Ричард Коул - Лестница в небеса: Led Zeppelin без цензуры
Ящик не взламывали — а у меня единственного, судя по всему, были ключи, — я стал главным подозреваемым. Целый час меня допрашивали. Да, ограбление меня потрясло, но если я и нервничал во время допроса, то только потому, чтобы потянуть время подольше, пока в номерах убирались. Боб Эстрада, молодой перспективный агент ФБР, задавал большую часть вопросов:
— Сколько денег было в ящике, Ричард?
— Не могу сказать точно. Нужно посчитать. Когда один из членов группы хочет пройтись по магазинам или ещё что, я просто брал пачку купюр и записывал расходы. К концу тура я подбиваю баланс. Думаю, там было около двухсот тысяч долларов.
— Где Вы храните ключи?
— У кромки кровати, между матрацем и рамой.
— Кто ещё об этом знал?
— Никто.
— Может, кто-нибудь видел, как Вы кладёте их туда?
— Ну, девушка по имени Дайана была со мной. Вчера она провела ночь у меня. Но я точно знаю, что она не видела, как я прячу ключи.
— Если у Вас единственные ключи, Ричард, как кто-то мог залезть в ящик, кроме Вас?
— Не знаю. Надеюсь, вы сумеете разобраться. Люди за стойкой видели, как я иду к ячейкам, беру и кладу деньги. Они знали, что там много денег, поэтому могли залезть туда. Может, у кого-то из служащих есть дубликат.
Не могу сказать, поверил Эстрада или нет. Но к концу допроса я устал, был опустошён и подавлен, и просто хотел, чтобы всё поскорее прошло. Позже тем вечером ФБР осмотрело наши номера; к счастью, они были полностью «дезинфицированы».
Группа узнала о деньгах во время концерта, пока Бонэм исполнял соло в «Moby Dick». Питер, появившийся к тому моменту, рассказал новости Джимми, Роберту и Джону Полу. К удивлению, они особо виду не подали.
— Они повели себя, как профессионалы, — рассказывал Питер. — Конечно, они не обрадовались. Каково тебе, когда тебе говорят, что ты обеднел на двести тысяч долларов? Но они вернулись на сцену и доиграли концерт.
К окончанию шоу пресса прознала об ограблении. Музыку вытеснили внесценические дела. Репортёры заполнили холл «Дрейка», но не в поисках музыкальных историй. Казалось, Led Zeppelin снова вот-вот распнут.
Лимузины доставили музыкантов ко входу отеля, и они прошли к лифтам. Они устали от длинного тура и не были в настроении общаться с прессой. Но репортёры начали задавать вопросы: («Кто взял деньги, Джимми?»), всюду мелькали вспышки.
— Ничего не знаю об этом, — ответил журналистам Джимми. — Давайте поговорим позже. Мы бы хотели побыть одни.
Питер не выдержал. Он заорал на фотографа из New York Post:
— Кончай мудохаться со своей камерой. Никаких фотографий!
Фотограф проигнорировал требование:
— Ещё пару снимков.
Питер впал в бешенство, он схватил «Никон» бедолаги и швырнул его на пол. Линза треснула, вспышка разбилась вдребезги. Фотограф бросился на пол спасать имущество.
Полиция, допрашивавшая в «Дрейке» персонал, арестовала Питера, обвинив его в нападении. Да, это была не наша ночь.
— Какой-то абсурд, — негодовал Роберт. — Так относятся к людям в этой стране? Кто-то, блядь, грабит нас, а они бросают в камеру одного из наших!
Питера доставили в Томбс (тюрьма в Нью-Йорке — прим. пер.), хотя он провёл там всего час. За это время его сфотографировали, сняли отпечатки пальцев и посадили в камеру, полную отъявленных преступников. Но один благожелательный охранник — фанат рок-н-ролла, любивший Джимми Пейджа со времён Yardbirds — узнал Питера и посоветовал снять кольца с бирюзовыми камнями, золотой браслет и цепочки, дабы избежать проблем в камере.
— Когда войдёте туда, — сказал охранник. — Ни с кем не говорите.
Пока Питер противостоял злостным взглядам сокамерников, Стив Вайсс бегал как угорелый, чтобы освободить его под залог. А в это время приехала ФБР допросить Питера по поводу ограбления.
— Грант, — крикнул охранник.
— Здесь! — ответил Питер.
— Грант, ФБР хотят видеть тебя.
ФБР? Сокамерники Питера переглянулись. Он явно завоевал их уважение. Один из них пробормотал: «Должно быть, ты самый настоящий сукин сын, раз ФБР хотят тебя». Не знали они, что Питера арестовали за нападение на «Никон»!
В отеле ФБР допрашивала членов группы, одного за другим. И большая часть вопросов посвящалась моей личности.
— Я не могу поверить, что Коул имеет к этому отношение, — сказал Роберт ФБР-овцам. Он сидел на кровати и потягивал напиток. Каждый новый вопрос выводил его из себя.
— Он наш тур-менеджер и отвечает за деньги много лет, — говорил Джимми. — Он работает на нас, потому что на него можно положиться. Боже, если Ричард хотел украсть деньги, он достаточно умён подождать, пока не накопится больше.
Группа знала, что я никогда бы их не наебал. Я держал их деньги во время гастролей, и баланс всегда сходился — по крайне мере, в конце так всегда получалось. Иногда не хватало нескольких сотен долларов, и я просил музыкантов помочь вспомнить, куда потратили деньги.
— Ты не помнишь, как дал мне триста долларов, — говорил Бонэм. — За напитки в баре два дня назад?
Или Джимми напоминал мне:
— Ричард, не забудь о двухстах долларах за шлюху.
И всё сходилось. Никогда не было никакого обмана.
Позже в ночь ограбления, после того, как у ФБР закончились вопросы, мы с группой пошли повеселиться в соседний отель «Карлайл», где их чествовали Atlantic Records. Президент компании Ахмет Эртегюн планировал презентовать команде золотой диск за «Houses of the Holy», который находился на вершине чартов около трёх месяцев.
На вечеринке мне впервые удалось поговорить с парнями после ограбления.
— Извините за беспокойство, — сказал я им в смятении и со стыдом. — Жаль, что тур закончился не на высокой ноте.
— Не волнуйся, Ричард — ответил Бонэм. — В Америке столько оружия и психов, что мы должны быть благодарными, что никого не пристрелили. Веселись!
Да, я был готов как следует оттянуться. Друг из звукозаписывающей компании пополнил мои запасы кокаина, и я отвлёкся. Я поделился наркотиком с группой — всем нужно было расслабиться от последних событий — и мы прилично отдохнули, после того, как Ахмет подарил нам золотой диск.
— Если мы расплавим золото, — пошутил Бонзо. — Сколько кокаина можно получить за него?
Нью-йоркские газеты пестрили новостями об ограблении. Первая полоса «Daily News» гласила: «Led Zeppelin ограбили на 203 тысячи». Пресса назвала это крупнейшей кражей из сейфа в истории Нью-Йорка.
Дэнни Голдберг понимал, что преступление ломает его тщательно продуманный план по привлечению внимания к музыке Led Zeppelin. Он старался сохранять спокойствие, но проявлял нервозность, иногда отвечал репортёрам резко, особенно если задавали один и тот же вопрос в сотый раз. Ему приходилось иметь дело с кучей запросов об интервью, но не по поводу альбома или золотого диска. Вместо этого прессой завладела не только тема ограбления, но и финансовых «избытков» и «причуд» группы, нашего эксцентричного образа жизни и «безответственного» способа ведения бизнеса, позволявшего класть в сейф больше двухсот тысяч долларов. Кошмар для пресс-агента.
