Георг Конрат - Немецкие диверсанты. Спецоперации на Восточном фронте. 1941–1942
– Вилли, – спросил я его, – где, по-твоему, сейчас лучше – дома, пусть даже со свиньями, или здесь?
– Ты в своем уме, парень? – заорал он. – Какого черта тебе в голову лезет всякая ерунда? Любой мог остаться на ферме, но не каждому выпал шанс брести с тобой по этой чертовой дороге. Вообрази лицо моего старика, когда я вернусь домой с орденом на груди. Да он не поверит своим глазам. Знаешь, он всегда называл меня тупым и говорил, что я ничего не перенял от него, а когда я отвечал, что хочу уехать в большой город, он всегда смеялся и отвечал, что не пройдет и трех дней, как я приползу назад. Знаешь, как он злил меня. – Неожиданно Вилли прервался на полуслове: – Ты видишь главный вход впереди?
Я внимательно посмотрел вперед и, наконец, увидел его. Сквозь туман мне даже удалось разглядеть две будки охранников. Я крикнул отрядам:
– «Три танкиста» запевай!
Вилли подхватил мои слова и крикнул:
– Раз! Два! Три!
И весь отряд разразился дружным хором. Когда мы дошли до ворот, он снова закричал:
– Отряд, налево!
Сейчас мы снова играли роль обыкновенных солдат. Маршировать в строю было даже немного странно. Приблизившись к главному штабу, Вилли скомандовал остановить песню. Затем мы с Фуксом и Вилли отошли, и Фукс дал команду:
– Отряд, стой, раз, два! Равняйсь! Смирно! Вольно!
Любой, кто видел нас в ту минуту, ни на миг не мог усомниться, что перед ним действующий боевой отряд. Мы с Вилли направились в сторону штабов, молча ведя за собой две шеренги из восьми человек. Я постучал в дверь, как говорил Бок, и сразу же отозвавшийся голос велел нам войти. Шестеро из наших остались у здания, а двое вошли с нами. Мы были готовы ко всему, но, когда мы вошли внутрь, нам даже не потребовалось отдавать салют, так как я оказался старшим по званию офицером. Один был лейтенантом, второй – сержантом, а слева за столом сидел секретарь. Все трое переглянулись и, явно нервничая, устремили свои взгляды на нас, когда мы вошли в дверь. По виду лейтенант был встревожен больше остальных, поэтому я решил начать с него, разыгрывая из себя строгого начальника.
– Что у вас здесь происходит? – заговорил я на повышенных тонах. – Армейские штабы пытаются связаться с вами последние два часа, но абсолютно никакой реакции в ответ. Вы что, спите на службе?
Лейтенант вскочил, от волнения неуклюже приложив руку к виску:
– Мы тоже пытались связаться, но на линии все словно вымерли, и мне ни с кем не удалось переговорить.
– Почему вы не отправили связного?
– Я думал об этом...
– Вы думали об этом! – громовым голосом закричал я. – Мы на войне – здесь нет времени на раздумья. Вы некомпетентны. Уже как минимум час назад вы должны были отправить кого-то.
Он пристально смотрел на пуговицу моего кителя, понимая, что офицер совсем не шутит с ним. Насколько мне было известно, я мог наказать его по всей строгости. Я смотрел на него не отводя глаз несколько секунд, чтобы дать ему почувствовать, насколько я зол, а затем требовательно спросил:
– Где майор?
Он замешкался, переступая с ноги на ногу, и ответил нерешительно:
– Майор семейный человек. После того как немцы начали атаковать с севера и подожгли Одессу, он бросился спасать свою семью, попытался вывезти их из города. Меня он оставил за старшего.
– Понятно. Хорошо, с майором я переговорю позже. Но, если вы не хотите заработать себе большие неприятности, вы должны быстро выполнить мои требования. Сколько у вас в наличии исправных танков и боеприпасов к ним?
– Семьдесят танков и два бронированных автомобиля. Остальная техника неисправна, но механики чинят ее не покладая рук.
– Очень хорошо. Мне необходимы эти танки, в течение десяти минут они должны быть предоставлены в наше распоряжение. И бронированные машины тоже. И как минимум два грузовика, с боеприпасами и горючим.
– Но...
– Что за «но»?
– Но майор еще вчера распорядился подготовить танки, и сейчас они в полной боеготовности. Вам только осталось забрать их, и вы можете ехать немедленно.
– Хорошо, что хоть майор здесь не терял времени даром.
Лейтенант что-то промычал, а я послал людей привести второй отряд, чтобы заняться машинами. Вилли и еще один человек остались со мной. Я выглянул в окно, посмотреть, что делают остальные. Они как раз только что вошли на стоянку. Небольшими группами они разбредались по всем направлениям – кто-то разговаривал с охранниками, кто-то бродил по автопарку с заинтересованным видом, суя повсюду свои носы – окружая территорию. Ни у кого из русских не возникло подозрений.
Как только лейтенант отдал распоряжение, я повернулся к нему спиной:
– А теперь разрешите пойти посмотреть, в каком состоянии находятся танки.
Все время я держал его в напряжении, так, чтобы у него не было времени расслабиться и, успокоившись, о чем-нибудь догадаться. Я открыл дверь и вышел первым. Вилли с напарником подождали, пока пройдет лейтенант, и пошли следом. Теперь он находился под контролем.
В коридоре он увидел двоих и остановился. Я затаил дыхание. Но все, что он хотел, – это показать мне, что он не зря здесь оставлен за старшего и выполняет порученную ему работу с полной ответственностью. Направившись к ним, он крикнул:
– Разве вам не нашлось чем заняться в военное время?
Они даже подпрыгнули от неожиданности и отдали честь. Мне ничего не оставалось делать, как пойти дальше. К счастью, лейтенант решил, что будет лучше, если он сам проводит нас, и не взял с собой встретившихся солдат.
– Если время от времени не требовать от них дисциплины, они совсем обнаглеют, – пожаловался он.
– Вы совершенно правы, – ответил я.
Когда мы подошли, уже три танка стояли на главной дороге. Остальные ребята выкатывали следом. Мой второй отряд уже приближался к нам, поднимаясь по дороге, а затем он вошел в главные ворота с песней.
Лейтенант посмотрел на них обеспокоенно:
– Надеюсь, они не потребуют больше.
– Не волнуйтесь, это мой отряд.
– Уф.
Мои люди влезали в танки, а другие, выбравшись из них, шли обратно в автопарк, чтобы пригнать следующую партию. Они не стали дожидаться, пока русские сами выведут танки. Как я и приказывал, на все ушло не более десяти минут. Я выбрал одну из бронированных машин в качестве командного автомобиля и, когда она остановилась прямо передо мной, протянул руку лейтенанту. Он с энтузиазмом пожал ее, больше не в силах ждать, когда же мы, наконец, уедем.
– Удачи! – крикнул он. – Я надеюсь...
Земля неистово задрожала под нашими ногами. В какое-то мгновение я пришел в ужас. У нас опустились руки, и мы бешеными глазами посмотрели друг на друга. Лейтенант смертельно побледнел и задрожал.
– Это склад боеприпасов, – произнес он севшим голосом.
