KnigaRead.com/

Владимир Шевелев - Н.С. Хрущев

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Шевелев, "Н.С. Хрущев" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Как вспоминает П. Шелест, Хрущев будто бы хотел обратиться с просьбой к пленуму, но ему не разрешили!

— Я понимаю, — говорил Хрущев, — что это последняя моя политическая речь, как бы сказать, лебединая песня. На Пленуме я выступать не буду. Но я хотел бы обратиться к Пленуму с просьбой…

Не успел он договорить, как ему в категорической форме Брежнев ответил:

— Этого не будет.

После чего Хрущев сказал: «Очевидно, теперь будет так, как вы считаете нужным, — при этом у него на глазах появились слезы. — Ну что же, я готов ко всему. Сам думал, что мне надо было уйти, ведь вопросов много, а в мои годы справиться с ними трудно. Надо двигать молодежь. О том, что происходит сейчас, история когда-то скажет свое веское правдивое слово.

Сейчас я прошу написать заявление о моей отставке, и я его подпишу. В этом вопросе я полагаюсь на вас. Если вам нужно, я уеду из Москвы».

Кто-то подал голос: «Зачем это делать?» Все поддержали. Хрущева оставили в Москве, установив надлежащий надзор.

Впрочем, возможно, Хрущев этого и не говорил: Шелеста могла просто подвести память.

Днем 14 октября начался Пленум ЦК. Его открыл Брежнев, объявив, что на повестку дня поставлен вопрос о ненормальном положении, сложившемся в Президиуме ЦК в связи с неправильными действиями Первого секретаря ЦК КПСС Хрущева. Затем с большим докладом выступил М. Суслов. Он отметил, что в последнее время в Президиуме и ЦК сложилось ненормальное положение, вызванное неправильными методами руководства партией и государством со стороны тов. Хрущева. Нарушая ленинские принципы коллективного руководства, он стремится к единоличному решению важнейших вопросов партийной и государственной работы.

За последнее время, говорил Суслов, даже крупные вопросы Хрущев решал по сути дела единолично, грубо навязывая свою субъективистскую, часто совершенно неправильную точку зрения. Он возомнил себя непогрешимым, присвоил себе монопольное право на истину. Всем, кто делал замечания, неугодные Хрущеву, он высокомерно давал всевозможные пренебрежительные и оскорбительные клички, унижающие человеческое достоинство. В итоге коллективное руководство становилось фактически невозможным. К тому же, товарищ Хрущев систематически занимается интриганством, стремясь поссорить членов Президиума друг с другом. О стремлении тов. Хрущева уйти из-под контроля Президиума и ЦК свидетельствует и то, что за последние годы у нас проводились не Пленумы ЦК, которые бы собирались для делового обсуждения назревших проблем, а Всесоюзные совещания с участием до пяти-шести тысяч человек, с трибуны которых звучали восхваления в адрес тов. Хрущева.

Все это время Хрущев просидел, опустив голову, за столом Президиума. А вернувшись во второй половине дня домой, сказал:

— Все… В отставке…

Шелепин вспоминает, что после окончания Пленума в комнате для членов Президиума ЦК Хрущев попрощался с каждым из них за руку. Шелепину он сказал: «Поверьте, что с вами они поступят еще хуже, чем со мной».

Судя опять же по последующим воспоминаниям, многих удивляло то обстоятельство, что не стали открывать прения. Почему? В. Семичастный полагает, что некоторые из членов Президиума попросту этого боялись: наряду с Хрущевым, могло достаться и Подгорному, и Полянскому, и Суслову, да и другим. «А когда начали голосовать, — вспоминает Семичастный, — началось сзади: «Исключить! Под суд отдать!» Это самые ярые подхалимы. Я вот так, сидя в зале, наблюдал — кто больше всех подхалим, тот больше всех кричал: «Исключить!» и «Под суд отдать!» Но сам процесс был нормальный. Проголосовали, все как полагается. Единогласно».

Когда стало ясно, что смещение Хрущева прошло спокойно и сравнительно безболезненно, Брежнев был очень доволен: он благодарил соратников, а для близких друзей устроил роскошный ужин. Хрущеву же самолично определил крут привилегий: 1) пенсию в 500 рублей; 2) кремлевскую столовую и поликлинику; 3) дачу в Петро-Дальнем и городскую квартиру; 4) персональную машину. Есть свидетельства, что Брежневу предлагали подвергнуть Хрущева резкой критике в партийных организациях и печати, но он не согласился.

Так был низвергнут с политического Олимпа один из самых интересных, незаурядных и противоречивых правителей советской эпохи. «Свержение Хрущева, — свидетельствуют историки М. Геллер и А. Некрич, — было бунтом жрецов против Верховного жреца, осмелившегося посягнуть на касту служителей культа». Хрущев во многом освободил общество и людей от страха, а следовательно, и от почтения перед властью. Поэтому номенклатура без особых затруднений избавилась от неуправляемого лидера, а народ, похоже, даже не сожалел о том, кто пробудил в нем надежды на лучшую жизнь. «Никита-чудотворец» так и не сумел сотворить чудо.

Глава 20

На пенсии:

воспоминания и размышления

Тяжело тому, кто все помнит!

Гете

Неожиданная отставка была воспринята Хрущевым как крах всей жизни. Многие годы работа была для него всем — и творчеством, и радостью, и постоянной тревогой. К его словам прислушивался весь мир. И вот — безвестность, тихое растительное существование в окружении семьи и охраны.

«Замолчали многочисленные телефоны, — вспоминает Сергей Хрущев. — Молчаливые трубки без знакомого басовитого гудка казались мертвыми… У ворот застыла «Чайка», заменившая привычный «ЗИЛ», который полагался только троим в стране: Первому секретарю ЦК, Председателю Президиума Верховного Совета и Председателю Совета Министров. «Чайка» у ворот простояла недолго. В тот же день она исчезла так же незаметно, как и появилась, а еще через полчаса на ее месте оказалась «Волга» — автомобиль рангом пониже. В свое время инициатива отца — упразднить или хотя бы сократить персональные автомобили — вызвала сильное недовольство среди руководителей всех рангов. Теперь наступил их черед… Передавали слова одного начальника: «Хотел нас на «Волги» пересадить? Пусть теперь сам попробует».

В будущем отца ожидало множество подобных мелких уколов».

Его сразу же отрезали от внешних источников информации, резко ограничили контакты, фиксировали посетителей и телефонные звонки. «Хрущева боялись, — свидетельствует его сын Сергей. — Поверженный, он казался опасным, все ждали от него чего-то неожиданного, каких-то действий. Никто не хотел поверить, что он ничего не собирается предпринимать, смирившись со своей участью. Очень трудно было представить отца, человека кипучей энергии, пенсионером, не помышляющим о политической деятельности».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*