Рудольф Баландин - Михаил Ломоносов
Такова религиозно-философская концепция деизма, где Бог предстает как Мировой Разум. Установив законы природы и придав первоначальный импульс, движение «сверхмашине Мироздания», Он устранился от управления, вмешательства в дальнейшие процессы. Человек, в котором теплится частица Разума Вселенной, имеет возможность постигать бытие главным образом на основе разума.
Был ли Ломоносов «твердокаменным» деистом? Сомнительно. Ведь он разделял идею Джордано Бруно о множественности обитаемых миров, бесконечности и вечности Вселенной. «Она не рождается… Она не уничтожается… Она в своем бытии заключает все противоположности в единстве и согласии». Так писал Бруно о Вселенной. Михаил Васильевич остерегался писать так резко и ясно, но имел в виду нечто подобное.
Можно высказать сомнение: не преувеличиваем ли мы величие научно-философских прозрений Ломоносова? Многое было высказано до него знаменитыми мыслителями начиная с Античности. Скажем, об атомах, вечности и бесконечности Вселенной писал две тысячи лет назад Лукреций Кар.
Бернар Фонтенель в «Беседах о множественности миров» и Христиан Гюйгенс, которого чтил Ломоносов, в книге «Космотерос, или Рассуждения о небесных Землях и их обитателях», век спустя после Джордано Бруно вновь вернулись к идее обитаемой Луны, других планет и звездных систем. Гюйгенс доказывал, что подобные существа должны быть похожи на людей. Вольтер в своем «Микромегасе» иронизировал над подобными идеями. Значит, они обрели немалую популярность.
…Если мы начнем искать истоки едва ли любых мудрых идей, то в близком или отдаленном прошлом отыщем их истоки. Вопрос не в том, чтобы изобрести нечто совершенно небывалое, а в том, чтобы черпать из сокровищницы мыслей человечества наилучшее.
Это подобно промывке золотоносной руды; «в грамм добыча, в годы труды», — писал о добыче радия Владимир Маяковский. Толковый, знающий человек отбирает самое лучшее, бестолковый удовлетворяется легковесными изречениями.
Ломоносов не просто высказывал идеи, что характерно для религии и в меньшей степени для философии. Он использовал научные данные, сам проводил эксперименты и, в отличие от Ньютона, избегал богословских проблем. Некоторые его ссылки на Господа формальны. Порой выводы из его идей противоречили церковным установлениям и тексту Священного Писания.
Для него познание всего сущего предполагало единство науки, религии, философии, обыденного опыта. У каждого метода познания — свои достоинства и ограничения, недостатки. Важно уметь ими пользоваться и не подменять одно другим.
Остается ли в его воззрениях место Богу? Нет, если предполагать Его пребывающим вне Природы, господствующим над ней, управляющим Мирозданием. Иначе надо признать ответственность Творца за несовершенство Им созданного мира и человека неразумного, не способного понять и принять благо жизни и быть достойным этого лучшего из миров.
Ломоносов ощущал, воспевал и стремился постичь красоту, величие и совершенство Природы. Она для него была божественной. Единство материального мира Природы (материи, энергии) и Духа Святого, пронизывающего все сущее и олицетворяющего Жизнь и Разум. (Богоматерия — по Владимиру Соловьеву.) Это — пантеизм.
Правда, таково предположение, а не утверждение. По вполне понятным причинам он вынужден был умалчивать о своем мировоззрении.
По его оригинальным подсчетам выходило, что продолжительность геологической истории может составлять миллионы лет. Тогда никто из ученых не предполагал таких сроков. В свое оправдание он писал: «Не токмо небеса, но и недра земные поведают славу Божию», а природные свидетельства глубочайшей древности Земли называл «естественными откровениями».
С иронией отзывался великий ученый о тех, кто смешивает научный и религиозный методы (в связи с противоречивыми данными о дате сотворения мира). Для него Природа божественна, а кто «не хочет, или не может, или не в состоянии вникнуть в премудрые естественные дела Божий, тот довольствуйся чтением Священного Писания и других книг душеполезных; управляй житие свое по их учению».
Встречаются у него и противоречивые суждения. Он писал: «У меня глубоко укоренилось убеждение, что метод философствования, опирающийся на атомы, либо не может объяснить происхождения вещей, либо, поскольку может, отвергает Бога-Творца. И в том и в другом они, конечно, ошибаются… ибо идея атомов наиболее ясно и полно объясняет сущность материи и всеобщего движения, которое требует признания всемогущего двигателя». (То есть изначальный импульс, первопричина движения материи — в творческом акте Бога.)
Но им же высказана и другая мысль: «Первичное движение не может иметь начала, но должно существовать извечно». Это положение обосновано логически, без ссылки на Творца. Оно остается вне проверки опытами, наблюдениями: его одинаково трудно и доказать, и опровергнуть. Для извечного движения нет нужды во «всемогущем двигателе». Остается лишь выяснить, что значит «извечное существование». Бесконечное и вечное Мироздание, единое с Высшим Разумом (пантеизм), или вовсе обходится без него (атеизм).
Или в другом случае такие странные выводы: «Так как явления природы неизменны, то неизменными должны быть и формы мельчайших [тел]. Это доказывает существование Бога-Создателя и показывает, что не случайно материя образовала все». Такой способ доказательства выглядит голословным. Особенно выразительно завершение: «…материя образовала все». Это вроде бы сугубый материализм!
Для объяснения подобных странностей некоторые советские исследователи предполагали, будто Ломоносов лишь притворно ссылался на Бога, в глубине души оставаясь материалистом и атеистом. Но, судя по всему, Ломоносов, подобно многим крупным естествоиспытателям, склонялся к пантеизму. В Природе он видел проявление Высшего Разума.
Преодоление научных догм
Одна из наиболее замечательных идей Ломоносова становится все актуальнее. Она простая и мудрая: «Заблуждаются физики, когда пренебрегают тем, что дает повседневный опыт, и ставят изысканные и трудные опыты».
Дело, конечно, не в отрицании сложных экспериментов (он и сам проводил разнообразные опыты), а в необходимости осмысливать их на основе существующих представлений с опорой на здравый смысл. Требуется понимание. Пренебрежение этим правилом привело к тому, что за последнюю четверть века в физике при необычайно тонких, изощренных экспериментах и замечательных технических достижениях почти нет сколько-нибудь адекватных теоретических открытий.
