Юрий Дубинин - Дипломатическая быль. Записки посла во Франции
— Поначалу трудно было не только в Москве, — продолжает откровения Пьер Карден, — но и в Париже. Появляться раньше в советском посольстве… это было, знаете…
Он подыскивает слова поаккуратнее:
— В общем-то мало кто туда ходил из высокого парижского общества.
Дня меня это в первый момент звучит как-то странно. А как же многочисленные приемы в посольстве по случаю Октябрьской революции? Там яблоку негде было упасть. Разве не занимало наше посольство весьма высокого места в политической и общественной жизни Франции? И на приемах бывали люди очень видные. Впрочем, по правде говоря, не всегда. То случалась Венгрия, то Чехословакия, то Афганистан. К тому же, видимо, мы как-то свыкались, что немалая часть французского общества оставалась всегда вне контактов с посольством. Пьер Карден — несомненно представитель этой категории. Но он-то исключение, и, кстати, поэтому-то ему и виднее все это…
— Теперь, — замечает Пьер Карден, — положение меняется. В добрый час.
Впрочем, мы с женой и сами чувствуем, что положение меняется. Мы получаем приглашения на представления коллекций почти от всех крупнейших домов моды Парижа. Нам отводят почетные места. Так почему бы не пойти дальше, думаем мы? Почему бы не пригласить законодателей моды в наше посольство? Например, по случаю первого участия советского представителя в официальной неделе мод столицы Франции. Это был молодой наш модельер Валентин Юдашкин, подготовивший коллекцию в сотрудничестве с французским домом Фаберже. Почему бы не помочь ему и не организовать демонстрацию этой коллекции не где-нибудь, а в залах посольства? Откликнется ли Париж на это?
Откликнулся. Активно и с интересом. Французские специалисты быстро превратили зал приемов в импозантный павильон для показа мод. В первых рядах зрителей — цвет одной из самых престижных и всемирно известных сфер французской активности — руководители таких домов, как Ив Сен-Лоран, Нина Риччи и многих других. Рядом с Пьером Карденом расположилась госпожа Карвен.
Триумф В. Юдашкина был блистательным. Аплодисменты зала, прекрасная печать. Перед начинающим модельером открылись дороги, ведущие в столицы мира. Пройдет не так много лет — всего шесть, но таких, которые изменили судьбы стран и людей. В ноябре 1996 года меня как посла Российской Федерации в Украине пригласили на презентацию коллекции В. Юдашкина в Киеве в зале драматического театра имени Леси Украинки. Богатый набор моделей. Видно, как далеко продвинулся В. Юдашкин в своем искусстве. Встретили В. Юдашкина киевляне тепло. Растроганный, он благодарил со сцены зрителей, семью президента Украины, присутствовавшую в зале, и… меня, как он выразился, первого посла в его жизни. «Вы открыли для меня Париж, — добавил он, обнимаясь со мной после презентации, — этого нельзя забыть». Конечно, Париж открылся В. Юдашкину благодаря его таланту. Но было приятно услышать, что он хранит память о том необычайном вечере в нашем парижском посольстве.
В Париже мы снова встречаемся с Мстиславом Ростроповичем. Но между нашим первым знакомством здесь и этой встречей было еще немало контактов в Вашингтоне. В 1989 году мне выпала честь проводить его с руководимым им Национальным симфоническим оркестром США в их первую гастрольную поездку в Советский Союз. Пресс-конференция, которую мы тогда дали совместно, оповещавшая об этой новости, стала сенсацией международного масштаба. Здесь в Париже у М. Ростроповича квартира на бульваре Сен-Мартен, совсем рядом с посольством. В квартире собрано столько картин и других художественных ценностей российского происхождения, что она могла бы поспорить с крупным музеем. М. Ростропович занят их каталогизацией. В комнатах оборудование для фотографирования всего этого богатства, связанный с этим творческий беспорядок. Мы отмечаем шестидесятилетие маэстро. В узком кругу. Стол у него очень русский. Заботящаяся о домашнем хозяйстве женщина сама заготавливает отличные соленья, отменно готовит пирожки и кулебяки. За вином отправляемся в погребок в подвальном помещении дома. Там богатый выбор, и мы без труда находим бутылку года рождения юбиляра. Там тоже картина. И тоже русского мастера — Михаила Шемякина. В 1991 году М. Ростропович выдавал замуж одну из дочерей. Торжество состоялось в Гран Опера. Первый этаж этого престижного здания французской столицы был декорирован по этому случаю под березовую рощу. М. Ростропович повсюду оставался неразрывно связан с Россией. И в разговоре его заботы все время о делах на Родине. Он раньше других заговорил об ограниченности М. С. Горбачева как реформатора, может быть, точнее будет сказать, что никогда не верил в то, что тот сможет выполнить эту роль. Теперь же он предсказывал неизбежное и скорое его фиаско. Всякое появление М. Ростроповича в Париже — событие в культурной и общественной жизни французской столицы.
Мое знакомство с Михаилом Шемякиным началось в США. Во время встреч там я узнал и о драматической его судьбе, и о том нелегком пути, который ему пришлось пройти на Западе в своем становлении как большого мастера. В Вашингтоне мне случайно стало известно, что он работает над скульптурой Петра Первого. Я считал важным, чтобы она была установлена в городе, который был создан Петром. Стал уговаривать М. Шемякина сделать это. Он долго колебался, но потом согласился, и мы начали переписку с Москвой, с Ленинградом о том, как можно было бы это сделать. Завершить ее до моего отъезда из Вашингтона мне не удалось и я продолжил это дело — случай для дипломатической практики редкий — из Парижа до тех пор, пока скульптура не была установлена в Петропавловской крепости. Свою известность, после того как он вынужден был покинуть Советский Союз, М. Шемякин получил во Франции. Там жила его мать, и он нередко появлялся в Париже. Продажей его произведений занимается галерея на Рю дю Бак — в двух шагах от нашей резиденции. Конечно же, мы с женой появляемся там на первом же вернисаже. Видим людей знакомых — например Марину Влади, но со многими знакомимся впервые — это новый для советского посла круг французской культурной элиты.
Талант М. Шемякина глубоко самобытен и ярок. Созданное им поражает богатством воображения и многообразием. Он признанный в мире мастер, и я убежден, что все это может стать ценным вкладом в культурные связи между Советским Союзом и Францией на этапе их развития в новых политических условиях. Я загораюсь идеей организовать выставку произведений М. Шемякина в Музее современного искусства Ж. Помпиду. К сожалению, мне не хватило времени осуществить ее до моего отъезда из Франции.
Вариант скульптуры Петра Первого М. Шемякин создал и для Франции. Это было вполне оправданным решением. Петр I, как известно, посетил Париж с 5 мая по 26 июня 1717 года. Людовик XIV к тому времени уже умер, страной правил за малолетнего Людовика XV регент Филипп Орлеанский. Кстати, останавливался российский император в том же Сен-Жерменском предместье, где потом обосновалось наше посольство. Он отказался от великолепных королевских апартаментов в Лувре и предпочел им скромный особняк Ледигьер, где поставил свою обычную походную кровать. После визита Петра I российские посольства в Париже окончательно приобрели официальный статус.
