Леонид Млечин - Борис Ельцин. Послесловие
Мало кто знал тогда, чего это ему стоило. Знаменитые кадры, когда Ельцин, сбросив пиджак, танцует на сцене, будут потом показаны сотни раз.
Певец Евгений Осин вспоминал:
— Во время моего выступления он вдруг попросил, чтобы ему «подыграли что-нибудь такое», и совершенно неожиданно выскочил на сцену, повергнув в шок администраторов и охрану…
Больное сердце нельзя подвергать таким испытаниям. Но он хотел победить и ради победы готов был на все.
Борис Николаевич вернул себе симпатии тех избирателей, которые в нем успели разочароваться, но не стали ему врагами. Это как в семье — супруги ссорятся и все же надеются на возвращение былой любви. Ельцин словно проснулся, стал сильным и заботливым и смог вернуть эту любовь.
В середине марта рейтинг Ельцина прилично вырос. Он вышел на второе место после Зюганова, опередив Александра Лебедя и Григория Явлинского. Ельцин довольно быстро возвращал себе симпатии реформистски настроенной части публики. Но возникла новая проблема: хватит ли ему физических сил до конца избирательной кампании?
Союз с Александром Лебедем
Проблемы с сердцем в 1995 году несколько раз укладывали Бориса Ельцина в постель. Кремль пустился во все тяжкие для того, чтобы скрыть детали его болезни, и это, естественно, породило множество слухов в России и за рубежом. Говорили, что состояние президента на самом деле хуже, чем об этом сообщается. Так оно потом и оказалось.
Официально было объявлено, что Борис Ельцин страдает от стенокардии, или, точнее говоря, от ишемической болезни сердца. Это самое часто встречающееся сердечное заболевание и самая частая причина смерти. Предполагали, что у президента России был инфаркт, а может быть, и два. Потом оказалось, что их было больше…
11 июля 1995 года президента доставили в Центральную клиническую больницу с болью в области живота, связанной с сердечным заболеванием. Диагноз — ишемическая болезнь сердца, то есть ухудшение кровоснабжения сердечной мышцы.
Через несколько дней после того, как президент был госпитализирован, появилось официальное медицинское заключение, из которого следовало, что у президента был «мелкоочаговый инфаркт миокарда» — то есть такой инфаркт, который не прорывает стенки сердца. Главная проблема состояла в том, что Борис Николаевич не обладал носорожьей толстой кожей, остро переживал все кризисы, через которые ему пришлось пройти. Сердечная мышца пострадала от злоупотребления алкоголем, поэтому у больного возникла острая сердечная недостаточность.
Тогда Борис Ельцин провел две недели в больнице и еще две недели в санатории. Врачи говорили о необходимости изменить образ жизни, в частности отказаться от алкоголя. Ельцин к рекомендациям не прислушался.
26 октября 1995 года он вновь был госпитализирован. Официальный диагноз был прежним — «острая ишемическая болезнь». Сообщили, что электрокардиограмма президента немногим отличается от предыдущей. Это должно было означать, что речь не идет об инфаркте миокарда. Но некоторые специалисты в Москве полагали, что Борис Ельцин все-таки перенес повторный инфаркт.
В декабре у Ельцина случился еще один инфаркт, сопровождавшийся падением артериального давления и сердечной недостаточностью. Его врачи были сильно напутаны. Пациент нуждался в серьезном лечении, о чем Ельцин не желал даже слышать.
Американские врачи, не имевшие, правда, возможности осмотреть российского президента, первыми заговорили о том, что Борису Ельцину необходимо аортокоронарное шунтирование. Это очень серьезная и тяжелая операция на сердце. Но Ельцин отложил операцию на после выборов.
Между группами Чубайса и Коржакова шла настоящая война. Причем Ельцин все больше доверял Чубайсу и его людям. Татьяна Дьяченко рассказывала отцу, какие это гениальные ребята. Коржаков этих восторгов не разделял. Он, вероятно, боялся, что Ельцин проиграет или не выдержит физически. Но забота о здоровье президента для Коржакова была и заботой о самом себе. Если бы Ельцин решил остаться у власти без выборов, то никакой Чубайс ему был бы не нужен, а генерал Коржаков — необходим позарез.
У Коржакова в руках был весомый аргумент — пугающее заключение консилиума, подписанное кремлевскими врачами 20 мая 1996 года:
«За последние две недели в состоянии здоровья Президента Российской Федерации Бориса Николаевича Ельцина произошли изменения отрицательного характера.
Все эти изменения напрямую связаны с резко возросшим уровнем нагрузок как в физическом, так и эмоциональном плане. Существенную роль играет частая смена климатических и часовых поясов при перелетах на большие расстояния. Время сна сокращено до предела — около 3–4 часов в сутки.
Подобный режим работы представляет реальную угрозу здоровью и жизни Президента».
Проводить или не проводить выборы — это решение было трудным для Ельцина. Что бы ни говорили ему штабные аналитики, элемент риска оставался. Никто не мог гарантировать ему победы. Он мог проиграть и потерять все — не только власть. Если бы победил Зюганов, Ельцину припомнили бы все, начиная с запрета компартии и Беловежских соглашений и кончая расстрелом Белого дома в октябре 1993 года.
Отмена выборов, введение чрезвычайного положения, скажем под предлогом чеченской войны, казались соблазнительно простым выходом, избавлением от всех проблем. Но одновременно Ельцин понимал, какую ненависть он вызовет в стране, если введет диктатуру — пусть даже на время. Левые радикалы могли спровоцировать новое кровопролитие в стране, как осенью 1993 года. И главное: отменить выборы — это означало перечеркнуть всю его прошлую жизнь, Ельцин хотел быть президентом, избранным народом. И он предпочел рискнуть. Он верил в себя.
В середине мая Ельцин уже опережал Зюганова на десять процентов. Он удачно выступил Девятого мая перед участниками военного парада на Красной площади. Он ездил по стране, разговаривал с людьми. Прилетев в Омск, Ельцин прямо на трибуне подписал указ «О дополнительных мерах государственной поддержки экономического и социального развития Сибири». Правительство, сокращая задолженность, рассчитывалось с пенсионерами и бюджетниками.
И все-таки для победы этого было недостаточно. В окружении Ельцина пытались укрепить его позиции с помощью Явлинского — уговаривали Григория Алексеевича снять свою кандидатуру в пользу Ельцина. Они дважды встречались, прощупывали друг друга. Ельцин уже подписал указ о назначении Явлинского вице-премьером. Но не сговорились… 17 мая Явлинский написал президенту письмо с перечислением условий, на которых он готов поддержать Ельцина. Это был трудновыполнимый ультиматум. Явлинский не хотел выбывать из президентской гонки.
