Юрий Остапенко - Великий Яковлев. «Цель жизни» гениального авиаконструктора
5 июля 1941 года в Омск из Москвы СНК решил эвакуировать завод № 81 (из Тушина). В Омск было эвакуировано ЦКБ № 29 НКВД, в котором под руководством только что освобожденного А.Н. Туполева заключенные конструкторы завершали создание нового бомбардировщика Ту-2. В Омск было эвакуировано КБ А.А. Архангельского; а из Запорожья – авиамоторный завод № 29 им. Баранова и из Москвы – авиамоторный завод № 20. Сюда же эвакуировали авиазаводы № 30 из г. Кимры и № 288 из пос. Савелово. Население Омска в 1942 году достигло 1 млн человек.
В Тюмень прибыло оборудование авиазаводов № 499 и № 241, в г. Ишим – авиазавод № 469; в г. Рубцовск Алтайского края – № 84 (г. Артем) и № 261 (г. Москва). Западно-сибирские авиастроители внесли свой весомый вклад в завоевание Победы.
Хотя бы конспективно отметим некоторые авиационные центры, которые стали таковыми после эвакуации туда предприятий из западных районов страны.
В г. Киров были перемещены два московских предприятия – завод им. Лепсе и завод им. Дзержинского.
В г. Иркутск отправился один из самых крупных московских заводов – № 39.
В г. Горький эвакуированы парашютный завод им. М.М. Громова из Солнечногорска и завод «Спартак», на базе которых возникли крупные предприятия «Теплообменник» и «Гидромаш».
В г. Пермь встречали моторостроителей из Рыбинска, агрегатчиков из Москвы, работников завода № 289 из Харькова.
В г. Андижан из Воронежа приехал моторный завод, выпускавший двигатели М-11.
В г. Ташкент из Химок отправлен самый современный авиазавод № 84, который по лицензии выпускал американские самолеты Си-47 (ПС-84, Ли-2).
В г. Тбилиси были эвакуированы заводы № 31 из Таганрога и № 45 из Севастополя, здесь в 1944–1945 гг. выпускались истребители Як-3.
В г. Верхняя Салда перемещены металлургические предприятия НКАП из Москвы, Балашихи.
В г. Каменск-Уральский эвакуирован авиаметаллургический завод № 150 из подмосковного Ступина.
В г. Билимбае в эвакуации было ОКБ Камова.
В г. Новосибирске в эвакуации были ОКБ Яковлева и его завод № 115.
В г. Оренбург переехал авиационный завод № 47 из Ленинграда.
В г. Волжск переехал из Ростова-на-Дону завод № 168, производивший воздушные винты.
Список этот можно продолжить на все 118 листов по количеству эвакуированных заводов, и хочется верить, что рано или поздно это будет сделано в книге, посвященной подвигу советского народа, проявленному во время Эвакуации.
В разгар боев под Москвой и после начала контрнаступления Красной Армии советский рабочий класс с удвоенной энергией приступил к возведению на новых местах эвакуированных военных заводов. Огромная организаторская работа сочеталась с почти беспримерной самоотверженностью масс, ибо мужчинам и женщинам, которые вновь пускали эвакуированные военные заводы, приходилось работать зимой при весьма недостаточном питании и находиться в плохих жилищных условиях.
В конечных пунктах эвакуации многое было сделано для того, чтобы создать всем эвакуированным сносные условия существования. Но места для всех не хватало. Часто для заселения использовали не приспособленные для жилья помещения – клубы, склады. Жилплощадь местного населения «уплотняли» и подселяли к ним в дома беженцев. А многих эвакуированных просто высаживали в чистом поле. Здесь им приходилось рыть землянки, которые и стали их жильем на ближайшие годы. Работники эвакуированных заводов зачастую поселялись прямо на стройплощадках, в спешно возводимых цехах и мастерских.
Никто в мире не верил в успешность невероятного переселения миллионов людей и десятков тысяч предприятий в зимнее время за тысячи километров в малоосвоенные районы Урала, Сибири, Поволжья. И появление новых предприятий в этих районах было названо «русским чудом». Да, неказисты были землянки, в которых жили люди, не радовали глаз наспех возведенные цеха, но иными они и не могли быть. В постановлении правительства от 11 сентября 1941 года подчеркивалась необходимость экономно расходовать сталь и железобетон и использовать их «лишь в тех случаях, когда применение других материалов технически недопустимо». Поэтому многие заводские корпуса особенно в 1941 году строились из дерева. И подводились они под крышу за 15–20 дней… Ночные работы производились при свете факелов и костров. Электрической энергии едва хватало на то, чтобы пустить смонтированные под открытым небом станки. Осветительная арматура прикреплялась к деревьям.
В Омске на пустыре, где восстанавливался вывезенный из Запорожья авиамоторный завод № 29, можно было наблюдать, как под заснеженными березами, с которых свисали электрические лампы, работали станки.
Суровая зима в Вятском крае не остановила монтаж цехов московского завода им. Лепсе, единственного в стране производившего магнето для моторов. Люди работали день и ночь. Еще над головой не было крыши, а станки уже действовали. Ударили сорокаградусные морозы, но люди оставались на своих рабочих местах. 10 декабря, на четырнадцатый день после прибытия последнего эшелона, завод выпустил первую, столь нужную продукцию.
Наряду с холодом, невыносимыми бытовыми условиями сильнее всего люди страдали от голода. Нормированная выдача продуктов по карточкам не позволяла восстанавливать силы, и для рабочих выделялись участки земли, где сажали картофель, который по сути был вторым хлебом. Токарю, фрезеровщику или слесарю-сборщику на авиационном заводе, где производили знаменитые штурмовики Ил-2, положено было 800 граммов хлеба в день. И это при том, что, бывало, рабочие неделями домой не уходили. Для подростков, работавших в цехах наравне со взрослыми, выделялось УДП (усиленное дополнительное питание). Но все равно голод был непременным спутником Эвакуации. Как можно было прожить в таких условиях многие годы, но не только жить, но еще и побеждать, – сейчас уму непостижимо.
Повесть о том, как целые предприятия и миллионы людей были вывезены на восток, как эти предприятия были в кратчайший срок и в неслыханно трудных условиях восстановлены и как им удалось в огромной степени увеличить производство в течение 1942 года, – это прежде всего повесть о невероятной человеческой стойкости. В большинстве мест условия жизни были ужасающие, зачастую не хватало продовольствия. Люди работали, ибо знали, что это абсолютно необходимо, и они не отходили от станков по двенадцать, тринадцать, четырнадцать часов в сутки, они «жили на нервах», они понимали, что никогда еще их работа не была так нужна. Многие надорвались и умерли. Все эти люди знали, какие потери несут войска, и, находясь в «глубоком тылу», не очень роптали. В то время, когда солдаты подвергались таким страданиям и опасностям, гражданское население не имело права уклоняться даже от самой тяжелой, самой изнурительной работы. В разгар сибирской зимы некоторым приходилось ходить на работу пешком, иногда за пять, восемь, десять километров, потом работать по двенадцать часов или больше и опять возвращаться домой пешком – и так день за днем, месяц за месяцем.
