
Обсуждая эти факты, бойцы, командиры, политработники делали правильный вывод — гитлеровская армия в преддверии неизбежного разгрома все больше разлагается. Вместе с тем враг будет сопротивляться до конца, поэтому советским воинам необходима строжайшая дисциплина, высокая бдительность.
В ряде случаев гитлеровцы переодевались в гражданскую одежду и порой под видом поляков проникали в тылы советских войск, собирали нужные вражескому командованию разведданные.
Командованием штаба и политотделом дивизии были приняты необходимые меры по усилению бдительности, особенно по охране тыловых подразделений от возможных нападений укрывавшихся в лесах фашистов.
К исходу дня 6 марта дивизия вышла к северо-западной окраине Старогарда — довольно крупного польского города. В бою за овладение Старогардом особенно отличились воины 1201-го стрелкового полка полковника А. X. Працько. Первый стрелковый батальон полка был посажен в качестве десанта на танки и самоходки, что позволило ему с ходу ворваться в город и завязать уличный бой.
В тот же день политотдел выпустил листовку, посвященную героическому подвигу комсорга батальона Петру Гацко. В числе других воинов он ворвался в город десантником на самоходке, первым вступил в единоборство с вражеским пулеметным расчетом. Одного гитлеровца уничтожил, двух взял в плен. Несколько минут спустя герой погиб.
Бой за Старогард продолжался недолго. То ли гитлеровское командование не рассчитывало удержать его, то ли по иной какой причине вражеские солдаты и офицеры при появлении советских танков и самоходок с десантами на броне зачастую оставляли свои позиции, укрепленные пункты и без сопротивления спешили побыстрее отойти на заранее подготовленные загородные позиции.
8 марта, в Международный женский день, Старогард был очищен от вражеских войск. Город оказался почти безлюдным. Видно, еще накануне фашистские головорезы «позаботились» о том, чтобы угнать из него все население.
Безлюдными были и населенные пункты, прилегавшие к Старогарду. Однако по мере приближения советских войск к так называемому внешнему данцигскому обводу обстановка заметно менялась. В селах и поселках советские войска радушно встречало немногочисленное польское население, а также военнопленные англичане, французы, поляки, югославы и увезенные на фашистскую каторгу в Германию советские граждане.
По всей вероятности, немецко-фашистское командование поняло наконец бессмысленность и бесперспективность угона местных жителей и военнопленных. Собственно говоря, угонять-то уже некуда было. Территория суши, которую гитлеровцы собирались оборонять до последней возможности, с каждым днем становилась все меньше, а дальше, до самого горизонта простиралось Балтийское море. По данным воздушной разведки было известно, что на данцигском пятачке и без того скопилось большое количество военных и гражданских лиц, собиравшихся морским путем выбраться на запад.
Возвращались из окрестных лесов в населенные пункты и те немецкие семьи, которым по разным причинам не удалось попасть на пятачок. Поначалу при встречах с советскими бойцами и офицерами они с ужасом смотрели на них, ожидая смерти. Присмотревшись же день-другой, стали задумываться: а ведь красноармейцы и их командиры совсем не такие люди, как расписывали их штатные нацистские пропагандисты.
13 марта наша 354-я дивизия вместе с другими соединениями армии с боями вышла к реке Радауне Флисс — внешнему обводу данцигской обороны противника.
В боях за Гданьск
Город и порт Данциг (Гданьск) был заранее превращен гитлеровцами в оборонительную крепость. В штабе армии имелись на этот счет достаточно убедительные сведения, неоднократно проверенные как воздушной, так и наземной разведкой. Они не держались в секрете, во всяком случае от командиров и начальников штабов дивизий. Еще до подхода войск армии к внешнему данцигскому обводу генерал П. И. Батов предупредил нас — комдивов, что бой за Данциг будет наверняка ожесточенным и кровопролитным.
— Взять Данциг будет нелегко. Оборона там насыщенная, глубокая, превосходно оборудованная в инженерном отношении, — пояснял комкор Алексеев. — И все таки мы возьмем его. Не можем не взять. Главное — пробиться через внешний обвод, а там дело пойдет. Готовьтесь к трудным боям, товарищи. На это ориентируйте и личный состав.
При подходе к реке Радауне Флисс фронт 105-го стрелкового корпуса растянулся до 21 километра. Даже при стационарной обороне это не так уж мало. А ведь наступали далеко не полнокровными дивизиями. Войскам предстояло не только форсировать особенно капризную и опасную в пору весны реку, но и сломить сопротивление сильного противника.
В штабе корпуса на основе последних данных разведки установили, что против трех стрелковых дивизий и поддерживавших их спецчастей противник держит за рекой 254-ю, 242-ю пехотные и 12-ю авиаполевую дивизии, морскую команду «Иорк», сводные боевые группы «Герман» и «Гартман», крупные силы артиллерии, танков и самоходных орудий. На один километр фронта обороны гитлеровцы имеют 600 пехотинцев, до 20–25 единиц артиллерии, включая полевую, самоходную и танковую. Кроме того, противник располагает крупными силами береговой и корабельной артиллерии, находившейся в Гданьской бухте.
В артиллерии наступающий советский корпус имел почти тройное превосходство, а во всем остальном перевес был на стороне врага. Дивизии, конечно же, получили пополнение, но это почти не меняло положения. Если во время боев за наревский плацдарм имелась возможность подучить новичков военному делу, то теперь для этого времени не было.
Река Радауне Флисс и ее приток Штреллник представляли собой естественные преграды, прикрывавшие ближние подступы к Данцигу с востока и юго-запада. Перед реками тянулась гряда высот, заболоченная пойма и несколько озер в междуречье. Естественные преграды дополнялись многочисленными инженерными сооружениями, созданными в ближайших к городу населенных пунктах. Многие кирпичные дома приспосабливались к долговременной обороне.
