Владимир Трухановский - Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры
Хотя Дизраэли в борьбе с Пилем отстаивал исторически неперспективный курс, он вышел из этой борьбы с большим личным выигрышем. Он утвердил в партии и палате общин свое положение самого искусного и сильного оратора и одного из ведущих деятелей-консерваторов. Если многие историки считают, что свержение Пиля — это дело рук Дизраэли, то уж он сам был в этом убежден полностью. А это означало в его глазах, что он больше, чем кто-либо другой, имел прав стать лидером консервативной партии. По английским традициям лидер партии — это потенциальный премьер-министр Англии, и он станет фактически таковым, когда его партия будет располагать большинством в палате общин. Дизраэли явно полагал, что наконец настал его звездный час.
Однако лидерами партии люди автоматически не становятся. Необходимо, чтобы партийная верхушка, в которую входят самые влиятельные деятели, сочла, что то или иное лицо для нее приемлемо на посту лидера. На такое решение влияет большая сумма самых различных обстоятельств, как объективных, как и субъективных, причем первенство нередко принадлежит последним. С этим и столкнулся Дизраэли в 1846 г.
После раскола партии консерваторов и отставки Пиля встал вопрос о руководстве партии, т. е. ее большинства, в которое входили противники отмены хлебных законов, включая мощный блок консервативных членов палаты общин. Получалось так, что протекционистами руководила группа из пяти человек, куда входили Бентинк и Дизраэли. В вышедшем в свет в 1978 г. первом томе «Истории консервативной партии» Роберт Стюарт писал, что партии, которая намеревалась вести широкую политическую деятельность, было желательно принять определенное решение о том, кто будет ее лидером. «Сомнений в том, кто должен стать лидером, не было. Хотя Дизраэли впоследствии и занял выдающееся положение и в 1845–1846 гг. был самым ярким оратором из числа противников Пиля, его кандидатура на пост лидера партии не котировалась. Еще требовалось время, чтобы доказать джентльменам-землевладельцам, что хотя он и яркая личность, и литератор, и еврей по рождению, и не имеет земельных владений, но он будет самым лучшим лидером, которого они могут иметь».
Верхушке партии импонировал Бентинк. Это был целиком свой, богатый, титулованный, землевладелец, упрямо последовательный в своих убеждениях. Видные деятели-консерваторы ценили эффективность сокрушительных ударов Дизраэли по Пилю, но им не совсем импонировала манера, с которой действовал Дизраэли. Избранный в парламент в 1826 г. Бентинк очень редко заявлял о своем существовании. Его слава и известность были связаны исключительно с бегами. На удивление коллег, Бентинк переродился в парламенте, когда Пиль поставил вопрос о хлебных законах. Бентинк счел это предательством и вместе с Дизраэли и некоторыми другими единомышленниками повел атаку на Пиля, которая закончилась его устранением и расколом партии. В результате консерваторы-протекционисты сочли, что Бентинк — идеальный член парламента, представляющий крупное землевладение, что он заслужил их уважение и признательность.
В апреле 1846 г. Бентинк неохотно — он знал, что не подходит для этой роли, — согласился возглавить протекционистов в палате общин, пока не подыщут кого-либо другого. Одновременно было решено, что лидером партии в палате лордов будет лорд Стэнли, наследник титула графов Дерби — одного из самых богатых и политически влиятельных семейств страны. Реальным лидером партии стал Стэнли, Бентинк был как бы его заместителем по палате общин. Он согласовывал все основные вопросы со Стэнли и как норму принимал его руководство. 8 июля на одном из важных приемов Бентинк официально приветствовал Стэнли как лидера партии в обеих палатах парламента. Так в консервативной партии началась эпоха Дерби, растянувшаяся на два десятилетия. В 1851 г., после смерти отца, Стэнли унаследовал титул и стал именоваться графом Дерби.
Оппозиция со стороны консерваторов в обеих палатах была вялой, неэффективной. Правительство Рассела не испытывало серьезных неудобств. В 1855 г. Гладстон писал в «Квотерли ревью»: «Правительство лорда Джона Рассела вообще едва ли встречается с оппозицией. Время от времени консерваторы во главе с лордом Бентинком и Дизраэли собираются и договариваются, как голосовать по вопросам, касающимся протекционизма. Но не существует организованного штаба политических деятелей, наблюдающего ревнивым оком за положением дел и регулярно критикующего действия правительства, когда подворачивается случай применительно к каждому из его подразделений». Протекционисты выступали против отмены Навигационных актов, что вытекало из их отношения к свободе торговли. Стэнли считал, что «нет никаких общественных оснований для активной оппозиции правительству». Почему? Во-первых, партия была расколота и не смогла бы создать устойчивое правительство, свергнув кабинет вигов; во-вторых, вероятно, все больше и больше вызревали в ее рядах сомнения, что протекционизм — действительно лучшая экономическая политика для страны. Бентинк ворчал в адрес Стэнли, что в палате лордов процветает «прямой пилизм».
Лидерство Бентинка в палате общин закончилось в 1847 г., когда он подорвался на религиозном вопросе. На выборах 1847 года в пятый или шестой раз прошел в парламент от лондонского Сити известный банкир Лайонел Ротшильд. Ранее он не занимал свое место в парламенте, так как не мог употребить в присяге слова «по истинной христианской вере». Теперь в палату общин был внесен билль, предусматривающий случаи вроде ротшильдовского — измененный текст присяги без этих слов. Проблема была сложнее, чем данный конкретный случай, ибо длительная борьба шла также относительно взаимоотношений между протестантами и католиками. Бентинк всегда выступал за «еврейскую эмансипацию», поэтому Стэнли посоветовал ему при голосовании соответствующего билля проголосовать тихонько «за» и не раздражать рьяных протестантов. Но Бентинк был упрям, не гибок. И когда в декабре 1847 г. началось обсуждение соответствующего билля, он энергично выступил в его поддержку, «против религиозного фанатизма». Произошло то, чего опасался Стэнли. Билль был принят палатой общин,[4] но выступление Бентинка привело к его уходу с поста лидера партии в палате общин. Некто У. Бересфорд прислал ему от имени недовольных консерваторов письмо, в котором сообщал, что он «более не пользуется доверием партии». Бентинк был возмущен тем, как протестанты набросились на него, и тут же заявил, что уходит в отставку. Его не стали уговаривать остаться, так как он был ко всему прочему и человеком, мешавшим воссоединению расколотой партии.
