Эдуард Хруцкий - Тайны уставшего города
— Нет, — сказал он, — кстати, меня Андрес зовут, я освободился из лагеря и вчера свой приезд отмечал.
— Долго чалился?
Андрес усмехнулся и достал из внутреннего кармана справку об освобождении.
Срок 25 лет. Статьи 58-2 и 59-3.
— Так, значит, ты «лесной брат»? — удивился я.
— Вроде того, а вы кто?
— Мы из кино. Я сценарист, мой друг актер.
И тут наступил звездный час Вали Кулика.
— Я тебя узнал, — сказал Андрес, — ты в «Деле „пестрых“ играл, мы эту картину на зоне раз сорок смотрели.
По случаю слияния бывших зэков с деятелями культуры взяли еще пару бутылок.
Я хотел расспросить его, но Кулика уже остановить было невозможно, он рассказывал своему спасителю о фильме «Дело „пестрых“.
Наконец мы двинулись в поселок.
— Видишь тот кирпичный дом? — спросил Кулика Андрес.
— Да.
— Так вот здесь я секретаря райкома пришил.
— Как? — ахнул нежный душой Валя.
— Из «вальтера».
И внезапно пропал добрый алкаш. Лицо человека из дюн стало холодным и резким, а глаза смотрели на нас, как два пистолетных ствола.
— Андрес, давай увидимся, — предложил я, — посидим, поговорим.
— Не о чем, мальцы, нам с вами разговаривать. За компанию спасибо, а теперь разбежались.
Он повернулся и пошел. Это был уже не жалкий алкаш, найденный в дюнах. От нас уходил твердой походкой хозяина человек с по-военному прямой спиной.
— Господи, — глядя ему вслед, вздохнул Валя Кулик, — с кем похмеляться приходится.
А вечером моя хозяйка Марита Яновна рассказала, что Андрес был студентом Латвийского университета, а когда наши войска вошли в Латвию, ушел в лес.
Я потом встречал его пару раз на улицах поселка. Он глядел на меня холодно и жестко. И я надолго запомнил выражение его лица и этот взгляд.
* * *А через несколько лет в Таллине мой приятель, старший оперуполномоченный по особо важным делам МВД ЭССР подполковник Рудольф Куккер, рассказал историю, которая началась в 1946-м, а закончилась в 1974 году.
…Туман пришел вместе с темнотой. И сразу же все стало влажным: лицо, руки, ватник, пистолет и даже солома, которую Руди заботливо постелил прежде, чем лечь на сырую землю. Теперь можно было уходить. Туман оказался той самой незапланированной случайностью, которая могла сорвать операцию. Руди не видел не только дома, но даже кустов, до которых можно было дотянуться рукой.
Хутор Пыдера стоял вдалеке от дороги, у самого леса. Сразу же за ним начинался луг, на котором громоздились валуны, а дальше виднелось болото, тянувшееся километра на три.
Дом у Пыдера был большой, и служб во дворе хватало. Еще бы: хозяин держал лучших в уезде молочных коров. Крепкий был хозяин Пыдер.
Утром в уезд прикатил на разбитом велосипеде участковый. Всю ночь шел дождь. Дороги развезло. Синяя форменная шинель стала грязно-табачного цвета, видимо, нелегко далась ему ночная дорога.
С трудом опустившись на стул и посидев несколько минут с закрытыми глазами, он выдавил простуженно и хрипло:
— На хуторе Пыдера видели Юхансена.
— Когда? — Начальник уголовного розыска вскочил. — Когда?
— Вечером. Я достал велосипед и сразу в уезд.
— Он один?
— Не знаю. Видели его одного.
Через полчаса от уездного отдела милиции отъехал «виллис» с сотрудниками розыска. И пока машина нещадно тряслась по проселку, начальник думал только об одном: чтобы тот, кого видели вчера вечером, на самом деле оказался Юхансеном, Он узнал бы его лицо, хотя никогда до этого не видел. И не только его одного. Фотографии Юхансена и двух оставшихся в живых бандитов накрепко, почти навечно отпечатались в памяти всего уездного уголовного розыска. Год назад сотрудники госбезопасности разгромили последнюю в уезде большую банду. Удалось уйти главарю и еще двоим. Связь с загранцентром была потеряна, и с тех пор они стали просто уголовниками. Юхансен уже не называл себя борцом за идею. Его группа грабила магазины, нападала на дорогах на машины, пыталась даже захватить почту. Несколько раз угрозыск выходил на след, но Юхансен исчезал.
Оставив машину в лесу за два километра от хутора, оперативники наблюдали за домом Пыдера издали. Целый день ничего не дал. Хутор жил спокойной жизнью. Хозяин возился во дворе, потом сваливал в хлев сено. А потом стало темнеть… И вдруг туман.
Где— то совсем рядом хрустнула ветка, потом еще раз. Это был условный сигнал. Начальник собирал группу. Руди осторожно сделал первый шаг. Он будто плыл в тумане, раздвигая его руками, словно воду.
— Через час туман осядет, — прошептал начальник, — но ждать больше нельзя. Надо идти в дом. Мы пойдем, а ты, Руди, останешься у крыльца. Если кто-нибудь покажется, пропускай в дом. Они должны прийти.
Они пошли к дому, ориентируясь на желтоватый свет окна большой комнаты. Тихо, стараясь не стучать, поднялись на крыльцо.
— Ну, — начальник помолчал, — пошли.
Он толкнул дверь и первым шагнул в комнату. На секунду свет керосиновой лампы ослепил его. Он прищурился и увидел стол, заставленный тарелками, и большую бутыль, испуганные лица Пыдера и его жены.
— Добрый вечер. Ждете гостей?
Теперь, когда глаза привыкли к свету, он уже отчетливо видел всю эту комнату. И стол, накрытый на несколько человек, и городскую мебель, мрачную и громоздкую.
— Мы никого не ждем, — зло ответила хозяйка, — мы даже вас не ждали.
— Это уж точно, но все-таки вам придется поскучать с нами.
— Это произвол. — Пыдер шагнул к окну.
— Нет, — устало и буднично ответил начальник, — это не произвол. Это засада.
Жена опередила Пыдера, она подошла к окну и задернула темную глухую занавеску.
Начальник расставил людей. Двое сели у двери, один ушел в другую комнату.
— Вы садитесь за стол, — сказал начальник хозяевам, — садитесь и ешьте.
— Мы уже ужинали, — огрызнулся Пыдер.
— Ничего, поешьте как следует. Это нужно. Перед дальней дорогой.
Он подошел к окну, отдернул занавеску. Темнота стала густой и плотной, туман опустился на землю. «Если они придут, то непременно скоро. В лесу холодно, а самогон у Пыдера крепкий».
Он отошел к печке и прислонился спиной к горячим изразцам. Сразу же все тело охватила приятная истома. Глаза начали слипаться. Он на секунду закрыл их, а когда открыл, то увидел хозяйку, садящуюся за стол. «Зачем она вставала? Зачем?»
Начальник быстро оглядел комнату. Все было так же. Все ли? Окно… Что такое? Занавеска вновь была задернута. Ну, конечно, сигнал. Он вспомнил, как она задернула ее первый раз.
Он шагнул к окну, снова отдернул занавеску, поглядел на хозяев. Пыдер бросил ложку и вцепился руками в стол. Так он и просидел все время. Безучастный и безразличный ко всему происходящему.
