Николай Бирюков - Трудная наука побеждать
Тем временем стрелковый батальон сломил сопротивление противника и ворвался в Шютцен. Так, дерзко, инициативно, с малыми потерями, действовали в эти дни наши передовые отряды.
Как только корпус пересек австро-венгерскую границу, перед ним встали новые задачи. И вновь, не зная устали, движимые решимостью окончательно добить фашизм, наши дивизии устремились в так называемые «Венские ворота» узкую долину между горами и озером.
До Вены оставалось не более 70 километров, однако не приходилось сомневаться, что фашистское командование не позволит своим войскам «эластично» отступить за Вену. Наоборот, борьба за этот район будет жестокой. И не только потому, что Вена — столица Австрии, что дело касается престижа и прочих внематериальных категорий. Вена — также центр мощного военного арсенала, каким стала Австрия за годы нацистского господства. Ежемесячно с конвейеров австрийских заводов сходило 850 танков и бронемашин, 1000 артиллерийских орудий, около 1,5 тысячи авиационных моторов и до 750 самолетов. Причем основные авиационные предприятия располагались в окрестностях Вены и близ австро-венгерской границы. Вот почему фашисты будут всеми силами защищать этот район. Их венская группировка насчитывает восемь танковых, одну пехотную дивизию и множество отдельных пехотных частей и подразделений.
Чиковани рассказал, что настроение в наших частях отличное, все рвутся в решительный бой. А в 80-й дивизии бойцы и командиры даже выражали ему свое неудовольствие задачей, которую должны выполнять.
— А что такое? — насторожился я.
— Беспокоятся, что дивизия так и останется на охране фланга, пока другие будут штурмовать Вену.
— Беспокойство законное. Дошли почти до Вены, а в решительный момент поворот на север… Что ж, будем просить командование армии перенацелить 80-ю дивизию на Вену.
Собравшиеся на командном пункте офицеры попросили меня рассказать, действительно ли фашисты применяли на днях химические снаряды. Пришлось подтвердить, что факт такой был — несколько снарядов, выпущенных артиллерией противника с противоположного берега Дуная, при разрыве давали желто-зеленый дым. У находившихся поблизости наших бойцов отмечено раздражение слизистой оболочки глаз. Начальник химической службы корпуса подполковник С. Г. Гончаров должен все выяснить.
— Срочное распоряжение из штаба армии, — сообщил оперативный дежурный. — Наш корпус выводят во второй эшелон армии.
— Неплохо. Все же некоторая передышка. Как-никак с декабря в боях. 80-я дивизия тоже идет с нами?
— Нет. Остается на рубеже Дуная, на правом фланге армии и фронта.
Передышка, конечно, нужна, однако… Не знаю, как мои товарищи, но я подумал: «Как бы не прийти нам в Вену к шапочному разбору».
Но наше беспокойство оказалось напрасным — нас просто перевели на новое направление, чтобы помочь 31-му корпусу, который оказался в тяжелом положении. Оставив 80-ю дивизию на рубеже Дуная, остальными дивизиями корпус успешно выполнил эту задачу.
В чудесный апрельский полдень, когда на небе не было ни облачка, когда желтое, жаркое солнце ласкало ожидавшую пахоты землю, мы ехали к высоте с отметкой 220. Она — последняя на нашем пути. За нею — равнина, на которой по возвышенностям раскинулся большой, красивый город Вена.
Только что из 5-й дивизии звонил генерал-майор Афонин. Он сообщил, что полк подполковника Ф. Н. Валиулина занял высоту. Потому-то и не заехали мы сейчас на командный пункт дивизии. Водитель смело, на большой скорости вел машину по целине, когда послышались предостерегающие крики: «Куда гонишь? К фрицу в гости?» В этот момент, видимо, и противник заметил машину. Он накрыл нас огнем зенитных пушек и крупнокалиберных пулеметов. Кругом рвались фугасные и зажигательные снаряды, потрескивая, горела сухая трава. Пыль смешалась с дымом.
Близ машины оказался неглубокий окопчик, где мы вчетвером — Чиковани, Плетнев, Никитин и я — кое-как укрылись.
— Откуда это он нас накрыл? — выглядывая из окопа, недоумевал капитан Никитин.
— Стихнет, узнаем. Похоже все-таки, что с высоты 220.
Когда огонь стих, мы выяснили, что находимся в боевых порядках полка Валиулина. Спросил я и про высоту.
— Она у противника, — ответил один из офицеров. — Видите бетонные сооружения? Там пункт противовоздушной обороны, прикрывающий Вену с юга. Десятка два зенитных орудий, счетверенные пулеметные установки.
К нашему окопчику подполз командир 16-го полка Валиулин. Спрашиваю у него:
— Высоту 220 брали?
— Нет. Недавно взяли ту, на которой сейчас лежим.
— На высоте 220 действительно пункт ПВО?
— Да. Наши разведчики подбирались близко. Хорошо укреплена — бетон, камень… Думаю, атаковать ночью. Наметил пути обхода с северной стороны.
— Это правильно. А генерал Афонин пришлет вам артиллеристов и инженеров…
Ночью полковник Валиулин сам повел два батальона в обход высоты, и она была взята. Вновь мы с Чиковани поехали туда знакомым уже маршрутом. Действительно, здесь были довольно мощные укрепления — железобетонные казематы, блиндажи, склады, огневые позиции. Зенитных пушек мы насчитали более двух десятков, а крупнокалиберных счетверенных пулеметов пятнадцать. Словом, оборудовано все капитально, с расчетом прикрыть подступы к Вене не только с воздуха, но и с земли.
— Полк выполнил задачу, овладел пунктом ПВО 24-й немецкой зенитной дивизии, — коротко доложил Валиулин.
Он и сейчас стоит передо мной как живой, этот маленького роста офицер в широких галифе, с добрым лицом и добрыми, по-детски ясными глазами.
Пожав его крепкую руку, я спросил, как ему удалось так легко, почти без потерь взять высоту.
— Паника! — ответил он. — Как только гитлеровцы почуяли, что мы у них в тылу, сразу же бежали, все побросав.
Вот как все просто. Другой бы на месте Валиулина хотя бы вкратце рассказал, как и почему удалось захватить богатые трофеи и сбить гитлеровцев с очень важной тактической позиции, но Фатых Нуриевич был образцом воинской скромности.
Командира дивизии генерала Афонина за непроверенный доклад о взятии высоты 220 сперва, под горячую руку, хотел наказать. Потом решил просто пристыдить. Позвал его с собой на высоты, попросил отметить на карте передний край 16-го полка на вчерашний день, а после этого показать на местности, как, в какой последовательности шел бой.
Возможно, все это выглядело слишком по-школярски, однако иногда и такой метод воспитания нужен. Особенно когда опытный военачальник проявляет небрежность, непростительную даже юному лейтенанту.
После захвата высоты 220 путь на Вену был открыт. Тянувшаяся к городу равнина — плоская, без естественных (до пригородных высот) рубежей — давала нам, наступающим, все преимущества.
