Ярослав Тинченко - Белая гвардия Михаила Булгакова
После прихода немцев Павел Скоропадский вышел из своего подполья. Он, как крупный землевладелец, был заинтересован в защите от социалистической Рады своих интересов и интересов земельных собственников. Скоропадский понимал, что Центральная Рада не сможет дать украинским "куркулям" тех благ, которые им могла сулить земельная реформа по образцу Столыпинской. Вокруг Скоропадского стали собираться представители аристократии и средние землевладельцы, заинтересованные в смене ситуации на Украине. Облегчало задачу и то, что еще осенью 1917 года Павел Скоропадский был избран гетманом украинского Вольного казачества, которое являлось грозной политической силой. Так возник Союз Хлеборобов, ратующий за консервативные реформы в стране.
События на политической арене Украины развивались с калейдоскопической быстротой. 25 апреля 1918 года по обвинению в похищении директора Русского банка Доброго, сотрудничавшего с немцами, последними были арестованы военный министр Центральной Рады Жуковский, начальник милиции Богацкий и некоторые другие ответственные лица. Был так же взят под стражу и премьер-министр Украины Владимир Голубович, задержание которого состоялось во время заседания Центральной Рады. На следующий день немцы, без согласования с Радой ввели на Украине военно- полевые суды, каравшие украинских крестьян за отказ отдавать немцам хлеб. Введение военно-полевых судов, арест премьер-министра и военного министра вызвали решительный протест Центральной Рады, но на этот протест немцам было глубоко наплевать. Они уже договорились со Скоропадским и его Союзом Хлеборобов о замене власти на Украине.
29 апреля 1918 года в Киеве, в здании городского цирка состоялся съезд Союза Хлеборобов. На нем было выражено недоверие Центральной Раде, которая должна была быть заменена избранным съездом гетманом Павлом Скоропадским. Центральная Рада знала о событиях в цирке, но поделать ничего не могла: на крыше цирка находился пулемет и немецкие пулеметчики, которые служили убедительным доказательством того, что на Украине происходит переворот, инициированный Германией. Членам Центральной Рады было предложено убраться из Педагогического музея, где происходили заседания, что они и поспешили сделать. Некоторые лидеры Центральной Рады еще надеялись на поддержку полка Сечевых Стрельцов полковника Евгения Коновальца — единственной воинской части Рады в городе, но полк был разоружен немцами. Так в Киеве и на Украине окончательно восторжествовала власть гетмана Скоропадского.
Павел Петрович Скоропадский, не смотря на свои симпатии, все же искал сближения с украинскими общественно-политическими кругами левого толка. Большое значение он придавал и сотрудничеству с Петлюрой, великолепно понимая, что поддержка последнего может быть гарантией политической стабильности. Скоропадский и Петлюра имели прямой телефон, которым не редко пользовались. Часто Петлюра мог обратиться напрямую к гетману с мало важной проблемой поучительного характера. Вот что вспоминал один из помощников Петлюры, Василий Бень (перевод с украинского): "…к гетману <Петлюра> ходил сам, а очень часто решал проблемы по телефону. Один раз я был свидетелем такого разговора: Пан гетман? Ту Симон Васильевич. Доброго здоровья. Извините, пан гетман, что вас беспокою, но дело, по поводу которого с вами хочу говорить, неотложное. Сейчас у меня в бюро делегация. Она привезла с собой женщину, допрошенную вашими карательными экспедициями. Все тело в крови и синяках… За что? За то, что из панского леса принесла вязку дров. А нужно вам, пан гетман, знать, что это вдова, с малолетними детьми. Прошу немедленно устроить разбирательство, виновных наказать, а… Это не поучение, только замечание, что ваши офицеры, украинское войско, хуже татар относятся с украинским населением. Такой обиды и надругательства народ не потерпит.
На это был ответ, что гетман немедленно устроит разбирательство и виновных накажет. Должен сказать, что гетман П. Скоропадский к замечаниям со стороны общественности относился серьезно. Как в предыдущем, так и в других случаях приказывал устраивать следствие, а виновных наказывал".
Таким образом, Симон Петлюра имел возможность в любой момент даже по мелочам беспокоить Скоропадского, и делать ему, главе государства, замечания. Впрочем, это не избавило Павла Скоропадского от угрозы со стороны Петлюры, который лез в любые проблемы и вопросы государственного характера. Симон Петлюра выказывал свое неудовольствие не только гетману лично, но и не скрывал своего взгляда на правление Скоропадского и перед широкой общественностью. А поводов для недовольства хватало.
Павел Петрович Скоропадский вынужден был неукоснительно исполнять Брестский мирный договор Центральной Рады относительно поставок в страны Четверного союза продовольствия. Чтобы выполнять этот договор, Скоропадскому пришлось прибегнуть к услугам специальных отрядов, изымавших у крестьян продовольствие насильно. Естественно, это вызвало широкую волну неудовольствия и восстаний в селах. Скоропадский изгнал из своей кадровой армии офицеров с образованием военного времени, окончивших ускоренные офицерские курсы школ прапорщиков. В подавляющем большинстве эти люди были представителями сельской интеллигенции: учителями, врачами, выпускниками семинарий и уездных училищ. Именно они в 1917 году начали украинизацию российской армии, они же составляли костяк полков Центральной Рады. Отказываясь от услуг этих офицеров, Скоропадский автоматически отказывался от создания национальной армии. Точно так же гетман отвернулся и от многих украинских деятелей, вынесенных на поверхность волной революции, но являвшихся слишком молодыми, чтобы считаться "специалистами". Таким образом, Павел Скоропадский лишал себя поддержки со стороны тех, кто возрождал украинскую государственность. Озлоблял гетман своими действиями и галичан — сечевых стрельцов — ударную силу Украинской революции. И хоть командир сечевиков Евгений Коновалец (булгаковский полковник Торопец) добился у Скоропадского разрешения возродить полк Сечевых Стрельцов, это не изменило ситуации. Петлюра все более активно критиковал гетманскую политику, что вынудило Скоропадского отдать приказ о его аресте.
Постепенно ситуация на Украине становилась угрожающей, и даже обычные обыватели подсознательно понимали это. Вот что писал в своей "Белой гвардии" Михаил Булгаков: "Были десятки тысяч людей, вернувшихся с войны и умеющих стрелять…
— А выучили сами же офицеры по приказанию начальства!
Сотни тысяч винтовок, закопанных в землю, упрятанных в клунях и каморах и не сданных, несмотря на скорые на руку военно-полевые немецкие суды, порки шомполами и стрельбу шрапнелями, миллионы патронов в той же земле, и трехдюймовые орудия в каждой пятой деревне, и пулеметы в каждой второй, во всяком городишке склады снарядов, цейхгаузы с шинелями и папахами.
