Стивен Дэвис - Молот богов. Led Zeppelin без прикрас
“Presence” выпустили в апреле — первый альбом, достигший «платины» (миллион пластинок и записей было продано только в Америке). Месяцем раньше в Англии, Джимми попытался объяснить все чувства, вложенные в эту работу: «Пластинка была записана во времена постоянных переездов, технических проблем — никакой базы, никакого дома. На что можно было положиться, так это на перспективу и содержимое музыкального багажа. Поэтому здесь так много движения и агрессии. Плохие предчувствия оказались выдвинутыми на передний план». Название передавало чувство экстрасенсорного воздействия, которое Лед Зеппелин представила на обложке альбома — рисунок маленького черного памятника, изображенного в качестве талисмана для духовного восстановления. Этот предмет сразу же стал загадкой, еще одним непостижимым цеппелиновским явлением. Журналисты звонили в лондонский офис “Swan Song” и интересовались, что означает сей предмет. На звонки отвечал Ричард Коул, говоря, что этого не знают сами музыканты. В основу легла гипнотическая концепция, используемая при оформлении различных пластинок. В своих интервью Роберт назвал предмет “Kubrickian”, имевшего отношение к эпохальной мешанине, представленной в фильме «2001: Космическая Одиссея».
Отклики прессы были диаметрально противоположными. Многие критики справедливо считали, что альбом сделан слабее предыдущих пластинок. Диск-жокеям он понравился больше (месяцы “Achilles Last Stand” можно было услышать каждый вечер по лондонскому радио “Capital”), а вот продажа упали. Возможно, что “Presence” многим показался слишком серьезным. Кадансы Роберта в “Achilles” напоминали, что «Илиада» была воспета еще за 1000 лет до ее написания. Тем не менее, “Presence” стал единственным альбомом Лед Зеппелин, который слабо раскупался любителями. Однако это не означало, что группа потеряла свою популярность. В 1976 году корреспонденты, проводившие опрос общественного мнения в Америке в период предвыборной кампании выяснили, что Лед Зеппелин пользуется успехом, как у демократов, так и у республиканцев! Дочь президента Сюзен Форд заявила в программе “The Dick Cavett Show”, что Лед Зеппелин ее любимая группа. Выступая на заседании “National Association of Record Manufactures”, Джимми Картер сообщил, что, будучи еще сенатором Джорджии, он слушал Лед Зеппелин в перерывах между заседаниями. В мае произошли изменения в руководстве “Swan Song”. Дэнни Голдберга уволили с поста Вице-президента компании из-за отказа организовать гастроли Bad Company. Дэнни счел такой шаг неэтичным. Никому не разрешалось перечить Лед Зеппелин! Питер Грант выразил свое недоумение: «Не думал, что когда-нибудь доживу до дня, когда сам скажу: Дэнни Голдберг уволен!» В скором времени распалась The Pretty Things. Цеппелины умели достигать моментального успеха. И не было желания тратить долгие годы на создание, воспитание и развитие карьеры музыкантов. Роберт и Джимми сосредоточились на своем большом успехе — Bad Company, чей второй альбом “Straight Shooter” был таким же удачным, как и первый. Цеппелины выступали в джеме на нескольких концертах Bad Company 26 мая, как раз перед возвращением в Англию. Роберт и Джимми летели первым классом, пили шампанское, очень скоро напились и принялись одолевать других пассажиров. Актеру Терри Саваласу, игравшему в пустом и бессодержательном детективе “Kojak”, нанесли оскорбление, но Роберт и Джимми заявили, что «это была только шутка».
Летом на Джимми обрушился с нападками Кеннет Энгер, который устал ждать, когда Джимми завершит музыку для фильма “Lucifer Rising”. За несколько лет Джимми удосужился сделать лишь 28 минут музыки, которую Энгер посчитал приемлемой. Никто не отрицал, что мелодии были необычными — мрачные, гипнотические, связанные тесно с “No Quarter”, “Kashmir” и “In The Evening”. Композиции отличались сложностью, использовали волынки и унылые напевы, флейтообразные мелодии и синтезированную игру смычка на гитаре. Основными примочками здесь стали сатанинское заклинание с шумом грозы (использование эффекта обратной связи) и удаленный колокольный звон. Сделанное оказалось лишь необходимым фрагментом того, о чем просил Энгер. Режиссер выразил свое негодование в прессе. Он обвинил Джимми в саботаже и чрезмерном употреблении наркотиков. Основной упрек Энгера: Джимми избегает встреч с режиссером и, поэтому, с ним невозможно иметь дело. «Я почувствовал, будто мой сотрудник умер», — скажет Энгер позже. Телефонные номера строго хранились в секрете. Да и сама “Swan Song” как бы ушла в подполье, ведь Питер Грант находился в ссылке в Монтре. Офис компании в Челси молчал. Всем звонившим предлагалось связаться позже. «Эгоизм и невнимание к другим были потрясающими», — говорит Энгер. Даже разговаривая с Пейджем, Энгер чувствовал, что гитарист витал в облаках, а это затрудняло общение. «Легче разбить металлическую тарелку. Джимми все больше и больше превращался в недисциплинированного, богатого дилетанта, далекого от волшебства и серьезной веры в Алистера Кроули». Энгер чувствовал, что Джимми стал представителем «магии, сшитой на скорую руку, едва понятной и неподвластной воле». Алистер Кроули злоупотреблял как кокаином, так и героином, но Кроули мог это делать благодаря могучей физиологии. Джимми Пейдж выглядел опустошенным. «Он был не в состоянии выдерживать такие нагрузки», — отмечал Энгер.
Давая интервью, Джимми контратаковал — выглядел обиженным и искренним. Он объяснял, что предложил Энгеру свой рабочий стол и место для творчества. Пейдж подчеркивал, что ждал, пока режиссер завершит свою работу. Но Энгер раскрыл карты объявив, что Джимми снюхался с «белой леди», то есть стал употреблять героин, ставшим главной причиной его апатии. В сентябре Джимми и Бонзо находились уже в Монтре, где они записали соло на барабанах с элементами синтезированного звука. Они намеревались использовать его на одном из последующих альбомах Лед Зеппелин. Затем Джимми вылетел в Англию, чтобы решить проблему с Энгером и побыть с Шарлоттой, которая сильно заболела. Нужно было выселить знакомых из Tower House. Муж с женой, страдавшие манией, вообразили, что они стали Джимми и Шарлоттой. Они всегда были очень странными, как впрочем, и все посетители Джимми. «Болескин» был переделан знаменитым сатанистом Чарльзом Пирсом, который вскоре после этого покончил жизнь самоубийством, а новый смотритель сошел с ума и был помещен в психбольницу.
Бонзо провел большую часть лета на юге Франции, но после записи в Монтре — отослал жену и детей в Англию со своим шофером Мэттью. Совместно с Миком Хинтоном и своей подружкой компания отправилась повеселиться в Монте- Карло. Коул вспоминал: «Бонзо искренне любил свою жену и семью и не хотел покидать их надолго. Поэтому, он напивался и совершал поступки, о которых сожалел на следующее утро. Однажды вечером, приняв большую дозу спиртного, он принялся измываться над Хинтоном. У Бонзо подмышкой висел газовый пистолет, скрытый белым костюмом. Барабанщик расхрабрился, вытащил револьвер и направил его на Хинтона». «Если вы знаете “Jimmys”», — продолжил Коул. «Сюда приходят всякие Онассисы, Сауди и прочие. Здесь собираются богатые ебаные турки, мафия и крутые разъебы корсиканцы. У всех этих крутых ребят есть с собой оружие. Теперь представьте длинноволосого парня в белом костюме, вытаскивающего пистолет, а все, блядь, наблюдают за тем, как кто-то хочет убить кого-то без всякой на то причины».
