Петр Хохлов - Над тремя морями
Не дав противнику опомниться, на берег в Линахамари высадился наш морской десант. Он встречен был контратакой, противник стал подтягивать резервы. Командир десантного отряда майор И. Тимофеев запросил помощь авиации. Несмотря на поздний час, 16 истребителей бомбардировщиков и 6 штурмовиков поднялись в воздух. Удар оказался настолько эффективным, что сопротивление врага было сломлено. Десантники, продвигаясь стремительными бросками, быстро довершили разгром противника и захватили порт Линахамари. Путь на Петсамо был открыт.
Столь же успешно действовали корабли и авиация североморцев и на морских коммуникациях. Только за первую половину октября наши воздушные разведчики обнаружили у норвежского побережья более 30 конвоев и много одиночных транспортов. По своему составу немецкие конвои в те дни имели два-три транспорта и пять-шесть кораблей охранения. Основными способами действий против них были групповые последовательные удары торпедоносцев и штурмовиков, крейсерские полеты одиночных торпедоносцев в определенных для них районах моря, свободная охота небольших групп самолетов-топмачтовиков на ближних участках коммуникаций.
За этот сравнительно небольшой отрезок времени только минно-торпедная авиация потопила 20 транспортов и кораблей охранения.
С полудня 14 октября вновь резко ухудшилась погода. Сильный северо-западный ветер выносил на аэродром частые снежные заряды, ограничивавшие видимость до 100-200 метров. Наша оперативная группа во главе с Преображенским на своем выносном КП ждала штурмовиков с боевого задания. А мы неотлучно находились на радиопеленгаторе, беспрерывно давали своим самолетам курс на аэродром.
Вдруг зазвонил телефон. С выносного КП бригады торпедных катеров ее командир капитан 1-го ранга Кузьмин сообщил, что группа катеров, возвращаясь с торпедного удара, примерно в середине Варангер-фьорда попала в сильный снежный заряд и потеряла ориентировку.
- Помогите вывести их на базу.
Евгений Николаевич опустил телефонную трубку и посмотрел на меня. "Можем ли мы помочь в таком деле?" - говорил его вопросительный взгляд.
- Постараемся, - ответил я. - Пусть быстрее сообщат, на какой частоте работают рации катеров. И пусть один из их радистов считает по микрофону от одного до десяти и обратно. Мы запеленгуем его и выдадим курс.
Преображенский все это повторил в телефонную трубку Кузьмину.
Через пару минут мы услышали позывные с катеров, определили пеленг на них и выдали им точный курс на базу. Через десять минут мы снова дали катерам уточненный курс выхода на свою базу. А спустя еще сорок минут торпедные катера находились у берега полуострова Рыбачий.
Кузьмин благодарил по телефону Преображенского за боевую выручку. Евгений Николаевич отвечал ему: "Надо благодарить главного штурмана ВВС подполковника Хохлова. Это его заслуга".
Мы продолжали свою вахту на радиопеленгаторе до тех пор, пока последний из самолетов, находившихся на боевом задании, не приземлился на своем аэродроме.
Утро 15 октября. Телефонный звонок. Узнаю по голосу Героя Советского Союза подполковника А. Я. Ефремова, с которым вдоволь повоевали и на Балтике, и на Черноморье, а теперь вот сошлись на Севере.
- Петр Ильич, - гремит его голос в телефонной трубке. - Ты, помню, собирался слетать с моим полком на боевое задание, посмотреть, как мы работаем. Вот самый подходящий момент. Надо смести с лица земли склад топлива у немцев на северо-восточной окраине Вадсе. Полк поведу я. И я, и другой твой старый приятель командир эскадрильи Афанасий Иванович Фокин имеем большое желание включить и тебя в свою компанию...
Я попросил Андрея Яковлевича минутку подождать у телефона, а сам - к Преображенскому.
- С кем же ты собираешься лететь? - спросил Преображенский.
- С Героями Советского Союза Ефремовым и Фокиным.
- Ну, если с ними, слетай, Петр Ильич. Посмотри на их работу, добродушно сказал Евгений Николаевич.
- Добро, Андрей Яковлевич, - отвечаю я в телефонную трубку Ефремову. Буду в полку за час до вылета. Полечу с Фокиным.
- Ну, молодец. Не опаздывай.
Эскадрилья Фокина стартовала второй. В считанные минуты взлетел весь полк, собрался в воздухе и лег на маршрут, ведущий к норвежскому городу Вадсе. К нам пристроились 12 истребителей сопровождения. Летим над водами Варангер-фьорда, и меня вновь не покидают раздумья о своеобразии Заполярного края. В самом деле, не прошло и суток с тех пор, как шли со страшной силой снежные заряды, в которых теряли ориентировку и корабли, и самолеты, с такими огромными трудностями отыскивали нужный курс. А сейчас кругом, как говорят, тишь, да гладь, да божья благодать. Стоит на редкость хорошая погода. С высоты 3000 метров смотрится спокойное море. Слоистая с разрывами облачность где-то высоко над нами, горизонтальная видимость простирается на семь-восемь километров. Иногда в разрывы облаков бьют наклонные лучи солнца, и тогда падающие сверху снежинки искрятся серебром. Да, неповторима в своей суровой красоте природа Заполярья!
Под каждым из наших самолетов две бомбы ФАБ-500. К цели подходим с юго-востока на высоте 3500 метров. На пределе горизонтальной видимости замечаем интенсивный огонь зенитной артиллерии. И чем ближе мы к цели, тем плотнее разрывы снарядов впереди и немного выше нас. Экипажи применяют противозенитный маневр. Слышу в микрофон голос Фокина:
- А ведь неплохо стреляют, негодяи, хотя и доживают свои последние дни.
Цель уже настолько близка, что в оптическом прицеле отчетливо видны протянувшиеся несколькими рядами резервуары горючего. А в центре - большое серое здание, с виду похожее на казарму.
Я передаю Фокину "боевой", и эскадрилья словно бы замирает в своем движении.
Вокруг нас на небольшом удалении вновь и вновь вспухают султаны дыма рвутся зенитные снаряды. Но теперь нам не до них. Самолет подлетает к цели. Снимаю бомбы с предохранителей. Нажимаю кнопку бомбосбрасывателя.
И вот две бомбы - тонна взрывчатки и металла - оторвались от самолета. Его, как обычно в такой момент, с силой подбросило вверх. Все это привычно, не упускаем из виду летящие бомбы. Они сначала идут горизонтально, как бы сопровождая самолет, затем постепенно опускают головки вниз и устремляются к земле. Еще несколько секунд, и там, внизу, грохот, пламя и дым. Я хорошо вижу два взрыва. Они взметнулись как раз в центре длинного серого здания. Хорошо видно, как оно, словно карточный домик, стало разваливаться и
оседать, как бы уходя в землю. А в следующий момент все закрыл взметнувшийся вверх черно-огненный вихрь.
Значительное количество бомб, сброшенных с ведомых самолетов, взрывалось среди резервуаров с топливом. Огненная река растекалась, покрываясь черным облаком. А справа, выше нас, шел воздушный бой истребителей прикрытия с фашистскими самолетами.
